Полковник Сун

Эмис Кингсли

Доктор - лысый, низкорослый человек лет сорока - без промедления стал выполнять приказ.

Держа в руке стакан, наполовину наполненный водкой, де- Грааф подошел к дивану. Оглядев, словно торговец скотом на ярмарке, каждую из девушек с ног до головы, он наконец ткнул пальцем в Луизу.

– Полковник сказал - в любое время, - пробормотал он.
– Так что пошли.

Луиза посмотрела на Дони, которая с полминуты что- то страстно говорила ей по- албански. В конце концов, пожав плечами, она согласно кивнула. Дони с мольбой смотрела на де- Граафа.

– Возьмите меня тоже. Второй

противный. Он не имеет волос, он очень маленький, у него руки, как у птицы. Возьмите меня. Мы уже так пробовали. Мы много умеем. Вам понравится.

– Мне подходит, - осушив стакан, де- Грааф ощерился.
– Ведите меня, куколки.

Оставшись один, Сун Лян- дан вышел на террасу и со всей злобой, какая только у него скопилась, плюнул куда- то в Эгейское море.

VI ХРАМ БОГИНИ АФИНЫ

Джеймс Бонд сидел в баре афинского отеля "Гранд Бретань" и ждал дальнейшего развития событий.

Иного выхода он не только не видел, но даже не знал, в каком направлении его искать. После нескольких часов радиопереговоров, проходивших по схеме "Бонд - Билл Тэннер - начальник отдела Джи в Лондоне начальник отдела Джи в Афинах", составилось нечто, что, за неимением лучшего определения, можно было назвать планом операции. Пока Бонд мысленно пробегал его пункт за пунктом, в Лондоне, у себя в кабинете, Тэннер размашистым почерком записывал на оборотной стороне бланка телефонограммы следующее:

1. Предполагается, что 007 установит организацию, пытавшуюся осуществить его похищение, и, избежав дальнейшего захвата, выйдет на руководящие структуры этой организации с целью выяснения местонахождения М.

2. Этот вариант, исключающий захват, не может рассматриваться как перспективный. 007 таким путем не имеет возможности выявить агентурную сеть противника, к тому же эффективность, проявленная противником при проведении операции на вилле Куортердек, дает серьезные основания полагать, что возможность избежать захвата нереальна.

3. Следовательно, 007 должен всячески способствовать своему похищению. Для обеспечения безопасности 007 приняты следующие меры:

(а) сотрудники афинского отдела Джи держат 007 под постоянным наблюдением, контролируют действия противника и находятся в состоянии готовности к вооруженному вмешательству в любой момент;

(б) миниатюрный радиомаяк для размещения на одежде 007 получит в Афинах;

(в) спасательные средства для размещения на одежде:

(а) и (б): ответственный за исполнение - начальник отдела Джи.

(б) и (в): ответственный за исполнение - начальник секции Кью.

Бонд едва заметно улыбнулся. Отдел Джи славился на всю Секретную службу. Его начальник - добродушного вида валлиец по имени Стюарт Томас служил долго и доблестно в качестве агента 005, пока болезнь глаз не притупила его снайперские способности. С тех пор он стоял во главе афинского подразделения, которым руководил с непревзойденным мастерством и фантазией. Но даже Томас не смог бы подыскать таких суперменов, которые потребовались бы для успешного выполнения пункта 3(а) плана Билла Тэннера, и против которых противник, безусловно, принял бы серьезные меры. Что же касается пунктов 3 (б) и 3 (в), то...

Приехав в отель и назвав свое имя портье. Бонд получил пакет,

в котором действительно находился миниатюрный радиомаяк. Не теряя времени, он установил его в специально подготовленном в секции Кью миниатюрном контейнере в каблуке левого ботинка. В правом каблуке находилась маленькая отмычка; две тончайшие вольфрамовые пилки для резки металла, гибкие, как ткань, были зашиты в лацканах его грифельно- серого шерстяного пиджака. С каждым годом такие приспособления становились все более и более совершенными, однако тайники для них оставались традиционными. Люди, спланировавшие и осуществившие операцию в Куортердеке, тоже профессионалы и вряд ли их проворонят. Бонд осознавал тот упрямый факт, что, выполняя эту опасную миссию, как, впрочем, и все предыдущие, он может доверять до конца лишь тем невидимым и неосязаемым инструментам, которые находились в тайниках его собственного организма. Предстоящие события проверят их надежность по самым жестким стандартам. Все остальные инструменты могли в любую секунду отказать.

Бонд оглядел набитый до отказа, наполненный причудливыми звуками бар. Интересно, сможет ли он - просто из любопытства - определить местных агентов, приставленных к нему для наблюдения? (В целях сведения к минимуму вероятности предательства под пыткой в Секретной службе было заведено, что ни один агент не знает в лицо тех, с кем он работает, разумеется, если этого не требуют конкретные обстоятельства. ) Казалось, в баре сидели лишь самые обыкновенные бизнесмены со своими женами - афинские банкиры, судовладельцы с островов, политики из Салоник, визитеры из Стамбула, Софии, Бухареста, чей социальный статус было определить сложнее, и, само собой, туристы - на всех лежал отпечаток солидной респектабельности.

Бонд решил остановиться в отеле "Гранд Бретань" потому, что здесь всегда было многолюдно, к чему он теперь и стремился. К тому же ему импонировало чуть истрепавшееся великолепие отеля, хранившее атмосферу межвоенных десятилетий. Ему нравился высокий, просторный вестибюль с витражами, зеленоватые мраморные колонны, красивый гобелен - копия луврского оригинала, на котором изображен въезд Александра Великого в Вавилон; величественная фигура македонского царя, восседающего во главе свиты на откормленном, строптивом жеребце, своей пышностью и румянцем напоминала скорее Клеопатру. Также приятен был Бонду отделанный во французском вкусе бар с рублеными фронтонами, терракотовыми фризами и тяжелыми шелковыми портьерами, и еще - отнюдь не французская - вежливость невозмутимых официантов.

Было десять часов - время, когда обитатели фешенебельных кварталов Афин начинают подумывать о том, куда бы им отправиться ужинать. Бонд был голоден. Приземлившись днем в раскаленном, забитом людьми аэропорту близ горы Гимет, он почувствовал себя таким усталым, что не мог даже есть. Оставив чемоданы в отеле, он спустился в ближайшее кафе, расположенное тут же на тротуаре. Графинчик дешевого вина под палящими лучами солнца явился идеальной прелюдией к семи часам обволакивающего сна в удобной постели номера 706, который он снимал всегда, когда бывал в Греции. Комната была не из тихих, но из ее окон открывался прекрасный вид на Акрополь и сверкающее вдалеке море.