Полковник против полковника
Шрифт:
20
Первый день после возвращения в Москву выдался сумбурным. Проснулся Логинов поздно, побрился и сразу отправился в ближайший универсам за покупками. На обратном пути он заглянул в почтовый ящик, который оказался забит неоплаченными счетами. Там же обнаружились и два последних предупреждения — Ростелеком и компания-оператор кабельного телевидения грозились отключить квартиру Виктора от связи с внешним миром.
Поэтому остаток дня Логинов провел за заполнением и оплатой счетов, а когда освободился, выяснил, что его подчиненные майор Горов и капитан Аникеев находятся в командировке. Таким
Это Логинова сильно не расстроило, он просто завалился после плотного ужина на диван перед телевизором, посмотрел какой-то жутковатый боевик, потом слезливую мелодраму, а потом просто щелкал программы, пока не уснул под бизнес-канал. Там эксперт с козлиной бородкой бодро вещал, что эра доллара закончилась бесповоротно. И валюте дяди Сэма уже не подняться, поскольку цены на нефть в ближайшем обозримом будущем падать не собираются…
21
В огромном Монином кабинете стояла гробовая тишина — как в доме покойника. Шварц, вся рожа которого была залеплена узкими полосками пластыря, держал под стенкой за шиворот киллера. Тот был уже без респиратора и очков, правая половина его лица чудовищно распухла и имела розовато-синюшный оттенок. Монин адвокат Байрак-Бубердыев в черном костюме с похоронным лицом восседал сбоку за Мониным столом.
Под противоположной стенкой на кожаном диване расположились трое офицеров. Один из них был командиром строительного батальона, второй — начальником инженерной службы гарнизона, третий — представителем военной прокуратуры. Лица всех троих выражали подобающую случаю скорбь.
Байрак-Бубердыев открыл свою папку и с легким шелестом выложил на стол несколько отпечатанных листов. После этого адвокат извлек из кожаного, отделанного изнутри бархатом футляра свои стильные очки без верхних половинок и надел их.
Только покончив с этим, Байрак-Бубердыев нарушил тишину:
— Мною подготовлено официальное заявление по поводу случившегося, однако, в целях экономии времени, я воздержусь от его чтения. В то же время считаю своим долгом заявить, что случившееся напоминает тщательно спланированную акцию, направленную на устранение моего клиента…
— Но, позвольте, зачем же… — начал было начальник инженерной службы.
— Не позволю! — перебил его Байрак-Бубердыев. — Потому что за трое суток военнослужащими совершено уже второе покушение на моего клиента!
— Да не говорите вы ерунды, адвокат! Тоже мне спланированное покушение нашли — случайный выстрел дюбелем из строительного пистолета! — нервно махнул рукой начальник инженерной службы.
— Да какая разница, что использовано в качестве оружия? Важен факт!
— Да какой факт — элементарное головотяпство и нарушение правил безопасности при проведении строительных работ!
— Стоп, товарщи! Давайте прекратим эту бесполезную перепалку! Прокуратурой по горячим следам проведен опрос причастных к данному инциденту. Невольному его виновнику, — здесь представитель военной прокуратуры кивнул на задержанного Шварцем киллера, — бригадир-командир отделения поручил как можно быстрее починить строительную тачку. При этом он самоустранился от контроля за производством работы. А его подчиненный проявил инициативу, самовольно решив использовать строительный пистолет. Его хранение
Тут наконец подал голос сам Моня. Он угрюмо сидел в своем кресле, прижимая к правому глазу пакет со льдом.
— Так а если бы этот фуцын попал не в стекло, а мне в лобешник? Какая бы мне была разница, был в его действиях умысел или нет? Вы че, гоните, пацаны? Сперва какой-то, блин, майор громит на танке мою усадьбу! Потом какой-то салага лупит по мне прямой наводкой из строительного пистолета! А теперь чего — с самолета двухсоткилограммовую бомбу ждать?
— Давайте все-таки придерживаться фактов, а не фантазировать, — посмотрел на Моню представитель прокуратуры. — А факты таковы, что даже уголовное дело возбуждать нет оснований…
— Это чудовищно! Мой клиент едва не лишился глаза, — сухо проговорил Байрак-Бубердыев.
— Но, слава богу, не лишился же, — развел руками представитель прокуратуры. — Ущерб, нанесенный его здоровью, относится к легким телесным повреждениям…
— А труба карлцейссовская?! — возмущенно рявкнул Моня. — Я за нее, между прочим, три штуки зелени отбашлял! На затмение хотел посмотреть в следующем месяце! Как инвалид детства! А теперь что?
— Да посмотрите вы на свое затмение! Трубу мы вам передадим бельгийскую, которую нам в рамках натовской программы презентовали на учениях «Си-Бриз»! Она в два раза лучше вашей карлцейссовской! — заверил Моню начальник инженерной службы.
22
Звонок служебного телефона тревожной трелью ворвался в сон Логинова и враз его развеял. Виктор резко приподнялся, пульт ДУ с глухим стуком упал на пол, переключив канал, и из телевизора грянуло: «Не волнуйтесь, тетя! Дядя на работе, а не с кем-нибудь в кино!»
— Твою мать! — проговорил Виктор, наклонившись, но пульт отлетел глубоко под диван, а телефон на тумбочке продолжал надрываться. Виктор потянулся за ним и ответил: — Слушаю!
— Расслабляетесь, полковник? — едко проговорил в трубке замдиректора.
— Да нет, просто… — начал было Виктор, но генерал его перебил:
— Машина за вами уже вышла! Будет через пять минут!
— А что случи… — начал было Виктор, но замдиректора отключил связь.
Логинов тупо посмотрел на трубку, потом перевел взгляд на телевизор. При падении пульта тот переключился на Первый канал. Если бы случилось что-то экстраординарное, передачи утреннего блока прервали бы экстренным выпуском, но крутили развеселый старый хит. Не зная что и думать, Логинов откинул одеяло, вскочил и отправился приводить себя в порядок.
Времени на бритье не было, так что пришлось ограничиться умыванием холодной водой и полуминутной чисткой зубов. Когда Виктор застегивал брюки, ему позвонил снизу от подъезда водитель той самой «Ауди А6», что привез его вчерашней ночью из Чкаловского…
23
Моня лежал на кровати в своей спальне и с унылым лицом смотрел кинокомедию на огромной плазменной панели домашнего кинотеатра. Окна были наглухо закрыты жалюзи — на случай, если какой-нибудь военный строитель по ошибке воткнет чего-нибудь не туда, перепутав фазы, отчего мирная бетономешалка враз превратится в боевую метательную машину.