Полководцы Первой Мировой. Русская армия в лицах
Шрифт:
15 августа на левом фланге 2-й армии развернулись ожесточенные бои. Чтобы непосредственно руководить проведением контрудара, в район боевых действий прибыл генерал Самсонов с оперативной частью штаба армии. Это прервало его связь со штабом фронта, фланговыми корпусами и в целом отрицательно сказалось на управлении войсками. Русские одержали ряд тактических успехов. Маневр противника по окружению центральных корпусов 2-й армии был сорван. Но генерал Самсонов, сознавая трудное положение своих войск, вечером отдал приказ об их отходе.
С утра следующего дня 1-й и 20-й армейские и 1-й резервный германские корпуса вели наступление, охватывая с трех сторон центральные корпуса 2-й армии. 17-й германский корпус приказа о сосредоточении у Алленштейна не получил и продолжал действовать в юго-западном направлении на Пассенгейм. В своем движении он вышел на пути отступления русских. Было замкнуто кольцо окружения вокруг 13-го и 15-го корпусов и 2-й пехотной дивизии 23-го корпуса. Генерал от кавалерии Александр Васильевич
Русская артиллерия на позиции.
Наиболее ожесточенное сражение произошло у деревни Танненберг, в 35 километрах севернее Сольдау. Там в 1410 году польский король Владислав V впервые дал бой тевтонским рыцарям. Это была первая победа славянства над германизмом. Отсроченный на 504 года реванш тевтонов был ужасен.
Командование Северо-Западного фронта не приняло всех мер для того, чтобы предотвратить поражение 2-й армии. А такая возможность была, о чем свидетельствует начальник штаба 8-й армии генерал Э. Людендорф: «Армия Ренненкампфа стояла на востоке подобно грозовой туче. Стоило бы ему перейти в наступление и мы были бы разбиты. Озабоченность, с которой я в эти дни смотрел на немецкую армию, знали лишь немногие. Но Ренненкампф двигался медленно» [13] . Произошло это прежде всего потому, что командование фронта плохо изучало обстановку. О действительных намерениях противника стало известно лишь вечером 14 августа. В ночь на 15 августа начальник штаба фронта В. А. Орановский телеграфировал Самсонову: «Главнокомандующий приказал отвести корпуса 2-й армии на линию Ортельсбург, Млава, где и заняться устройством армии». Однако до войск приказ не дошел. Одновременно командующему 1-й армией было приказано двинуть левофланговые корпуса (4-й и 2-й) и конницу возможно далее вперед, чтобы оказать содействие 2-й армии. Ему сообщалось также, что действовавшие против 1-й армии части противника перевезены по железной дороге на фронт 2-й армии [14] .
13
Стратегический очерк войны 1914–1918 гг. М., 1920–1923 гг. Ч.1. С.85.
14
Восточно-Прусская операция. Сб. документов. С.559.
Наступление соединений 1-й армии, которое началось во второй половине 15 августа, вечером следующего дня было остановлено. Командующий войсками фронта считал, что согласно его приказу, отданному раньше, 2-я армия должна была отойти к границе. Начальник штаба фронта генерал В. А. Орановский писал командующему 1-й армией генералу П. К. Ренненкампфу: «2-я армия отошла на свои первоначальные позиции к границе… Командующий приказал поэтому приостановить дальнейшее выдвижение вышедших вперед для поддержки 2-й армии корпусов» [15] . Левофланговые соединения 1-й армии отстояли от 2-й армии на расстоянии не менее ста километров. Даже при энергичных действиях они, если бы не последовала отмена приказа, могли бы прийти на помощь в измученном после тяжелого марша состоянии не ранее чем через двое суток, то есть 17 августа. Время для оказания помощи 2-й армии со стороны 1-й армии было упущено по вине командования войсками фронта.
15
Там же. С.302, 305.
В этой связи представляется несостоятельной мысль значительного количества авторов исторических очерков о том, что помощь 2-й армии не была оказана по вине командующего 1-й армией генерала Павла Карловича Ренненкампфа, из-за личной его неприязни к командующему 2-й армией генералу Александру Васильевичу Самсонову, начало которой относится еще к битве под Ляояном, состоявшейся в августе 1904 года. Тогда генерал Самсонов со своими казаками оборонял Янтайские угольные копи, но, несмотря на выдающуюся доблесть Сибирской казачьей дивизии, должен был их оставить, так как генерал Ренненкампф со своим отрядом оставался на левом фланге русских в бездействии вопреки повторным приказаниям. После этого произошло резкое столкновение между обоими командирами на Мукденском вокзале. Александр Васильевич нанес пощечину Павлу Карловичу. По нашему мнению, личная неприязнь последнего не могла развиться до размеров предательства интересов армии
Генерал Я. Г. Жилинский, не сумевший скоординировать действия вверенных ему армий, всю вину за происшедшую катастрофу возложил на генерала П. К. Ренненкампфа. Судьба Павла Карловича оказалась трагичной. После понесенной неудачи в первой операции войск Северо-Западного фронта, благодаря отчасти своим ошибкам, а еще более чужим, пал духом. Угнетало его и то обстоятельство, что широко распространили слух, будто «Ренненкампф предал Самсонова». Никакие оправдания или доказательства не были для него возможны, ибо военные операции были облечены строгой тайной. Осенью 1914 года он был отстранен от занимаемой должности, и у него наступили поистине тяжелые дни… В связи с его немецкой фамилией и восточнопрусской трагедией по всей стране пошел слух, что «Ренненкампф – изменник!» Это было отголоском поиска «виновников» отступления российской армии после блестящих побед в Галиции и в Карпатах. По стране пронеслась волна злобы против своих немцев, большей частью давным-давно обрусевших, сохранивших только свои немецкие фамилии. Во многих местах это вылилось в демонстрации, оскорбления лиц немецкого происхождения и погромы.
