Полковники из МУРа
Шрифт:
Григорьева едва взглянула на красную книжечку, и в голосе ее появилось странное беспокойство.
– Так вы, значит, не от Паши? – непонятно сказала она и судорожным движением ухватилась за ворот халата. – Ах, ну да, вы из милиции… Его убили бандиты? Его ограбили?
Гуров поднял брови.
– Простите, а у Павла Сергеевича было что взять? – спросил он.
Женщина замялась. На лице у нее появилось такое страшное разочарование, какого не было даже в тот момент, когда она услышала о гибели мужа. И вдруг она заплакала.
Теперь она рыдала по-настоящему, уронив голову на
Успокоилась она так же внезапно и, подняв некрасивое, распухшее от слез лицо, спросила срывающимся голосом:
– Так вы уверены, что его не ограбили? У него должны были быть деньги! А если эти деньги взяли в милиции?
– Стоп-стоп-стоп! – сказал Гуров. – Эдак мы с вами неизвестно куда зайдем. Давайте все-таки сначала я задам вам несколько вопросов, ладно?
Она согласилась. Гуров достал из кармана фотокарточку и положил на стол перед хозяйкой.
– Сначала формальности, – сухо объяснил он. – Вы подтверждаете, что на этой фотографии изображен ваш муж – Григорьев Павел Сергеевич?
Григорьева придвинула снимок мизинцем и вытерла рукавом заплаканные глаза.
– Да, это он, Паша, – ответила она. – Такую фотографию он делал, когда менял паспорт.
– А чем болен ваш сын, Екатерина Ивановна? – спросил Гуров.
Она отвернулась, видимо, стесняясь своего заплаканного лица, и безнадежно сказала:
– У него злокачественное заболевание крови. Нужна операция в Германии. Говорят, там это лечат. Но на лечение требуются большие деньги. Сто тысяч долларов. Мы пытались обратиться к богатым людям, но… В общем, нам дали понять, что никто не виноват в болезни нашего ребенка. Это правда, мы с Пашей сами виноваты. Еще при советской власти мы начинали работать на секретном химическом заводе, на Урале… Мы ведь оба – инженеры-химики. Нас предупреждали умные люди, что это может отразиться на детях… Но в молодости не слушают умных людей… Нам еще повезло, что мы успели переехать сюда и получить эту однокомнатную квартиру. Задержись мы еще чуть-чуть, и при новых порядках нам достался бы шиш с маслом. Жаль только, что квартира эта не стоит ста тысяч долларов, – горько усмехнулась она.
– А ваш муж поехал в Москву, чтобы заработать эти деньги? – спросил Гуров. – Расскажите, пожалуйста, об этом поподробнее!
– Да что рассказывать? – пожала она плечами. – Сначала он поехал в Москву без определенной цели, наудачу. Надеялся разыскать институтских друзей – не все же такие неудачники, как мы… Взял отпуск и поехал.
– Когда это было? – спросил Гуров.
– Это было в июне. Пробыл недолго – через неделю уже вернулся, возбужденный какой-то и в то же время будто расстроенный. Сначала ничего не рассказывал, все в себе носил. А потом рассказал, что никого из друзей разыскать не смог, но зато встретил одного человека, который предложил ему хорошо заработать…
– Что это была за работа? – спросил Гуров. – Ваш муж не сказал?
– Абсолютно, – покачала головой женщина. – Он только сказал, что это будут большие деньги. Очень большие.
Она умолкла и ушла в себя. Гуров посмотрел
– Но вы сразу подумали, что здесь что-то не то, верно?
– Что? – она испуганно подняла голову. – Да, я с первого момента стала подозревать, что Паша связался с нехорошими людьми. Я даже отговаривала его поначалу… Только ведь больше нам негде было взять денег, понимаете?
– А что было потом?
– Потом все было как обычно. Паша некоторое время вообще не вспоминал о своей поездке, будто ничего и не было. Когда я напоминала, он говорил, что если он подойдет, то его вызовут.
– Кто вызовет?
– Он не говорил. Я так боялась… И отговаривать Пашу тоже боялась. Ведь если бы он отказался, у нас не осталось бы никаких надежд. Решила положиться на судьбу.
– Понимаю, – сказал Гуров. – Значит, вашего мужа все-таки вызвали?
– Сначала приехал какой-то человек, – сказала Григорьева. – Знаете, такой незаметный, сдержанный, корректный. Заходил к нам домой. Представился знакомым мужа. Паши как раз не было. Но он его ждать не стал, побеседовал со мной, про жизнь расспросил, посочувствовал и довольно быстро ушел. Когда я Паше рассказала, он даже не удивился – наверное, виделся с этим человеком в другом месте. А потом Паша через неделю уволился с работы и опять уехал в Москву. На этот раз навсегда…
– Простите, Екатерина Ивановна, – осторожно сказал Гуров. – Муж и в этот раз вам ничего не рассказал?
– Почти ничего, – грустно ответила она. – Сказал, что все решено, он будет участвовать в одном проекте и получит за это сто тысяч долларов… Мне опять стало страшно, но он меня успокоил довольно своеобразно. Знаете чем? Преподнес сюрприз – десять тысяч долларов. Сказал, что получил аванс. Видимо, этот человек привез. Я обалдела. Мне ведь в жизни не приходилось видеть таких денег! Я была уже согласна на все…
– Насколько я понял, этот человек приезжал из Москвы? – сказал Гуров. – Он устраивал вам что-то вроде проверки?
– Не знаю, – пожала она плечами. – Не задумывалась об этом. Но, пожалуй, вы правы. Сейчас я и сама так думаю. Ему нужно было убедиться, те ли мы, за кого себя выдаем. Наверное, так…
– Как его звали? – спросил Гуров.
– Он представился Алексеем. Больше ничего не сказал. Я, конечно, не решилась спрашивать фамилию. Да он все равно бы ее не назвал, я думаю.
– Вы правы, – заметил Гуров. – Значит, муж ваш уволился с работы и отбыл в Москву. Когда это произошло?
– Я точно помню. Это было двадцать второго августа.
– Он вам звонил?
– Два раза. Первый раз в начале сентября, а второй – вот совсем недавно. Это было… ночью двенадцатого числа. Я очень напугалась, но он сказал, что все нормально. Только…
Она замялась. Чувствовалось, что ей очень не хочется продолжать. Гуров сказал мягко:
– Рассказывайте все, Екатерина Ивановна! Или вас что-то смущает?
– Мне показалось, что у Паши был какой-то не такой голос, – сказала она. – Отчаянный какой-то. Я никогда прежде не слышала, чтобы он так разговаривал. И еще он сказал, чтобы только в крайнем случае… Он подчеркнул это – только в крайнем случае – я позвонила по телефону…