Полицейские тоже любят

Феррарелла Мари

Обитатели дома, на этот раз супружеская пара за шестьдесят лет, спали, подобно другим жертвам. Их разбудили, стащили с постели, связали, а затем усыпили хлороформом, пока обчищали дом.

– Должен быть общий признак преступлений! Что же ускользает от нашего внимания? – размышляла Райли, вышагивая перед электронным табло, на которое они скрупулезно выложили всю информацию по каждому ограблению.

– Много сна, – пробормотал Сэм. Он сидел за столом, повернувшись в кресле так, чтобы видеть табло. Вьятт тоже терялся в догадках.

Тон

его голоса вклинился в рассеянные мысли Райли. Она повернулась, чтобы взглянуть на напарника.

О том, что субботняя ночь изменила их отношения, она могла не беспокоиться. Сэм вел себя так, будто дела шли как прежде, ни словом не упоминая о том, что произошло между ними. Следуя примеру напарника, Райли вела себя так же.

Но временами она ловила на себе взгляды Сэма, сохранявшего непроницаемое выражение лица. Или, может быть, она принимала желаемое за действительное, – тешила свое самолюбие. В конце концов, какая женщина поверила бы в то, что ее легко забыли или отвергли?

Райли, естественно, не ожидала, что Сэм понесет ее на руках, когда она войдет в комнату для инструктажа, но были бы уместны одно-два случайно оброненные, приватные слова, интимный взгляд, брошенный украдкой. Ведь Райли была почти уверена в том, что простыни на его кровати буквально выгорели субботней ночью.

– Ты потерял сон из-за этого, Вьятт? – спросила Райли с лукавым взглядом.

– Среди всего прочего, – ответил Сэм и, прежде чем продолжить, понизил голос: – Лайза интересуется, когда ты зайдешь.

– Лайза? – переспросила она.

Говорил он искренне и просто переадресовывал вопрос дочери или для себя хотел выяснить, когда она зайдет?

Господи, почему все вдруг осложнилось?

– Да, Лайза. – Выражение его лица оставалось непроницаемым. – Ты помнишь эту коротышку. – Он поднял вытянутую руку на высоту примерно трех с половиной футов от пола. – Говорит как взрослая, хотя ей всего шесть лет. – Сэм выдержал паузу, как бы размышляя, следует ли говорить дальше. – Она хочет знать, сделал ли я что-нибудь такое, из-за чего ты откажешься приходить. Я сказал, что не думаю, но она сомневается. – Он взглянул на Райли глазами, полными невысказанных мыслей. – Или я ошибаюсь?

– Нет. – Она прочистила горло, удивляясь, откуда возникло вдруг нервное возбуждение, смешанное с радостью. – Думаю, что зайду… – На этот раз смотрела ему прямо в глаза она. – Если Лайза хочет меня видеть.

Сэм снова перевел взгляд на электронное табло, качнулся в кресле и сказал:

– Конечно хочет.

– Если вы, оба, закончили говорить о личных делах, – вмешался Баркер, неожиданно подошедший сзади, – то, может, кто-нибудь из вас объяснит мне, как идет расследование?

Взгляд темно-карих глаз лейтенанта переместился с Сэма на Райли.

Вот лишнее доказательство того, подумала Райли, что этот человек – дьявол.

– Расследование которого из дел? – спросила она вежливо.

– Всех, – прорычал он.

Поднявшись с кресла,

Сэм сделал несколько шагов, остановившись между Баркером и Райли.

– Хэйворты большей частью молчат, – сказал Сэм лейтенанту. – Согласно показаниям, которые они дали полицейскому офицеру на месте, а затем нам, два грабителя были теми же злоумышленниками, которые ограбили другие три дома. Насколько можем судить мы с Макинтайр, новая супружеская пара не имеет почти ничего общего с другими жертвами. – Перед тем как Баркер отреагировал на сообщение, Сэм перечислил несколько других фактов: – Все они водят разные машины, имеют разные профессии. Хэйворты – пенсионеры, – вставил он. – Вращаются в различных кругах общества.

Баркер не собирался выслушивать доклады по всем делам.

– Да, да, я уже слышал об этом раньше! – рявкнул он. – Не хочу больше никаких оправданий. Следующий доклад, который я жду от вас, должен состоять в том, что дело закончено. – Он пробежал взглядом по Сэму и Райли, затем остановился на двух детективах, сидевших поблизости, на Санге и Аллене. Его метода была очевидна. По его убеждению, за более чем скромные результаты расследования должен нести ответственность весь отдел. – Все меня поняли?

– Так точно, – отозвалась Райли с известной долей энтузиазма, который, как она знала, раздражал и возмущал Баркера.

Темно-карие глаза лейтенанта стали еще темнее, когда он сузил их, чтобы сфокусироваться исключительно на Райли.

– При условии, что мы понимаем друг друга.

С этими словами бывший морской пехотинец повернулся на изрядно истоптанных каблуках и отправился в свой стеклянный кабинет. Жалюзи оставались открытыми, так что ничто не могло укрыться от его внимания.

– Между прочим, тебе не нужно выступать в мою защиту, – заметила Райли. – Я могу позаботиться о себе сама.

– Не имею ни малейшего представления, о чем ты говоришь, Макинтайр, – сказал Сэм. Он снял пиджак со спинки кресла и надел на себя. – Пойдем и посмотрим, сможем ли мы заставить Хэйвортов вспомнить, что они делали в последние сорок восемь часов. – Он заметил недоумение на ее лице и объяснил: – Может, нам посчастливится, и мы получим разгадку этого проклятого дела.

– Я не знала, что ты такой оптимист, – сказала Райли, хватая сумку, и поспешила вслед за ним.

Пока они выходили, Сэм обдумывал ее замечание.

– Должно быть, благодаря сотрудничеству с тобой, – решил он.

Райли улыбнулась в ответ.

Они застали профессора Кэйхила в кабинете колледжа.

– Опять вы? – произнес профессор с досадой, увидев, как они входят. Выругавшись, Кэйхил отложил в сторону не слишком увлекательную курсовую работу, которую читал. – Вы получили еще не все ответы на свои вопросы? – спросил он с раздражением.

– Осталось совсем немного, профессор. Вопросы будут безобидны, и вы не заметите, как мы оставим вас в покое, – пообещала Райли.