Под влиянием общего настроения, обвинявшего Ренненкампфа, Николай II поручил генералу Пантелееву провести расследование. Составленное документально, объективно и очень подробно, оно выяснило ошибки Ренненкампфа – такие, впрочем, какие могут быть и у других командующих, но ни малейшего признака предательства. Дело о нем было прекращено и погребено в архивах Ставки, так как шла война. Общественной реабилитации Павел Карлович не получил. В глазах большинства людей, не разбиравшихся в военной обстановке, над ним по-прежнему висело обвинение в измене.
Со своей оригинальной наружностью, большими пушистыми усами и нависшими бровями, в забайкальской казачьей форме, которую он носил, П. К. Реннекампф был хорошо знаком публике по сотням портретов в газетах и журналах еще со времен Китайской войны 1900 года. Его легко узнавали, и не раз на улицах и в публичных местах он подвергался оскорблениям. Можно себе представить переживания старого солдата, в формуляре которого были записаны три войны и такие славные страницы, как Цицикар, Мукден, Гирин и, наконец, Гумбиннен.
Октябрьская революция застала генерала Ренненкампфа в Таганроге. Революционные солдаты убили его, подвергнув предварительно жестоким истязаниям…
…После разгрома 2-й русской армии у противника появились предпосылки и для разгрома 1-й русской армии. Генерал П. Гинденбург, воспользовавшись переброшенными в состав 8-й армии с французского фронта двумя корпусами (гвардейским резервным и 11-м) и 8-й кавалерийской дивизией, развернул свои главные силы и на фронте Ортельсбург, Мельзак с целью последующего обхода левого фланга расположенной севернее озер 1-й русской армии, отрезать ее от Среднего Немана и, прижав к болотам Нижнего Немана, уничтожить. Маневр Гинденбурга облегчался тем, что Ренненкампф свое внимание и силы сосредоточивал к своему правому флангу (куда был направлен и вновь прибывший 26-й корпус). Удар врага русские ожидали на своем правом фланге, вследствие чего левый фланг 1-й армии оказался слишком слабо прикрытым – 43-й пехотной дивизией, расположенной против Летцена.
Стратегическая обстановка требовала обеспечения устойчивости Северо-Западного фронта. Нужно было сковать немецкие войска в Восточной Пруссии и тем самым лишить их возможности совместных действий с австро-венгерскими армиями против войск соседнего Юго-Западного фронта. 18 августа Ставка потребовала от фронтового командования: 1-й армии во что бы то ни стало удерживаться севернее Мазурских озер на занимаемом рубеже, 2-й армии – прикрывать пути к Нареву. Избрание для обороны 1-й армии рубежа Лабиау, Велау, Алленбург, Ангербург было неудачным. Первым к такому выводу пришел начальник штаба 1-й армии. В докладе генералу Ренненкампфу он отмечал: «Действия против нашего левого фланга армии возможны не только от Летцена, но и из проходов через Мазурские озера южнее Летцена. Противодействовать обходу левого фланга армии можно только отходом, ибо иначе маневрировать по тому положению, которое армия сейчас занимает, она лишена возможности. Положение 2-й армии таково, что она сейчас не в состоянии своим фланговым положением удержать противника от обхода левого фланга 1-й армии. Ввиду сложившейся обстановки считал бы своевременным изменить фронт армии, заняв 20-м корпусом Инстербург, 4-м корпусом Даркемен, оставив 2-й корпус между Ангербургом и Гольдапом и 3-й корпус на переправах через реку Анграп, западнее Губминнена, дабы была возможность этот корпус бросить или на фронт или на левый фланг» [16] . Павел Карлович, руководствуясь приказом командующего войсками фронта, отклонил вполне целесообразное предложение своего начальника штаба и определил задачи войскам так, как предписал генерал Жилинский. Армия ставилась в тяжелое оперативное положение.
16
Храмов Ф. Восточно-Прусская операция 1914. М., Воениздат НКО СССР. 1940. С.76.