Полицейское управление
Шрифт:
Сквозь клубы пара пробивался слабый свет единственной лампы. В нос ударил острый аромат сухого горячего дерева. Мэлоун увидел одинокую фигуру на верхней полке.
— Мурхауз?
— Кто это?
Картеру Мурхаузу, наверное, было под шестьдесят, но выглядел он лет на десять моложе. Интересное лицо, подбородок с ямочкой, тонкие губы, мускулистое тело. Черные, холодные глаза, повергающие многих в трепет. Густые вьющиеся серебристые волосы. В жизни он был меньше ростом, чем на экране.
Добравшись до
— Что вам угодно?
Мэлоун прищурился и увидел, что Мурхауз настороженно смотрит на него сквозь пар.
— Мне угодно, чтобы вы рассказали, где найти Занглина, Станислава, Брэмсона и Келли.
— Боюсь, что я понятия не имею, о ком вы говорите. Почему вы пришли ко мне?
— Слушай, мерзавец! — отрезал лейтенант, и физиономия Мурхауза злобно перекосилась. — Для начала скажу, что мы знаем о вашем ударном отряде для толстосумов и оптическом заводе «Симонсон» в Кюрасао.
Мэлоун рассказал ему все, даже изложил содержание телефонного разговора брата и сестры Брэкстонов. После этого стало слышно, как шипит вода на раскаленных камнях. Обшитые деревом стены сауны вызывали боязнь замкнутого пространства.
— Мы выяснили, кому принадлежит «Интермедия».
Мурхауз вздернул брови, признавая поражение.
— Очень толково вы все устроили. Полицейский не смог бы так.
Мурхауз вроде бы не слышал его. Он подался вперед и уперся локтями в колени.
— Собственность эта была куплена адвокатом от имени подставной корпорации в Делавэре, а затем ее акции были переведены в другую корпорацию в том же штате. Когда заключают такую сделку, полагается назвать основного владельца и адвоката, ведущего ее. Поэтому вы отдали кое-какие акции Олдриджу Брэкстону, сделав его держателем контрольного пакета. Он подписывает пустые бланки без дат и сумм, переводя корпорацию во владение одного из ваших несуществующих концернов. Олдридж Брэкстон — великолепная подсадная утка. Теперь нужен еще адвокат, которому можно довериться. Кто же это? Престон Мурхауз — ваш племянник и представитель оптического отделения фирмы «Симонсон» в Штатах. Немного семейственности не помешает, верно?
Мурхауз запрокинул голову и провел ладонью по волосам, сохраняя невозмутимый вид.
— Интересная история. Вы не пробовали писать фантастику? У вас очень живое воображение. Плохо, что, кроме него, у вас ничего больше нет. Ни единого доказательства, подтверждающего всю эту мерзость.
Мэлоун следил за ним глазами.
— Управление и Андерман больше не играют в вашей команде. Для вас и ваших дружков все кончено.
Мэлоун вытер пот на груди.
— Помогите нам избежать катастрофы, и я сделаю так, что вы останетесь в стороне. Иначе загремите вместе с ними.
Мурхауз и бровью не повел.
— Вы что, серьезно?
— Совершенно.
Мурхауз
— Приведите мне пример из недавнего прошлого, когда человека в моем положении арестовывали, судили и приговаривали. Не говоря уже о том, что тогда вам придется арестовать несколько наиболее влиятельных лиц в этой стране. — И он растянулся на полке, делая вид, будто наслаждается жаром.
Мэлоун посмотрел на него с затаенной злостью.
— Вы что, думаете, такие, как Станислав и его друзья, не потащат вас за собой? Полицейские трясутся даже при мысли о том, что могут сесть в тюрьму. Заключенные их ох как не любят. А Брэкстоны? Да они друг друга заложат, чтобы избежать тюрьмы.
Мурхауз приподнял голову.
— Разве не вы мне сказали, что это брат и сестра? Значит, у них вместо крови вода.
— Или дерьмо.
Понимая, что теряет время, Мэлоун спустился вниз и вышел из сауны.
Мурхауз смотрел ему вслед, не меняя позы и даже не попытавшись остановить лейтенанта.
Мэлоун быстро принял душ и оделся. Он сидел на скамеечке перед шкафом, надевая носки, когда вошел Мурхауз, на ходу обертывая талию полотенцем. Он приблизился к Мэлоуну, и тот, подняв голову, увидел мокрое тело и распрямившиеся волосы Мурхауза.
— У меня чисто академический интерес к вашей гипотезе. Полагаю, вы понимаете, что в вашей теории заговора есть огромная прореха?
Мэлоун влез в ботинки и встал, притопывая ногами. Лицо его было в нескольких сантиметрах от лица врага.
— И что же это за прореха?
— Мотив. Зачем мне участвовать во всех этих делах?
— Из древнейших на свете побуждений — алчности и мстительности.
Мурхауз отступил на шаг.
— Да вы что, смеетесь?
— Поражение на выборах стало слишком большим унижением для великого Картера Мурхауза. Ваше первое и единственное поражение в жизни. Вы ушли в себя, вынашивая планы мести людям, которые вас отвергли. Этим жлобам с синими воротничками, которые разглядели ваше истинное лицо сквозь расистские бредни. И еще — либеральная, или, вернее сказать, еврейская пресса, которая посеяла семена вашей неудачи. Вы их всех ненавидели.
Глаза Мурхауза расширились от гнева.
— Когда вас попросили стать распорядителем фонда отряда, вы увидели свой шанс. Вы ведь предупреждали об анархии на улицах. Теперь можно было превратить ее в реальность. Вы познакомились с Занглином и Станиславом во время своей предвыборной кампании. Вам не составило труда сколотить свой отряд под крылом спецназа. Заключили соглашение с Занглином и компанией. Они получили доступ к деньгам, не ко всем, конечно, но достаточным, чтобы сделать счастливым среднего полицейского. От них требовалось лишь подобрать несколько арабов и подложить в городе бомбы.