Полночь в саду добра и зла
Шрифт:
В зале раздались свистки и мяуканье.
– Может быть, Берт думает, что я раскошелюсь и сама куплю длинный шнур. Как вы думаете, стану я это делать? Что? Ни за что, детки! Я не буду тратить свои кровные монеты на этот чертов шнур! Ваша мамочка и так покупает платья на собственные деньги. Пусть будет шнур любой длины, и я буду играть с ним, да, девочка, и не смотри на меня так! С длинным или коротким, но Я буду играть с ним. Неважно, каков его размер. Ваша мамочка будет вести себя, как беременная белая женщина и побережет свои денежки!
Публика все больше оживлялась. Шабли продолжала приплясывать на месте.
– Я шучу, детки мои, – промурлыкала она. – Ладно, банда,
Она просто будет рожать тебе детей, да? А вот у меня есть кое-что и кроме имени – у меня есть аплодисменты, которые тянутся за мной, как хвост за котом, и есть люди, которые кричат мне; «Эй, сука!» и млеют от восторга.
Шабли кошачьей походкой пошла по проходу, а беснующаяся публика кричала:
– Эй, сука!
– Но у меня есть и кое-что получше. Есть одни вещь, которая следует за моей задницей, и многие из вас просто умрут от зависти, когда узнают, что это! – Шабли посмотрела на луч прожектора. – Деловая мисс! Ну-ка посвети сюда!
Она указала на меня, и через секунду я оказался в море света. Все взоры обратились в мою сторону.
– Хочу, чтобы все познакомились с моим новым шофером! – крикнула Шабли. – Он возит черную задницу вашей мамочки по всей Саванне. Как только он научится водить немного получше, мы с ним прикупим «роллс-ройс»! Это истинная правда! Нет ничего слишком хорошего для Леди! Я серьезно. Нет ничего слишком хорошего для Куколки! Все, деловая мисс, теперь направь свет на маму! Спасибо, сладкий мой! Я хочу, чтобы вы от души насладились нашим шоу. Радуйтесь! Но смотрите, сукины дети, не вздумайте задирать моего нового шофера! Если я вас застукаю, то вам придется иметь дело с Шабли! – Она повернулась и продефилировала к сцене. Дойдя до занавеса, она обернулась через плечо и прошептала в микрофон: – Все это шутки, сладкие мои…
Вслед за Шабли выступала Джули Рэй Карпентер. Эта кудрявая блондинка была на фут выше Шабли и приблизительно на восемь фунтов тяжелее. Когда Джули улыбалась, на ее полных щеках появлялись симпатичные ямочки. Одета она была в криво сидящее платье из ярко-синей тафты; по морщинкам и складкам на швах было ясно, что платье сшито дома на швейной машинке. Джули Рэй кривлялась, дергалась и даже дважды бросалась рыбкой на кулисы – делалось это для усиления драматического эффекта, но без малейшего намека на самоиронию и без понимания того, что смотреть на эти ужимки
– Шабли просила меня привести вас за кулисы, – сказал он.
Официант провел меня в тесную артистическую уборную, где помещались все актеры клуба. За длинным столом причесывались и накладывали макияж. Шабли сидела возле зеркала в одних колготках. Увидев мое отражение, она обернулась.
– Эй, сладкий мой! – крикнула она. – Надеюсь, ты Не очень рассердился на меня за то, что я ослепила тебя прожектором и ошарашила своей болтовней.
– Мы все равно остаемся друзьями, – примирительно ответил я.
– Вот и хорошо, мой сладкий, а вот адвокат с Хилтон-Хед, думаю, не скоро здесь появится. Я же видела, как он миловался со своей рыбкой, пока я выступала, а этого я не могла перенести! Его счастье, что он не стал со мной пререкаться. Если бы он начал мне перечить, я бы ему показала!
Шабли сняла парик и высоко зачесала волосы.
– Иногда мне приходилось снимать туфлю и бить некоторых по головам, чтобы доказать, что я не дурака валяю, а работаю. На прошлой неделе во Валдосте одна девица слишком громко разговаривала во время моего выступления, я ее отчитала, так эта мерзавка плеснула мне в лицо пивом. А кто она такая? Лесбиянка, лизуха собачья! Но она упустила из виду, что у нее на столе стояла дюжина пива. Ну, я и выкупала ее пивом от всей души! Да, славно я ее выкупала, эту суку!
– Шабли, а как твой босс отреагирует на то, что ты обозвала его скупердяем? – спросил я.
– Да ерунда все это, мой сладкий. Он еще легко отделался, потому что в баре меня ждет конверт с деньгами, я его уже видела. Я не стала распаляться, а то он может не отдать мне конверт. До босса я доберусь позже.
В уборную вернулась Джули Рэй, и на сцену отправилась высокая, элегантная черная женщина Стейси Браун. Следующей на очереди была Дон Дюпре, стройная, как статуэтка, блондинка с длинными прямыми волосами, очень модно одетая. Шабли пояснила, что Дон – профессиональная швея.
– Это она сшила платье, в котором я только что выступала, – сказала Шабли. – Оно тебе понравилось?
– Оно произвело на меня впечатление, – ответил я.
– Это платье хорошо подходит, когда я разыгрываю из себя шлюху, но для второй песни надо подобрать что-нибудь другое, поскромнее, специально для тебя, мой сладкий. Это будет мой дебютантский выход в длинном, до пола, платье. Я бы надела к нему жемчуга, но для меня это слишком… целомудренно. Придется обойтись бижутерией. Сзади на платье есть вырез – от шеи до самой задницы, но двигаться я буду медленно и спокойно, будучи леди, каковой я и являюсь. Медленные танцы очень выгодны. Мои фанаты могут подойти и дать мне чаевые. Когда танцуешь быстро и непристойно, многие люди пугаются, да им и трудно дотянуться до меня, если я кручусь, как черт. Однако, мне надо поторопиться с платьем, скоро мой выход. – Шабли направилась к длинной вешалке с платьями.
– Вот весь мой гардероб, малыш, – сообщила она. На вешалке висели пятьдесят или шестьдесят платьев всех цветов радуги, почти вся одежда была расшита блестками и бисером – перья марабу, волнистый бархат, шелк и облака тюля.
Шабли взялась рукой за красное платье без бретелек.
– Вот в этом я стала Мисс Мира, – сказала она и показала на висевшее рядом голубое платье. – А в этом я победила на конкурсе «Мисс Джорджия». Если ты когда-нибудь попадешь в магазин одежды и захочешь сделать приятное Куколке, то запомни, что у меня малая полнота, а размер – шестой.