Полет орлицы
Шрифт:
4 июля, на марше, Жанна диктует письмо отцу Паскерелю. А утром 5 июля, когда французская армия неотвратимо приближалась к городу, жители Труа уже смогли прочитать следующее:
«Иисус, Мария!
Дорогие и добрые друзья, если вы на самом деле друзья нам, дворяне, горожане и жители города Труа, Жанна Дева шлет вам свое послание и извещает вас именем Царя Небесного, ее суверена, которому она служит каждый день, что вы должны выразить полное повиновение и признать благородного короля Франции, который скоро будет в Реймсе и Париже. Кто бы ни стоял на его пути, он будет в добрых
Законопослушные французы! Выходите встречать короля Карла, и да не будет на вас вины. Если вы так поступите, не опасайтесь ни за свою жизнь, ни за свое добро. Но если же вы так не сделаете, я обещаю вам и заверяю вашей жизнью, что мы войдем с помощью Божьей во все города, которые должны по праву принадлежать святому королевству, и установим там добрый и прочный мир, кто бы ни выступал против нас.
Поручаю вас Богу, и да хранит Он вас, ежели Ему будет угодно.
Ответьте кратко.
Написано в Сен-Фале, во вторник, июля четвертого дня, перед городом Труа».
Вот это самое «ответьте кратко» вселило особый ужас в сердца жителей Труа – из тех, кто поддерживал англичан. «Ответьте кратко» означало, что не стоит тянуть понапрасну время. Выбирайте: откроете ворота по-хорошему – будете живы и здоровы, а нет – так пеняйте на себя…
Труа немедленно посылает гонцов в другие города, где стоят бургундцы: вопрос один – что предпримут они? Этому городу есть чего бояться. Карл Валуа ненавидит его. Именно в нем 21 марта 1420 года, его лишили права на престол. Здесь его мать Изабелла Баварская отреклась от него – назвала ублюдком.
А пока жители Труа ждут ответа от других городов, армия Карла Валуа подходит к городу и разбивает в его окрестностях лагерь. Но армии нелегко – ощутимо не хватает продовольствия. Каждый день ожидания только раздражает и накаляет противостояние.
Жителям Труа хочется узнать побольше о Жанне – не с тремя ли она головами и не дышит ли огнем? Они посылают в лагерь благочестивого священника, монаха-францисканца. Он должен узнать, не солгут ли Жанна и дофин? Не ждут ли город репрессии?
Францисканца проводили к Деве. Осторожно входя в дом, где она остановилась, он осенял крестным знамением все, что попадалось ему на пути – углы, предметы, оружие.
– Подходите смелее, святой отец, я не улечу! – рассмеялась Жанна. – Зачем вас послали? Посмотреть на меня? Что хотят горожане – говорите. У нас мало времени.
Францисканец признался – жители Труа озабочены таким поворотом дела. Французы у их стен! Они опасаются…
– И мой благородный дофин, и я – мы сдержим свое слово! – выслушав его, грозно сказала Жанна. – Но вам лучше поторопиться!
Полный сомнений, монах удалился.
Но город Труа не открыл ворота и на следующий день. Карл Валуа, становившийся бельмом в глазу в этом походе, созвал военный совет. Вопрос был один – как быть?
– Благородный дофин, – взяла слово Жанна, – прикажите, чтобы ваши люди осадили город Труа, и не затягивайте с решением. Мы не должны проявить слабости. Если мы будем потакать всем городам, как Оксёру, с нами перестанут считаться. Возьми мы Оксёр – сейчас бы армия
Карл Валуа понимал правоту Жанны – необходимо было проявить волю. Тем более – в Труа. Один раз ему уже плюнули здесь в лицо – он утерся и пошел своей дорогой. Второго раза не должно было повториться.
На следующий день, 10 июля, город с ужасом обнаружил, что он окружен тесным кольцом артиллерии. Солдаты подносили фашины – заполнять рвы. Пример повергнутого и разграбленного Жаржо заставил трепетать Труа. Французы не шутили! Помощи ждать было неоткуда. Но не так напугала горожан артиллерия, как появление самой Жанны. Вырвавшись на черном скакуне из гущи французских войск, с белым стягом, воинственная Дева нетерпеливо разъезжала на виду у осажденного города. Она была в сверкающих латах, без шлема. Конь то приплясывал на одном месте, то пускался рысцой вдоль крепостных рвов. Знамя, о котором уже ходили легенды, развивалось по ветру. У старейшин города, глядевших на воительницу с крепостной стены, томительно сосало под ложечкой. Все понимали – Дева готовится к штурму.
Сейчас она укажет знаменем на Труа, и все будет кончено…
Город открыл ворота, делегация старейшин во главе с епископом Жаном Легизе поднесла Карлу Валуа ключи. Все оказалось так просто! Нужно было всего-то-навсего немного припугнуть зарвавшихся бургиньонов…
Два дня армия отъедалась в Труа, а 12 июля двинулась в сторону Шале. Горожане тоже были безгранично рады своему решению – пойти на мировую. Конечно, их запасы немного потрепали. Но разве это можно было сравнить с разграблением города победителями? Тем более, что Жанна сдержала слово – по амнистии Карла Валуа никто не пострадал.
Следующий город на пути армии Шалон-сюр-Марн сразу же открыл ворота. Епископ Жан де Монбельяр выехал навстречу дофину и передал ему ключи.
Карлу Валуа было очень трудно скрыть свою радость. Еще в начале марта, отсиживаясь в Шиноне, ни в одном из самых счастливых снов он не мог предположить такого триумфа!
Из ставки дофина во все города – проходил он через них или нет – шли письма: Карл Валуа приглашал всех добрых людей королевства на свою коронацию в Реймсе. На том настояла Жанна. Она не сомневалась в удачном исходе дела, решил не сомневаться и он.
В Домреми она написала сама – ее мать и отец должны были увидеть свою Жаннету.
И вот случилось чудо – параллельно с армией, идущей наудачу покорять города, топали и простые французы – посмотреть на великое действо, которое было центральным действом в королевстве западных франков вот уже почти тысячу лет!
Шолон был последним крупным городом, впустившим французов, на пути армии в Реймс. Жанна ехала через город по правую руку от короля, принявшего после переговоров ключи. Подданные, так быстро обретенные французской короной, с любопытством и опаской глядели на девушку, чья сила, как утверждала молва, была ниспослана ей свыше. Никто бы не рискнул вызвать гнев в ее сердце!