Полигон
Шрифт:
– Нет, понарошке.
– Ну, цирк, - ухмыльнулся унтер и взглянул на дисплей.
– Готово, скачался мусор. Э-э, да там всего-навсего сто двадцать гигабайтов с хвостиком. Ноль проблем. Ронч, можешь забирать этого красавца, пока не протух.
Выдернув штекер из гнезда, Ронч запихнул оттаявшую голову обратно в мешок и сунул ее в криостат. Зига с тазиком отправился в уборную и выплеснул воду.
– Тогда мы пойдем, пожалуй.
– Кин поднялся со стула и направился к шкафу надевать бронекостюм.
В этот момент дверь кабинета открылась, в адъютантскую вышел
– Добрый день, - после заминки выдавил он.
– Сегодня мы уже виделись, - холодно напомнил Кин.
– Ах, ну да, ну да, конечно...
Повисло неловкое молчание. Зига убрал тазик на прежнее место и сел за пульт. Ронч нахлобучил шлем и закинул на плечо лямку увесистого криостата.
– На редкость неудачно сделаны застежки, не правда ли?
– с вымученной улыбочкой произнес Тарпиц, поправляя поясной ремень портупеи.
– Да, конструкция, прямо скажем, идиотская, - согласился Кин.
– Как продвигаются ваши дела в лаборатории?
– Очень много работы, боюсь, придется провозиться допоздна.
– Нам с вами надо бы многое обсудить, - небрежно проронил Кин.
Теперь, обработав Наримана, он мог не церемониться с этим кудрявым вьюном, и тот, безусловно, чуял неладное.
– Завтра утром я буду всецело к вашим услугам.
– Хорошо, я зайду в десять часов.
– Слушаюсь.
– Тарпиц прищелкнул каблуками.
– Наверно, вы направляетесь на ужин?
– Так точно.
– Ну, тогда нам по пути, - сказал Кин и, прежде чем выйти в тамбур, оглянулся на дежурного.
– Желаю успеха, Зига.
– Спасибо, инспектор.
Выйдя из блокгауза, Кин взглядом указал Рончу, чтобы тот следовал сзади, чуть поодаль, и зашагал по дорожке рядом с Тарпицем. Тот скрыл лицо под тонированным забралом, однако его скованная походка изобличала бьющую через край нервозность.
– Хочу выяснить у вас одну забавную вещь, - начал Кин.
– Харагва незадолго до смерти сообщил, что вы намеревались меня арестовать. Это правда?
– Помилуйте, полная чушь.
– От волнения пухлые щеки Тарпица слегка порозовели.
– Не знаю, почему это ему взбрело на ум?
– Ладно, оставим это. Допустим, покойный прилгнул сгоряча, бывает...
Последовала многозначительная пауза. Кин, сощурившись, смотрел на далекий заснеженный горный хребет, окутанный тонкой дымкой. Какие все-таки никудышные ублюдки порой попадаются в рядах арконовцев, пришло ему на ум, профессионализмом и не пахнет, самообладания ни на грош.
– Что-нибудь еще?
– не выдержав, спросил Тарпиц.
– Простите, квадр-офицер, я немного задумался, - смиренно поддел его Кин.
– Виноват. Извините.
– Нет, ничего страшного, не подумайте, что я фанатик устава. Да и предмет для размышлений был не столь уж существенный. Я гадал, кто вам в академии преподавал криминалистику и, в частности, дактилоскопию? Верженский, наверно?
При недвусмысленном намеке на злосчастную экспертизу обоймы и наглую ложь на утреннем совещании
– Вы не ошиблись, - промямлил он.
– Замечательный человек, кристально честный, настоящий профессионал, не правда ли?
– Не могу судить, не имел счастья быть близко знакомым.
– А я когда-то учился с ним вместе, представьте себе. Как говорится, жаль, что таких людей нынче уже не делают...
Тарпиц ничего не ответил, и остаток пути до столовой прошел в молчании. Теперь, став полным хозяином положения, Кин не смог отказать себе в удовольствии элегантно пощекотать нервы этому подлецу. Сначала обработать его хлесткими двусмысленностями, чтоб дозрел до полной кондиции, потом устроить крупную служебную головомойку, а уж дело об украденных со склада минах приберечь для завершающего удара.
Войдя в зал столовой, Кин снял шлем, пригладил волосы ладонью и бросил Тарпицу через плечо:
– Итак, завтра в десять утра буду у вас.
– Да, непременно, буду ждать вас...
– угодливо зачастил тот.
Прежде чем пойти по проходу посреди зала, Ронч снял криостат с плеча, чтобы не задевать неуклюжей ношей сидящих за столиками. Опередив его, Кин вольготно развалился на стуле, глядя, как с другого конца зала приближается Стасия. Он вдруг почувствовал, что эта женщина стала волновать его всерьез. Этой ночью они будут вместе в постели. На редкость удачный день получит приятное завершение.
– Что вам на ужин?
– спросила официантка, подойдя к столику.
– А что вы посоветуете?
– Океанский салат сегодня очень хорош.
– Полагаюсь на вас, - произнес Кин.
– Давайте салат.
– Мне филейчик, - сказал Ронч.
– Сию минуту.
В ожидании заказа Кин принялся озирать зал, и пустующее место за столом возле акранийского деревца напомнило ему о самоубийстве Харагвы. Надутый доктор Мерстон сделал вид, что не замечает присутствия Кина. Абурхад о чем-то оживленно переговаривался с Буанье. Подперев голову рукой, Кин задумался. На недостаток любовного опыта он пожаловаться не мог, однако ему никогда не удавалось предугадать, как поведет себя женщина в постели. То разухабистая девка, отчаянная на словах, окажется пресной, болезненно стыдливой, а то сумрачная скромница начнет в оргазме восторженно сквернословить. Очень редко напускной лик дамы совпадал с тем, который открывался в инимные минуты. Интересно, подтвердит Стасия это правило или станет исключением...
– Вы, наверно, беспокоитесь, как там у Зиги пойдут дела, получится ли? спросил Ронч.
– Угадали.
– По компьютерной части он просто кудесник, заверил квадр-офицер.
– И еще он заводной, раз пообещал, то в лепешку расшибется, но сделает.
Стасия принесла ужин. Когда она, легко наклонившись, поставила порцию салата перед Кином, надушенный искусственный локон парика едва не коснулся его щеки, и эта несбывшаяся тень мимолетной щекотки внезапно взволновала его. Налив минеральной воды в стакан, официантка пожелала приятного аппетита и поспешила дальше, толкая перед собой уставленную блюдами тележку.