Полночный воин
Шрифт:
Один из всадников выехал вперед – в свете факелов его доспехи зловеще поблескивали.
– Это та женщина?
– Ее зовут Бринн, – уточнил Ричард. – Можем ехать, капитан Лефонт.
Делмас выбежал из дома, в отблесках огня его лицо казалось зеленовато-серым.
– Лорд Ричард, а как же я? Вы не можете забрать ее. Она моя… – Делмас пытался ухватить ее за руку.
– Ты, мерзкая свинья! – Ричард толкнул его в грязь. – Я делаю все что мне угодно. – Он сел на лошадь и рывком вздернул Бринн на седло впереди себя. – Я забираю свое добро. Теперь
Он пустил лошадь галопом вслед за капитаном норманнов и его войском.
– Мне не следует оставлять вашу жену, – с отчаянием в голосе произнесла Бринн, оглянувшись на поместье, вскоре скрывшееся из виду. – Она может умереть без меня.
– Ну и пусть. Меня это не волнует. Забудь о ней. С сегодняшнего дня ты принадлежишь норманну.
– Какому норманну?
– Лорду Гейджу Дюмонту. Его офицер, сарацин, ранен. Дюмонт переживает за него, и я поклялся, что ты его вылечишь. Ты – мой подарок ему. – Ричард горько усмехнулся. – Впрочем, вряд ли этот заморский дикарь способен на благодарность.
– Вы не можете отдать меня ему. Я не ваша рабыня.
– Твой муж, бестолковый Делмас, – мой раб. Значит, кто ты?
– Я не…
Бринн вскрикнула от боли, когда железные рукавицы цепко обхватили ее, и от таких объятий у нее заныло все тело.
– Слушай меня, Бринн из Фалкаара, и запоминай. Я не буду повторять дважды. Ты вылечишь этого сарацина и будешь делать все, что потребует от тебя норманн. – Ри-чаРД перешел на шепот, уткнувшись губами ей в ухо:
– А если я попаду к нему в милость, то, может, уговорю его вернуть тебя моей хныкающей жене. Я знаю, ты привязана к ней и не захочешь ее смерти по чьему-либо недосмотру.
Гневная дрожь охватила Бринн. Ему наплевать на Эдвину, она стала лишь орудием в его руках для достижения богатства. Да и саму Бринн стремились использовать – Делмас, лорд Ричард, а теперь и этот… норманн.
– Поместье скоро опустеет, – продолжал Ричард. – Все узнают о нашем поражении и о захвате норманнами замков. Слуги разбегутся как овцы, и кому тогда будет нужна Эдвина?
– Лорд Келлз не позволит ей умереть.
– Отец Эдвины в плену и тоже станет рабом норманна. Последняя надежда Бринн рухнула.
– Так что Эдвина на твоей совести. Только ты можешь помочь ей. – Ричард беззастенчиво отрекался от жены.
Бринн сгорала от жгучего желания повернуться и дать ему пощечину. Никогда еще в жизни не чувствовала она себя такой беспомощной и полной ненависти.
– Послужи смиренно норманну, и я постараюсь вернуть тебя в Редферн. Проявишь свой непокорный дьявольский нрав, и Эдвина отойдет в мир иной. – Ричард слегка разжал железные объятия. – Так мы понимаем друг друга?
– Я буду служить норманну… – согласно кивнула Бринн, – пока.
– Пока, – эхом отозвался он. – Ты ведь всегда настоишь на своем, никогда не уступишь, правда? – Ричард злобно рассмеялся. – Проклятая тварь. Сколько раз я в бешенстве оставлял поместье из-за тебя! Ты вынуждала меня бежать. Смотрела сквозь меня своими огромными глазищами,
– Да.
– И не вздумай проверять свои наглые штучки на норманне. Лорд Келлз теперь ничто и больше не сможет покрывать тебя. – Ричард смаковал каждое слово. – Если ты не спасешь сарацина, то Гейдж вначале попользуется тобой на славу, а потом бросит тебя на утеху своим солдатам. Он жестокий человек и варвар, хуже даже, чем этот самозванец Вильгельм, которому он служит.
Бринн едва удалось совладеть с собой от ужаса, но она постаралась не показать Ричарду, как испугало ее услышанное. Он так жаждал ощутить ее страх, но она не доставит ему такого удовольствия.
– Думаю, разница небольшая между нормандскими варварами и саксонскими дикарями. Вы все на одно лицо.
Он глухо выругался.
***
– Ты, тварь, скоро сполна почувствуешь разницу на своей шкуре!
До Гастингса было еще далеко, когда дыхание ночи донесло до Бринн сладковатое зловоние смердящих трупов и крови. Удушающий запах смерти бросал в холодный пот, комком стоял в горле и не давал ей вздохнуть. Такие муки были выше сил Бринн, и она судорожно забилась в истерике.
– Нет, нет!
– Что с тобой, черт побери?! – рыкнул Ричард, с трудом удерживая ее в седле.
– Смерть…
– Сарацин не должен умереть! – рявкнул Ричард.
– Нет, вы не понимаете. Когда так много мертвых… – Бринн судорожно хватала ртом воздух. – Я ничего не смогу сделать.
– Ты спасешь сарацина, слышишь?
Почему он упрямо твердит об одном человеке, когда вокруг тысячи погибших и умирающих от ран. Тело Бринн сотрясали рыдания.
– В чем дело? – К ним галопом подскакал капитан Лефонт. – Я не позволю причинить ей вред. Послушай, сакс, мне тоже, как и лорду Гейджу, не понравится, если она не справится со своим делом.
– Все в порядке, – торопливо заверил Ричард. – Пустые женские капризы. – Он зашептал ей на ухо:
– Прекрати стонать. Норманн должен поверить, что я привез для него самый дорогой подарок в мире. Будешь…
– Вот его палатка.
Капитан Лефонт спрыгнул с лошади и поспешил к входу.
– Милорд, – заглянул он в палатку, – это я, капитан Лефонт. Малик еще жив? Мы торопились…
– Он жив. Едва. Вы привезли ее?
Лефонт обернулся и щелкнул пальцами.
– Давай сюда женщину, сакс.
Ричард спешился и снял с лошади Бринн.
– Прекрати скулить или, клянусь небом, ты у меня взвоешь по-настоящему, – едва слышно предупредил он.
Все вокруг нагоняло боль и тоску, округа дышала смертью, и даже в море слез не потопить горечь утрат. Она должна овладеть своими чувствами. Эдвина. Надо думать о ней. Бесполезно: Эдвина слишком далеко. Сарацин. Если она отдаст все силы ему, то ей, возможно, удастся держаться от остальных на расстоянии.
– Где она? – снова послышался грубый нетерпеливый голос норманна.