Полковник Гуров. Компиляция (сборник)
Шрифт:
– Ладно! – смилостивилась она. – Сидите здесь, осталось у меня кое-что. – И повернулась к Льву: – Гуров! Ужин стынет!
Чувствуя себя донельзя неудобно, Лев пошел в кухню и начал есть, а Тома достала из шкафчика пирог, явно поколебавшись, отрезала половину и положила ее на тарелку, а потом включила чайник. Господи, какой же запах шел от этого пирога с капустой! Гуров с ненавистью посмотрел на белоснежное, воздушное картофельное пюре, на две паровые тефтели, на кисель в большой чашке и лежавшие на блюдце бисквиты, но делать нечего – сам виноват!
– Крячко! Принимай! – крикнула Тамара, и Стас, алчно поводя носом, материализовался в кухне,
– Кормилица ты наша! – с вожделением глядя на пирог, почти пропел он.
– Это я сейчас кормилица, а как ты мне в 1992-м руки крутил, помнишь? – грозно спросила она.
Другой бы на его месте растерялся или смутился, но это ведь Крячко!
– Да как же до тебя иначе дотронуться-то было, красавица ты наша. Ты и сейчас любой молодой фору дашь, а тогда!.. М-м-м! – Он от восхищения даже головой покрутил.
Услышав это, Гуров чуть не подавился – красавицей Тамара не была никогда! Даже в молодости! Она тогда больше напоминала и внешностью, и габаритами колхозницу из известной композиции скульптора Веры Мухиной, а с годами еще и прибавила в весе.
– Ладно врать! Иди уж! – отмахнулась Тамара, но видно было, что она польщена.
Стас ушел, а она села напротив Льва и очень серьезно шепотом спросила:
– Гуров! Получается что-нибудь? Третий день ведь заканчивается.
– Мне кажется, я на верном пути, – тоже тихо ответил он ей.
– Смотри! Сам знаешь, какая на тебе сейчас ответственность! И помни, если что сделать надо, так ты только скажи!
Поужинав и выпив все положенные таблетки, Гуров вернулся в зал, где его встретили довольные физиономии Стаса и Орлова.
– Вот закончу это дело, вылечусь и тоже буду пироги есть! – пригрозил он им, а потом уже серьезно продолжил: – Что мы можем сделать в данной ситуации? Я завтра… Черт! Впереди выходные! – горестно покачал головой Лев. – Все откладывается на понедельник!
– Что откладывается? – не понял Орлов.
– Вот Степан приедет, тогда и расскажу, – пообещал Гуров. – Итак, что у нас нового прибавилось? Рабочие в пятницу в Центре! Нужно срочно выяснить, кто они были, и не было ли среди них новеньких – кого-то же Борис испугался!
Гуров сходил в спальню за телефоном, нашел номер Шатунова и позвонил ему, поставив сотовый на громкую связь.
– Владимир! Это вас снова полковник Гуров беспокоит. Нам нужна ваша помощь.
– Я отвечу на любой ваш вопрос, кроме того, о котором мы уже говорили, – с готовностью отозвался тот.
– Тогда вспомните, пожалуйста, какие именно рабочие находились на территории Центра, когда сотрудники вашей фирмы приехали туда в пятницу перед открытием.
– Мне и вспоминать нечего. Там были наши постоянные работники, которые у нас официально в штате. Из посторонних – только электрики, которые заканчивали монтаж гирлянд из лампочек. Да и они, собственно, уже были не совсем чужими – эта бригада там два месяца проработала. А нашим штатным электрикам оставалось потом только поддерживать все это хозяйство в порядке.
– Владимир, поймите, это очень важно! Там из чужих точно были только электрики?
– Господин полковник! Я все-таки начальник службы безопасности и отвечаю за свои слова!
– Где вы взяли эту бригаду?
– Все документы в сейфе у бухгалтера, она вам точнее скажет, но я помню название «Да будет свет», а вот за всем остальным – к Нине.
– А где вы набирали своих постоянных работников для Центра?
– Москвичам к нам ездить далеко, пришлось бы покупать или арендовать автобус,
Поблагодарив Шатунова, Гуров отключил телефон, посмотрел на друзей и выразительно проговорил:
– Электрики, однако! Потому что остальные работники на такое не пошли бы – они держатся за работу руками и ногами – не зря же все еще продолжают приходить в Центр, хотя он и закрыт. Они надеются, что он снова заработает, и тогда вот он я! Ни дня не прогулял!
– Согласен! – кивнул Крячко. – А бригада электриков кочует туда-сюда, люди в ней меняются. И преступнику ничего не стоило попасть туда на работу. А теперь скажите, у кого могут возникнуть какие-нибудь сомнения, если электрик полезет проверить подсоединение светильника к электросети?
– А если бы полез другой электрик и увидел там что-то лишнее? – спросил Орлов.
– Так мы же не знаем, как эти устройства выглядели – может, совсем безобидно? – возразил Стас.
– Чего мы мучаемся? Сейчас достанем рабочие материалы и найдем там фотографии, – разрешил их спор Лев.
Но сделать они ничего не успели, потому что приехал Степан. Уставший, вымотанный, но с таким торжествующим видом, что они поняли – парень вышел в цвет!
– Степушка! Ну, не томи! – попросил его Стас. – Что рассказал тот мужик?
– Повествую! – начал парень. – Он уже лежал в палате, когда туда Бориса привезли. И женщина вечером приходила при нем. Она к Борису бросилась, целовала его и все повторяла: «Слава богу, живой!» Стала ему все доставать, а он ей: «Ну, зачем ты пришла? Он же тебя выследит!» Она ему: «Ничего, вот завтра Леня из рейса вернется, и он уже не посмеет к нам сунуться!» Потом она к врачу пошла, а когда вернулась, сказала: «Слава богу, все обошлось! Тебе надо только пару дней полежать, а потом уже и ходить можно будет потихоньку». Борис ей: «Забери меня отсюда, я боюсь!» Она ему: «Потерпи совсем немножко, совсем чуть-чуть, пока Леня приедет». Короче, она ушла. Мужик попытался было с Борисом поговорить, а тот притворился, что спит, а может, и действительно спал. Но! На следующий день пришел мужичонка – тут его правильно описали, и, едва Борис его увидел, как у него такой ужас в лице появился, такой страх, что мужик сразу понял, кого именно мальчишка боялся. Мужичонка попросил его выйти – ему с сыном поговорить надо, а Борис с такой мольбой на него посмотрел – не оставляйте, мол, меня, – что мужик даже поближе пересел, улыбнулся понаглее и сказал, что ему и здесь хорошо. Мужичонка понял, что не выгорит у него, укоризненно сказал: «За что ты со мной так, сынок?» – и вышел. Едва за ним дверь закрылась, как у Бориса настоящая истерика началась, рыдал чуть ли не в голос и все мужика благодарил за то, что тот его спас. А на следующий день пришел мужик, видимо, тот самый Леня, и начал вещи Бориса собирать, а тот лежал, смотрел на него счастливыми глазами и улыбался. Мужик рыпнулся было, что мальчишке еще долечиваться надо, а Леонид этот ему очень серьезно ответил: «Я тебе ничего объяснять не буду, только ты мне поверь, что так надо! А долечиться он и в другом месте сможет!» Вот такой расклад, отцы-командиры!