Полицейская Академия
Шрифт:
– Можете на нас положиться! Харрис уселся на табуретку.
– Сперва следует выкинуть из Академии самых гадких: во-первых, этого негра Ларвела, во-вторых, эту черножопую Фокс – представляете, негритянка, да еще и баба, хочет стать офицером полиции? Да, еще этот парень мне не нравится – тоже негр, его фамилия, кажется, Хайталл, высокий такой…
– Да, мы его знаем,- ответил Робертс.
– Так вот, в вашу задачу входит: наблюдать, выспрашивать, выведывать, шпионить, и в случае чего – тут же докладывать обо всем мне…
Колтон несказанно оживился:
– Наблюдать, выспрашивать,
– Мне нравится ход твоих мыслей,- похвалил кадета лейтенант,- мне очень нравится ход твоих мыслей.
– Рад стараться, сэр!
– Вот и хорошо. Значит,-Харрис дружески похлопал по плечу осведомителей,- значит, мы договорились. Чуть что – или мне, или коменданту Лассарду, но лучше ко мне. Ну, всего хорошего, спокойной ночи, ребята!…
Утром новоиспеченные кадеты нестройными рядами вышли на свою первую зарядку. МакКони пристроился рядом с Мери Томпсон.
– Ты знаешь,- сказал он,- ты мне все больше и больше нравишься,- особенно – твои бедра…
– Да, всех мальчиков в нашем колледже они просто с ума сводили,- ответила та,- но как они только ко мне не подкатывались, ни у кого ничего не вышло…
Не дав Мери окончить, Харрис закричал:
– Строиться, строиться! Кадеты построились. Прохаживаясь перед рядом
будущих полицейских, лейтенант начал так:
– Вы все, попавшие сюда – самые мерзкие, самые гнусные подонки, каких стены этой Академии не видели с самого первого дня своего существования. Поняли мою мысль?
Ошарашенные началом, кадеты молчали.
– Я, лейтенант Харрис – самый зловредный, самый звероподобный инструктор в этой Академии. Поняли мою мысль?
Кадеты продолжали молчать.
– А если вы поняли мою мысль, то ответьте: почему
вас, негодяев, определили именно ко мне? Кадеты растерянно смотрели на лейтенанта.
– Ну и идиоты же вы, ребята!- Харрис гадко захихикал.- Меня определили к вам именно потому, что вы, все тут собравшиеся – законченные ублюдки! Впрочем, тут есть двое порядочных людей – курсант Колтон и курсант Робертс – ребята, покажитесь нам!
Гордо подняв головы, Колтон и Робертс подошли к лейтенанту.
– Молодцы, ребята!- сказал Харрис,- смотрите, как выглядят настоящие мужчины!…
«Ну и влип же я,- думал, глядя на все это МакКони,- и командир полный кретин, и помощники у него такие же…»
– Кадет Колтон и кадет Робертс!- скомандовал лейтенант.- Назначаю вас своими заместителями!
– Рады стараться!- в один голос ответили те.«Да, дело совсем хреново,- продолжал размышлять
МакКони,- этот зверь со своими заместителями нас поимеет во все дыры… Единственный выход,-сделать все возможное, чтобы меня отсюда поскорее выгнали…»
– А теперь слушайте меня дальше,- прервал его размышления Харрис,- слушайте и запоминайте: вы все, тут собравшиеся – грязные вонючки. Так что если я только скажу -«вонючки»- это значит, что я имею в виду вас! Поняли?
Угу,- нестройно понеслось по шеренге.
Молчать!- заорал лейтенант,- вам, вонючки,
слова
«Может быть, сделать какую-нибудь маленькую подляну этому солдафону?- принялся размышлять МакКони,- сразу же два зайца убью: и хорошее дело сделаю, и дам повод меня отсюда выгнать…»
На занятиях по теории, которые вел все тот же Харрис, МакКони со своим другом Ларвелом сражались в «морской бой».
– Записывайте,- диктовал лейтенант,- записывайте, а то плохо усвоите:«Сроки кассационного обжалования и опротестования приговора. Кассационные жалобы и протесты на приговор суда первой инстанции могут быть поданы в течение семи суток со дня провозглашения приговора, а осужденным, содержащимся под стражей – в тот же срок со дня вручения им копии приговора. В течение срока, установленного для обжалования приговора, дело не может быть истребовано из суда. Прокурор, а также осужденный, оправданный, их защитники, присяжные заседатели и законные представители вправе ознакомиться с приговором в суде, с производством по делу и с поступившими жалобами и протестами…» Записали?
А-4,- тихо шепнул негру МакКони,
Убил,- также тихо ответил тот.
– Продолжаю:«Кассационная жалоба или протест, поданный с пропуском срока, возвращаются лицу, подавшему жалобу или протест. Дополнительные кассационные жалобы или протесты, а равно как и другие письменные возражения на них могут быть поданы в кассационную инстанцию до начала рассмотрения дела…»
Е-9,- шепнул негр своему другу.
Мимо,- ответил тот.
– Эй, вы, вонючки, чем вы там занимаетесь?- обратился лейтенант к играющим,- вы лучше бы послушали, что вам говорит умный человек… «В случае пропуска срока на обжалование или опротестования приговора по уважительным причинам лица, имеющие право на подачу кассационной жалобы или протеста, могут ходатайствовать перед судом, вынесшим приговор, о восстановлении пропущенного срока. Вопрос о восстановлении срока решается в распорядительном заседании суда, который вправе вызвать лицо, возбудившее ходатайства, для дачи объяснений…»
«Обязательно отсюда свалю,- думал МакКони,- лучше отсидеть в тюрьме, чем тут – во всяком случае, там не заставляют конспектировать подобную ахинею-Бабу бы мне сейчас, а не слушать этого кретина. Вот уже третий день по утрам стоит, как телеграфный столб…»
– «Подача кассационной жалобы или протеста на приговор приостанавливают приведение приговора в исполнение…»,- продолжал читать Харрис,- «по истечении срока, установленного для обжалования или опротестования, суд, вынесший приговор, направляет дело с поступившими жалобами или протестами в кассационную инстанцию штата и извещает всех заинтересованных лиц…»
Во время этих грустных размышлений негр толкнул своего друга:
– Не грусти, Джерри! Сейчас я тебя развеселю!… Поднеся ко рту кулак, Ларвел, имитируя голос коменданта по селектору, заговорил следующее:
– Кадет Джерри МакКони, кадет Джерри МакКони! Вам надлежит срочно явиться в кабинет коменданта Лассарда, то есть в мой кабинет…
Харрис поднял глаза от тетрадки и тупо уставился на повеселевшего Джерри:
– Кадет! Разве это не к тебе относится? Сейчас же отправляйся к начальству!…