Полет Ящера
Шрифт:
Империю ощутимо раскачивало налетевшим ветром. Что-то прослышав, начинали егозить партнеры по бизнесу, воспряли южане, которых мы крепко потеснили в последнее время. Трещали факсы, посылая со всех сторон запросы о моем здоровье, электронная почта сыпала письмами, как из рога изобилия. А ещё следовало хоронить погибших, заниматься ежедневной рутиной, продолжать операцию с «Харбином» и злополучным фильмом.
Становилось ясно, что Безмена, Утюга и Дина-Гамбургера мне уже маловато. Требовалось срочное восполнение кадров, и потому, спустя сутки, подобно Карлу шведскому выставив больную ногу на стул, я сидел в кабинете лысого чинуши из управления внутренних дел и без лишнего трепа выуживал из принесенного кейса
– Такие, значит, у нас пирожки от внучки.
– Я придвинул к нему горку дензнаков.
– И будет, разумеется, добавочка на десерт, когда увижу Гонтаря с Шошиным в своем офисе.
– Охохонюшки!
– чинуша нервно запотирал руки. Близость денег его более чем взволновала..- Признаться, что-то в этом роде и подозревал. Большой гость на пороге - значит, жди сюрпризов!
– Заметьте, - приятных сюрпризов!
– Что ж тут приятного? Вы требуете невозможного!
– Бросьте! Невозможного ничего нет. Лаже в нищие времена Павки Корчагина люди засучивали рукава и брались за создание ракет, а уж в нынешнем освещенном десятилетии… - Я покрутил в воздухе кистью, демонстрируя, каких удивительных результатов можно добиться в наше просвещенное время.
– Да вы же меня за горло берете, поймите! Двоих людей - и в такие сроки? Они же года ещё не отсидели! Вспомните, как мы договаривались. Еще совсем недавно. Треть срока, а далее химия и на поруки, так?
– Все помню, не отказываюсь. Но что поделаешь, гнусные и несвоевременные обстоятельства.
– Да, обстоятельства они всегда такие.
– Ну, так что же? Можно ожидать героических усилий?
Чинуша продолжал ерзать на стуле. Олицетворенная картина «И хочется, и колется».
– Прямо даже не знаю, как быть…
– А вы будьте. Просто будьте, и все тут! Это еще, кажется, Гамлет сказал.
– Гамлету было легче. Все-таки принц, не служащий.
– Не прибедняйтесь. В наши дни госслужащий утрет нос любому принцу! Что называется, тепленькое местечко.
– Так-то оно так. Только знали бы вы, каких нервных затрат оно стоит. Народец пошел дошлый. Так и норовит подсидеть или спихнуть. Дай только повод! Ищут, понимаешь, козлов отпущения. Президент, мол, находит, и мы обязаны. Он своих вчерашних друзей по сусалам бьет, в мусорную корзину пяточкой уминает, и нам, стало быть, так положено. Надзирающих комиссий развелось, как дворняг поганых.
– Нашли чего бояться.
– Я пожал плечами.
– Телефон есть, звоните, всегда поможем. Заплатим или! прижмем, делов-то! А будет туговато с клиентами, подсадим волонтеров. Даже постараемся подобрать похожих, если желаете. Будем вам Гонтарь-2 и Шошин-2, устраивает?
– Не пройдет, - чинуша покачал головой.
– Если б мы это сразу проделали, тогда да, а так - наверняка заметят. И какой-нибудь чересчур бдительный как пить дать забьет тревогу. Ведомственные распри, знаете ли…
– Значит, переведите их в другое место. Туда, где их никто ещё не знает.
– Легко сказать! Тут тоже свои сложности. Видите ли, это не совсем моя епархия. Нужно выходить
– Я так понимаю, что от денег вы отказываетесь?
– Мне начинал надоедать этот спектакль. Чинуша напоминал ломающуюся девочку, которая наперед знала, что согласится, и все же для вящего эффекта набивала цену.
– Я ведь предлагаю не только деньги, я дружбу предлагаю! От этого ещё никто не отказывался.
– Да нет же, я не отказываюсь, что вы! Только сложно это! Очень и очень сложно. Людей тасуют, как карты, перебрасывают с места на место, понижают в должности. В тех краях многих успели сменить, так что своих практически не осталось.
– Значит, предприятие не выгорит?
– Отчего же… Просто свеженьких знакомых надо заново подмазывать. Знаете, как хлебные сухарики. Пока маслицем не смажешь, в рот нельзя взять. Зато потом - вкусно и приятно.
– Вот и подмажьте.
– Легко сказать! Аппетиты сейчас такие, что волосы дыбом становятся!
Глянув на гладкий его черепок, я хмыкнул. Поймав мой взгляд, чинуша смущенно провел ладонью о макушке.
– Конечно, не в буквальном смысле, - залепетал он.
– Но ведь и впрямь - никакой меры! Это ж понимать надо! Такие времена пошли, прямо жуть берег. Садится в кресло какой-нибудь желторотый сопляк, жизни ещё не нюхавший, пуда соли не съевший - и начинают давать советы нам, ветеранам. И ведь приходится слушать! Потому что - хиленький, но чин. А заходит речь о бакшише, запрашивать начинает, как первый министр. Протеже, мать их так! И главное - грамотные! О таксах с тарифами - все на свете знают!… - Пальцы чиновника как бы невзначай огладили ближайший пакет с деньгами. Все равно как девичье колено. На лице его проступил сладенький румянец.
– Я, конечно, попробую, но с одним условием.
– Хоть с двумя!
– Так вот… Если вдруг станут проводить дознание или начнется внеочередная проверка, подопечных следует вернуть на место. В тот же самый день.
– Интересно девки пляшут!
– Ненадолго! Всего недельки на полторы-две. Но обязательно в тот самый день, когда я скажу. Иначе моментом подпалят крылышки. И вам, и нам.
– Палево - это плохо, - согласно кивнул я.
– условия принимаю. По первому свистку гавриков возвращаю.
– Эта сумма…
– В точности повторяет уже вами полученное. Будете пересчитывать?
– Зачем же вас обижать! Уверен, здесь все, как в аптеке.
– И далее будет так, если не подведете, - с некоторым усилием я поднялся. Вспомнив, что хожу со вчерашнего дня с тростью, ухватился за резной набалдашник.
– Позвать вашего человека?
– Чинуша суетливо выскочил из-за стола, придержал меня за локоток.
– Не надо. Лучше денежки спрячьте.
– Да, да, конечно!
Я приблизился к двери, обернувшись, напомнил:
– Завтра, максимум - послезавтра они должны сидеть у меня в офисе. Везите на самолете, на ракете - на чем угодно, - расходы я оплачу.
– Будет сделано!
– Спина чинуши чуть прогнулась, он почти что кланялся. Деньги со стола уже исчезли. В принципе, если призадуматься, я обеспечил этого жучка на всю жизнь. То есть, если, конечно, обойтись без яхт, без аэропланов и прочих рокфеллеровских вывихов. Он это, безусловно, понимал. Потому-то я и не ждал отказа.
Остановив машину возле телефона-автомата, я извлек пригоршню жетонов и с четвертой попытки дозвонился до Сохи Красоватого. Слышимость оказалась никуда не годной, но подстраховаться все же не мешало. Не тот это был треп, чтобы позволить слушать себя посторонним ушам. В сотовую же связь меня отучил верить Гансик - в тот самый месяц, когда принес магнитофонную запись полудюжины телефонных бесед одного из российских министров. Век, черт бы его побрал, действительно принадлежал к разряду просвещенных.