Полёт ласточки в околоземном пространстве
Шрифт:
Ласточка проснулась на удивление отдохнувшей и свежей. Сладко потянувшись, девушка первые мгновения не могла понять, почему она спит в одежде. Как неожиданно вспомнила всё до последнего слова в невероятном разговоре. В тот же момент Ласточка буквально подскочила, сбрасывая с себя одеяло, и помчалась на кухню. Там на несколько минут замерла: всклокоченные волосы, в мятой со сна одежде. На кухонном столе стеклянный шар придавливал уголок двухцветной визитки. Стояла кружки из-под чая, рюмка, на дне которой перекатывалась тёмно-коричневая капелька, и лежали деньги. Оля стянула с них резинку, пересчитала. Оказалось ровно половина миллиона рублей. — Вот
Настроенный на один из каналов интернет-радио, компьютер играл попсовые мелодии и перешучивался голосами ведущих. Ласточки были нужны эти песни ни о чём. Глупые шутки ди-джеев. Их разговоры между собой. Были нужны как воздух.
Под песню «поле незабудок» Оля протёрла полы мокрой тряпкой. «Разбитое сердце» играло, пока она натирала ванную чистящим порошком. Через полчаса квартира блестела, а хозяйка не знала, что делать дальше. Она бродила по только что отмытым полам из кухни в комнату и обратно. Проводила пальцами по полкам, где не осталось ни капельки пыли. Наконец Ласточка мысленно прикрикнула: — Хватит накручивать себя! — Уставший работать на холостых оборотах разум требовал новых впечатлений, чтобы отвлечься, Ласточка решила пойти сама, ещё не зная куда. В дверях её застал звонок сотового телефона. Пришлось рыться по карманам, доставая вибрирующую коробочку.
— Проснулась?
— Здравствуй братик- с облегчением сказала Ласточка.
— По какому поводу была вчера пьянка?
— Встретила старую подругу — честно ответила Ласточка — Может быть, помнишь: Наташей Бутинко зовут?
Сергей не помнил. Он звонил сказать, что их экспедиция осталась без интернета, поэтому пусть дома не волнуются, какое-то время он не сможет выходить на связь. — Да и сотовый там не берёт — добавил Сергей — Со всех сторон горы.
— Может быть, в этом году удастся вернуться пораньше — предупредил брат. Ласточка заверила, что все домашние только и делают, как ждут его возвращения.
Закончив разговор, девушка с удивлением огляделась. В безоблачном небе ярко светило утреннее солнце. Недавно расчищенную узкую дорожку от подъезда до проезжей части снова завалило свежим снегом. Веревочкой вьются чёткие отпечатки следов. Чистый, морозный воздух необыкновенно бодрил. И, тем не менее, в свете вчерашнего вечера, всё окружающее казалось не более чем ещё одним сном.
Глава 4. Первая встреча в кафе около метро «Чернышевская»
За три месяца до описываемых в первой главе событий.
Неподалёку от выхода со станции метро «Чернышевская» есть небольшое кафе. Два десятка круглых столиков, застеленных тёмно-малиновыми скатертями. Гроздья электрических лампочек в виде тонких и длинных свечей. Там продают крохотные пирожные «корзинки» до краёв наполненные разноцветным кремом. Хочешь, возьми синюю, или светло-алую, или тёмно-зелёную. Ласточка выбрала пару жёлтых и одну чёрную — с шоколадом.
Две чашки кофе на столе. Ваня, милый и любимый, ждёт, пока приготовят и принесут огромный горячий бутерброд собранный не меньше чем из десяти компонентов. В меню он так и называется «огромный» (бутерброд,
Подходит девушка-официант в белой блузке, со свисающей на глаза чёлкой. Ваня кивком благодарит. Он необычно серьёзен (Ваня, а не бутерброд). Сначала Ласточка подумала, что милый устал на работе. Седьмой час вечера понедельника. На улице пасмурно и сыро, вот-вот выпадет первый снег. В этом году синоптики обещали суровую зиму. Но Ваня выглядит утомлённым только на первый взгляд. Если приглядеться становиться понятно, что он скорее взвинчен, хотя крепко держит себя в руках. Волнуется, но твёрдо намерен идти до конца. Учитывая их последнюю встречу почти неделю назад, понятно, о чём именно пойдёт разговор. Ласточка вздохнула. У пирожного корзинки вкус сладкий и воздушный. Кофе без сахара и молока горек. Это приятная горечь, стирающая с языка сладость и позволяющая снова ощутить её во всей полноте, как будто в первый раз.
«Огромный» бутерброд пах жареным мясом и свежим хлебом. Со всех сторон из него торчит зелень. Ваня посмотрел на бутерброд, потом поднял глаза на Ласточку и сказал: — Ты не хочешь выходить за меня замуж потому, что считаешь себя особенной.
От неожиданности Оля закашлялась, вытирая губы салфеткой. Учитывая, что Ваня недавно сделал предложение, а она, растерявшись, попросила время подумать, Ласточка примерно предполагала, о чём сегодня пойдёт разговор. Но чтобы так сразу в лоб: — Здравствуй милая. Я, кажется, знаю, почему ты не хочешь выходить за меня.
К тому же она «думала» всего четыре дня. Разве этого достаточно чтобы решиться?
По залу то и дело ходили официанты. Они не подходили к их столику, а Ваня говорил очень тихо — чуть ли не шёпотом. У него был спокойный голос и только то, что он вертел в руках упаковку зубочисток выдавало волнение. Взгляд не отрывался от Олиного лица. Как будто хотел пригвоздить её взглядом. Распять на кресте откровенности. Как будто не мог наглядеться.
Ласточка почувствовала, что краснеет и, поэтому разозлилась. Ваня говорил: — Думаешь, брак помешает. Это не так. Я не стану мешать твоим амбициям, наоборот — буду опорой под твоими ногами.
— Мне не нужна чужая жизнь в качестве опоры — сказала Ласточка. Сказала потому, что разозлилась.
— Так в чём же дело?
— Я не уверена, что так сильно люблю тебя.
Дверь открылась, впуская в кафе очередных посетителей. Коротко звякнул привязанный к двери колокольчик.
— Словно здание, любовь нужно строить. И если в начале строительства имеешь всего лишь фундамент, то остальное в наших руках.
— Мне надо подумать — как-то растерянно, скорее даже жалобно, сказала Ласточка.
— Сколько.
— Пять минут.
И целых пять минут Ласточка мешала ложечкой кофе, стукая по дну чашки и по её стенкам. Ваня изображал из себя человека-скалу, вовсе не интересуясь ответом девушки. Кто-то из посетителей кафе ушёл. На улице упали первые капли холодного, осеннего дождя, но находящиеся в кафе ещё не знали об этом.
Прекратив мешать, Ласточка положила ложечку на салфетку, сказала: — Давай попробуем!
Напряжение мигом спало, и вечер прошёл чудесно. Смеясь, Оля укоряла Ваню, будто профессия наложила отпечаток на его представления о любви. Это же надо додуматься сравнивать возвышенное чувство со зданием! Когда оно, несомненно, живое — как цветок или дерево. Ваня отшучивался: — Зато в нашем доме никогда не будут протекать потолки или ржаветь трубы. Очень полезная профессия, между прочим.