Полковник Гуров. Компиляция (сборник)
Шрифт:
Подумав, согласились все. Лева будет отдыхать, а Степан тем временем подготовит дело для передачи в Следственный комитет, который дальше будет заниматься проектным бюро. Крячко тут же написал заявление на отпуск от имени Льва – почерки и подписи друг друга они давно освоили, Петр тут же наложил визу и пообещал завтра же отдать в приказ. Они дружно выпили за удачное решение этой проблемы, потом за окончание такого муторного дела, потом за здоровье всех по отдельности, а Гуров спал сном младенца и даже не предполагал, что его участь уже решена. Вечером Орлов поехал домой – ему проще, он генерал, у него транспорт
Пятница. День десятый. И потом
Утром Гуров проснулся вялым и обессиленным. Он столько дней работал на износ, недосыпая и недоедая, что полноценно отдохнуть всего за одну ночь было нереально. Он лежал и смотрел, как Стас и Степан почти бесшумно уже заканчивали складывать бумаги в большой картонный ящик, и, положив туда последнюю стопку, заклеили его скотчем.
– Да не таитесь вы, как мыши за печкой! Я уже не сплю, – не выдержав, произнес он.
– С добрым утром, Лев Иванович! – улыбнулся ему Савельев. – И поздравляю вас с окончанием этого невероятно сложного дела, а то вы вчера до этого момента за столом не досидели. Сейчас отвезу эту коробку в Следственный комитет, потом загляну к Тамаре и отдам ксерокопию заключения – я ей по телефону все уже объяснил, и она ждет только бумаги, чтобы передать их по назначению. Так что осадное положение снято! Станислав Васильевич, не забудьте дверь запереть, а за ключами я к вам потом заеду.
Подхватив коробку, Степан вышел из комнаты, а Лев, вздохнув, сказал:
– Как хорошо, что все наконец закончилось. Сейчас съезжу домой, приведу себя в порядок, и на Петровку!
– Зачем? Ты с сегодняшнего дня отдыхаешь, – сообщил ему Крячко.
– Отгулы? – удивился Лев. – И на сколько же дней Петр расщедрился?
– На весь твой отпуск полностью, – выразительно произнес Стас. – Я вчера от твоего имени заявление написал, он визу поставил, и сегодня будет приказ. И я даже знаю, где ты его будешь проводить – у меня на даче.
– Без меня меня женили! И с чего это вдруг? – возмутился Гуров.
– Лева, ты на грани, – серьезно сказал Крячко, подойдя и присев на край дивана. – Степан молодой, он все это перенес легче, я практически в стороне был, Петра и краем не задело, а весь удар ты принял на себя. Ты себя со стороны не видишь, а от тебя кожа и кости остались. Так себя сжигать живьем нельзя, но по-другому работать ты не умеешь. Тебе нужен полноценный отдых без всяких раздражителей вроде твоей дражайшей супруги. Поэтому сейчас ты позавтракаешь, мы поедем к тебе, ты соберешься, и я отвезу тебя на дачу. С этой минуты ты созерцатель, и не более. И не волнуйся, моя жена там не появится, так что никто тебе мешать не будет. Ну а Марии мы все объясним.
Вообще-то идея с дачей Гурову понравилась, и сопротивлялся он исключительно потому, что его мнения никто не спросил, все решили за него. И то, что отдых ему требуется, он тоже понимал, потому что это дело даже не вымотало его, а выжало досуха. Побурчав насчет того, что друзья у него тираны и деспоты, он милостиво согласился отдохнуть.
Сборы были недолгими, джип Марии он оставил во дворе на обычном месте, минералку загрузили в багажник машины Стаса, сумки бросили на заднее сиденье, и вскоре друзья уже ехали на дачу. Крячко помог Гурову там устроиться, одновременно потихоньку выключив
А в Москве к этому времени Мария уже вернулась домой. Обойдя его, она тут же поняла, что там была другая женщина, и бросилась звонить мужу, но он не отвечал. Тогда она позвонила сначала Петру, потом Стасу, и оба чуть ли не слово в слово пообещали ей, что приедут и все объяснят. В ожидании их Мария просмотрела вещи мужа и увидела, что некоторых нет. Если бы не следы пребывания женщины в доме, она решила бы, что он в командировке или в больнице, а так, что ей оставалось думать? Ушел к другой!
Ничего ей не сказав! Не предупредив! Не оставив даже записки! И она будет вынуждена узнать все от его друзей! Она представила себе, как они будут злорадствовать, глядя на ее унижение, и только что не взвыла в голос!
Короче, к приезду Орлова и Крячко она только что дверные косяки не грызла от ярости, так что встреча была жаркой.
Ответ она получила адекватный, причем на два голоса, а поскольку у Петра и Стаса определенный словарный запас был куда богаче, она мигом перешла на литературный русский:
– Здесь была женщина. Я хочу знать, кто она, и, поскольку я все еще жена Гурова, имею на это право. А еще я хочу знать, где Лева, и тоже имею на это право.
– Здесь была Тома Шах-и-Мат. Это кличка. Она была у Левы помощницей по хозяйству. Ей за шестьдесят, формы сверхрубенсовские, за плечами четыре ходки за разбой, – ответил ей Крячко.
– Он пустил в наш дом уголовницу? – взвилась Мария и бросилась в спальню к своей шкатулке с украшениями.
– Маша, таких бриллиантов, как у нее, у тебя нет и никогда не будет, – бросил ей вслед Орлов.
Успокоенная Мария вернулась в гостиную, держа шкатулку в руках – все было на месте.
– А теперь слушай нас и запоминай, – начал Орлов. – У Левы было очень трудное и ответственное дело, от которого зависели судьбы очень многих людей, и завершить его нужно было срочно. Лева смог это сделать, но сейчас у него нервное и физическое истощение, и он отдыхает в одиночестве в тихом, спокойном месте. Где – не важно, но женщин там нет, можешь не беспокоиться. Мы настоятельно просим тебя отложить все твои истерики и скандалы до лучших времен. Если он сам тебе позвонит – одно дело, но вот если ты начнешь ему названивать и трепать нервы, потому что у тебя вечно от ревности крышу сносит, то я даю тебе слово офицера, что просто придушу тебя, чтобы ты ему жизнь не портила.
– Маша! Я выражусь короче: Лева доведен до края, ему нужно отдохнуть и расслабиться, а то ты ведь можешь и вдовой остаться, – просто сказал Стас. – Если Леве из-за тебя станет хуже, то не думай, что я позволю Петру одному тебя убить, я тоже хочу получить удовольствие.
И больше, чем слова, ее убедил их тон, спокойный и решительный, и она смирилась.
Орлов и Крячко поехали по домам, но если Петра ждал спокойный вечер в кругу семьи, то Стаса – крупнейший скандал, потому что его жена не мыслила своей жизни без дачи и рвалась туда, и Гуров с его проблемами волновал ее в самую последнюю очередь – ее ждал любимый огород. И удержать ее дома Стас смог только одним – он пригрозил, что спалит дачу дотла.