Полное собрание рассказов
Шрифт:
— Не верю ни единому слову! — воскликнул Баллард.
— Разрази меня гром, если это неправда! — с жаром ответил незнакомец. — И анализатор действительно работал. Эдисон испытал его на нескольких людях в своей лаборатории, — конечно, не сказав им, что это за устройство. Чем умнее был человек, тем дальше ползла стрелка индикатора на черной коробочке. Я позволил ему испытать анализатор на мне, и стрелка практически не сдвинулась с места, только лежала на нуле и трепыхалась. Но хоть я и оказался болваном, мне хватило ума сделать весьма важный вклад
— И что вы сделали? — увлеченно спросил Баллард.
— Я предложил испытать анализатор ума на собаке. Видели бы вы, какой спектакль устроил нам Спарки, услышав мои слова! Старый пес зарычал, завыл и стал рваться на улицу, царапая дверь. Когда же понял, что мы настроены серьезно и никуда его не отпустим, Спарки кинулся прямо на коробочку и вышиб ее из рук Эдисона. В конце концов нам удалось загнать его в угол: Эдисон держал Спарки, а я поднес проводки к его ушам. Вы не поверите: стрелка мигом перекочевала прямиком за красную отметку!
— Эх! Пес его сломал! — предположил Баллард.
— «Мистер Эдисон, сэр, а что это за красная отметка?» — спросил я ученого. «Мой мальчик, — отвечал мне он, — Спарки сломал прибор. Красная отметка — это я».
— Ну да, я же говорил, — кивнул Баллард.
Незнакомец торжественно ответил:
— А вот и нет! Анализатор не сломался! Эдисон тотчас его проверил: все было исправно. И когда он сообщил мне об этом, Спарки выдал себя.
— Как же? — с недоверием осведомился Баллард.
— Понимаете, мы ведь его заперли — по-настоящему заперли. На двери было три замка: цепочка, засов и обычный дверной замок. Пес встал, снял цепочку, отодвинул засов и уже вцепился зубами в ручку, когда Эдисон его остановил.
— Нет! — охнул Баллард.
— Да! — ответил незнакомец. Глаза его сияли. — И тут я узнал, насколько великим ученым был Эдисон. Он готов был принять любую правду — даже самую неприятную.
«Ага! — сказал он своему псу. — Значит, собака — лучший друг человека, так? Неразумное животное, так?» Спарки проявил осмотрительность: сделал вид, что не услышал. Он чесался, выгрызал блох, рычал на воображаемые крысиные норы — лишь бы не смотреть Эдисону в глаза.
«Славно вы придумали, Спарки, а? — не унимался ученый. — Пусть люди добывают еду, строят дома и берегут тепло, а вам можно целыми днями спать у камина, бегать за девчатами или беситься с мальчишками. Никаких ипотек, политики, войн, работы, тревог… Знай себе маши хвостом да облизывай руки — и за тебя все сделают другие».
«Мистер Эдисон, — обратился я к нему. — Вы хотите сказать, что собаки умнее людей?»
«Умнее? — переспросил тот. — Еще как! И чем я, по-твоему, занимался весь последний год? Гнул спину ради того, чтобы собаки могли играть по ночам!»
«Послушайте, мистер Эдисон, — сказал Спарки. — Я бы на вашем месте…»
— Постойте-ка! — взревел Баллард.
— Тихо! — торжественно осадил его незнакомец. — «Послушайте, мистер Эдисон, — сказал Спарки, — я бы на вашем месте помалкивал
— Бред сумасшедшего! — Баллард побагровел.
Незнакомец встал.
— Слово джентльмена, это чистая правда. В обмен на молчание пес подсказал мне, акции каких компаний надо покупать, — так я и разбогател. А последними словами Спарки, сказанными Эдисону, были вот эти: «Попробуйте карбонизированную хлопковую нить». Позже его разорвали на части уличные псы, которые подслушивали за дверью лаборатории.
Незнакомец снял гетры и протянул псу Балларда.
— Примите их в знак благодарности вашему предку, который проговорился и погиб за это. Всего хорошего! — Он сунул книгу под мышку и зашагал прочь.
Человек без единой поченьки
— Бария мне на веку пришлось откушать двенадцать раз, — заявил Ноэль Суини.
Суини никогда не мог похвастать крепким здоровьем, а теперь, в довершение всех бед, ему исполнилось девяносто четыре года.
— Двенадцать раз старине Суини просвечивали желудок. Небось, мировой рекорд.
Дело было во Флориде, в Тампе. Суини восседал в теньке у края корта для шаффлборда и говорил, обращаясь к другому старику. Старика он не знал, тот просто оказался рядом с ним на лавочке.
Незнакомый старик, очевидно, только начинал новую жизнь во Флориде. У него были черные ботинки, черные шелковые носки и синие брюки от саржевого костюма. На голове красовалась новехонькая летная фуражка, а из-под края тенниски торчала забытая бирка с ценой.
— Хм… — только и ответил незнакомый старик на монолог Суини, даже не подняв глаз от книги.
Старик читал сонеты Уильяма Шекспира, и Шекспир говорил ему: «Мы урожая ждем от лучших лоз, чтоб красота жила, не увядая. Пусть вянут лепестки созревших роз, хранит их память роза молодая» [44] .
44
Здесь и далее цитаты из сонетов Шекспира приведены в переводе С. Я. Маршака
— А вам вот сколько раз желудок светили?
— Э-э… — ответил старик.
«Где тайная причина этой муки? — спрашивал Шекспир. — Не потому ли грустью ты объят, что стройно согласованные звуки упреком одиночеству звучат?»
— У меня нет селезенки, — сообщил неугомонный Суини. — Вы представляете?
Старик не ответил.
Тогда Суини взял на себя труд придвинуться поближе и проорать:
— Я живу без селезенки с тысяча девятьсот сорок третьего года!
Старик уронил книгу, сам чуть не свалившись с лавочки, и съежился, прикрывая звенящие уши.