Полигон
Шрифт:
– Если вам так хочется остаться в дураках, не смею препятствовать, язвительно сказал Мерстон, вставая из-за стола.
– А я льщу себе надеждой услышать ваши извинения за совершенно безобразное поведение. После того, как вы сами убедитесь, что эта голова абсолютно бесполезна.
– Вот и прекрасно, - ответил Кин.
– Пари принято. Остановившись на выходе из кабинета в коридоре, ученый открыл один из встроенных шкафов и достал из него квадратный ящик с наплечной лямкой.
– Это криостат, - объяснил он.
– Предупреждаю:
Мерстон вручил ящик Кину, тот передал его Рончу, после чего все трое покинули кабинет. Вызванный из центрального холла лифт спустился на самый нижний этаж, и Кин с Рончем вышли вслед за Мерстоном в ярко освещенный коридор с некрашеными вибробетонитовыми стенами. Пахло в нем примерно так же, как и в зверинце, только чуть слабее.
– А что вообще находится на этом этаже?
– поинтересовался Кин, потянув носом.
– Казарма фабров, - сразу ответил за Мерстона всезнайка Ронч.
– Лифт у них отдельный, и выход из него с другой стороны, на задах лаборатории.
– Морозильная камера там, в дальнем конце, - сообщил ученый и зашагал вперед в не застегнутом развевающемся халате.
По левой стене коридора тянулся длинный ряд решетчатых дверей, отгораживавших тесные каморки с двухъярусными нарами. Большинство из них пустовало, лишь кое-где валялись на не застеленных грязных тюфяках полуголые фабры, не обращавшие на проходящих мимо людей никакого внимания.
– Послушайте, Мерстон, у ваших биороботов не слишком завидный режим содержания, - заметил Кин.
– Ни дать ни взять тюремный.
– К фабрам абсурдно подходить с чисто человеческими мерками, - не оборачиваясь, разъяснил ученый.
– Для них не существует понятия комфорта.
– Откровенно говоря, пахнет от них тоже не лучшим образом.
– Чего вы хотите, у них карбосиликоновый метаболизм. Можете утешиться тем, что люди, с их точки зрения, пахнут столь же неприятно.
Коридор закончился решетчатой дверью, с потолка на подошедших воззрился объектив видеокамеры.
– Откройте, - задрав голову, велел Мерстон, сразу щелкнул замок, и сервомеханизм распахнул дверь.
В квадратном помещении за столом с несколькими мониторами сидел здоровенный детина в лабораторном халате, почтительно вставший при появлении начальства.
– Добрый день, Доржич, - обратился к нему ученый.
– Как идет дежурство?
– Здравствуйте, доктор, - подозрительно косясь на двоих офицеров, ответил дежурный лаборант.
– Все как обычно.
– Будьте добры, дайте ключ от морозильной камеры.
– Пожалуйста.
– Детина выдвинул ящик стола и, порывшись в нем, подал Мерстону обыкновенный металлический ключ от цилиндрового замка.
Повернувшись к своим спутникам, Мерстон повел рукой по
– За этой дверью оружейная, за той хранится амуниция. Здесь вход в лифт. Ну а нам с вами сюда.
Он отпер эмалевую белую дверь и жестом пригласил Кина заглянуть в длинное узкое помещение, где на полках вдоль стен лежали густо заиндевевшие пластиковые свертки.
– Регенерация слишком длительная роскошь, при утере конечности гораздо дешевле и быстрее прирастить фабру новую. Тем более проблема тканевой совместимости отсутствует по определению, - тоном экскурсовода разъяснил Мерстон.
– Склад запчастей, - сострил Ронч.
– Совершенно верно, - подтвердил ученый, снимая с полки обернутую пластиком безволосую голову фабра.
– Вот она, забирайте.
Сквозь мерзлые полупрозрачные складки смотрели оловянные глаза, от обрубка шеи до виска тянулся коричневый след ожога. Ронч открыл крышку криостата и аккуратно уложил жутковатый сверток в поросшее снежными иголочками нутро. Мерстон запер морозильную камеру и вернул ключ Доржичу, после чего молча пустился в обратный путь, не оглядываясь на идущих следом за ним офицеров. В центральном холле он остановился перед дверью своего кабинета.
– Итак, я жду, что вы возвратите эту голову мне вместе с извинениями.
– Ну, это уж кому как посчастливится. До встречи, доктор.
– Имейте в виду, жаловаться на вас я все-таки буду, - хмуро пообещал ученый и с треском захлопнул за собой дверь.
Нахлобучив шлемы, Кин с Рончем вышли из лаборатории.
Мимо них по дорожке прошествовала троица патрульных фабров с ружьями на плече. Их бесславно погибший создатель лежал в гарнизонном морге, его мечты стать демиургом новой небывалой цивилизации пошли прахом.
– Знаете, меня очень удивило, что их содержат безоружными и под замком, задумчиво произнес Кин.
– Вот уж чего не ожидал.
– А вы как думали, - ответил Ронч.
– По-моему, яйцелобые сами их побаиваются.
12. Теперь ты бог
При появлении в адъютантской Кина с Рончем дежуривший за пультом Зига поспешно привстал, отвернув кверху наглазники виртуального шлема, и кое-как откозырял.
– Вольно, садитесь, - разрешил Кин и принялся стаскивать бронекостюм.
– Слушай, куда ящеры делись?
– спросил у дежурного Ронч.
– Никуда они не делись, перебрались ближе к каньону, в Кривую падь, ответил Зига и почтительно обратился к Кину: - Командир сейчас занят, вам придется немного подождать, инспектор.
– Собственно говоря, у меня дело к вам, - сказал Кин, вешая бронекостюм в шкаф.
– Ко мне?
– насторожился долговязый унтер.
– Насколько мне известно, вы самый лучший программист в гарнизоне.
– Кое в чем разбираюсь, - поскромничал Зига.
– А что, есть проблемы?
– Надеюсь, вы сможете мне помочь. Ронч, покажите эту штуку.