Полет ворона
Шрифт:
начать мятеж против Кельдека. Мне нужно знать что-то еще?
– Не Силовики Кельдека уничтожили поселение Регана и убивали всех, пока не
остался только он, - выражение ее лица пугало меня. Его можно было описать свирепым. –
А один из атаманов Олбана. Король потребовал показать верность, и у него был выбор:
поступить так, или такое случится с его семьей и жителями поселения. Кельдеку нравится
так играть. И тот сделал выбор, острова потеряли хорошего
наследников.
– Я видела, как осенью повесили атамана, - рассказала я ей. – Дункана из
Среброводья. Силовики убили его на глазах у семьи. Его жена возразила им, и ее тоже
убили. Им повезло только, что других жертв не было.
– Откуда ты там оказалась?
– Я проходила лес возле поселения Дункана. Я увидела это и пошла дальше. Я не
могла ничем помочь.
– Но теперь можешь.
– Да. Хотя Дункана и его жену это не спасет. Но спасет других, кого могут
уничтожить Кельдек и его силы, если никто не выступит против. Тали, где был Реган,
когда убивали его семью?
Она скривилась.
– На другом острове с Флинтом. Они вернулись и… представляешь, что было. Враги
еще были на Колыбели, смотрели, как все горит. Реган хотел отомстить на месте, но их
было двое, а тех – сотни. Его охватил гнев. Если бы Флинт не был с ним, он бы погиб в
тот день. Вместо этого они развернули лодку и уплыли, - она добавила после паузы. – Тот
атаман, что направлял врагов, поверил, что убил всю семью. Так доложили королю. У
Регана теперь другое имя, другая личность. Никто не знает, что он еще жив. Кроме нас.
Кроме мятежников. И даже не все они знают, кем он был раньше.
Этого хватило, чтобы я молчала. Она доверила мне самые опасные секреты. Если об
этом узнает кто-то другой, информация может стать приговором Регану.
– Теперь ты думаешь, зачем я тебе это рассказала, - сказала Тали. – Ты знаешь, как и
я, что такой информацией лучше не делиться, пока не потребуется. Но дело в том, что
атаман, которому Кельдек приказал так поступить, это Боран из Веддерберна.
– Веддерберн… Там, где на нас напали по пути сюда? Разве они не сказали, что их
атамана зовут Кинан.
– Это его сын, Боран умер пару лет назад. Никто не знает, за кого Кинан. Мы не
трогаем его. И не тронем после той встречи с охотниками. При проверке Боран проявил
верность Кельдеку. Но это ему дорогого стоило. Потребовалась бы большая сила духа,
чтобы ослушаться.
– Думаешь, Борану стоило отказаться и подвергнуть такому свое поселение?
В голове закралась непрошенная мысль, что Тали боялась,
и Флинтом, если мы продолжим развивать нежные отношения.
– Разве король не сомневался в верности Борана? Его сын может и не быть верным
королю.
– Мы не знаем, почему Кельдек попросил об этом Борана. Но да, обычно король
нападает так, когда сомневается в верности.
– Ужасный выбор. Так человек может отдать свою жизнь, а не послушаться. Или
убежать с семьей из дома навеки, если мог бы.
– Так всегда: выбор ужасен, нужно быть храбрым, чтобы делать этот выбор. Да, даже
если из-за этого придется жертвовать теми, кто дороже всех.
– Ты бы стояла и смотрела, как умирают твои дети?
Тали отвела взгляд на море и южные острова. Она стиснула зубы.
– У меня нет детей. И не будет. У меня нет ни мужа, ни любимого, ни семьи. Только
друзья-мятежники, такие как я. Все понимают, каково это. Сложно. Жестоко. Нам
приходится выбирать, как Андре. И от этого еще важнее, чтобы наши действия были под
контролем. Вы с Флинтом не под контролем, он не вернулся бы сюда, если бы ты ему не
приснилась. Это не по плану, это глупо и опасно. Он знал, что я здесь. Он знал, что я
забочусь о тебе. Флинт посвятил себя делу мятежников. Это его жизнь. Я вижу по его
глазам, что если бы ему пришлось выбирать, как Андре, и если бы жертвовать пришлось
тобой, он не смог бы сделать этого.
Тут я увидела Его, идущего к нам. На суше он был крупным мужчиной, шагал, как
все люди, а под слоями водорослей были руки и ладони, как у людей. Но он был Другим,
существом глубин, его черты лица и темные глаза говорили о чудесах, которые людям и
не снились. Он никогда не говорил. Я не знала его имени, если его вообще можно было
выговорить человеку. Но я была рада видеть его. Он точно был добр к нам с Тали, и я
подозревала, что его влияние на Каргу делало и ее добрее к нам.
– Он здесь, - сказала Тали. – Я буду ждать на привычном месте в сумерках.
– Спасибо.
– Ты здесь, - так каждый день говорила Карга с нажимом, разглядывая меня, словно я
могла измениться или пропасть.
– Да, и я желаю вам доброго утра, - со мной был мой посох, фляга и остатки
вчерашнего ужина. Мы с ней ели это посреди дневной работы. – Хороший день, - она не
говорила, как мне обращаться к ней, и я не говорила миледи, потому что это не подходило.
Я просто старалась говорить с уважением.
– Айе. И будет хорошим на утесе. Готова?