Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Сочинения т 11-13

Чехов Антон Павлович

{11224}

правила, но... я в свою жизнь пролечил тысяч двадцать и не встретил ни одного доктора, который не казался бы мне патентованным мошенником... Боpкин (Иванову). Да, сами ничего не делаете и меня связываете... Оттого-то у нас и денег нет... Шабельский. Повторяю, я не говорю о присутствующих... Может быть, есть исключения, хотя впрочем... (Зевает.) Иванов (закрывая книгу). Что, доктор, скажете? Львов (оглядываясь на окно). То же, что и утром говорил: ей немедленно нужно в Крым ехать. (Ходит по сцене.) Шабельский (прыскает). В Крым... Отчего, Миша, мы с тобой не лечим? Это так просто... Стала перхать или кашлять от скуки какая-нибудь мадам Анго или Офелия, бери сейчас бумагу и прописывай по правилам науки: сначала молодого доктора, потом поездка в Крым, в Крыму татарин, на обратном пути отдельное купе с каким-нибудь проигравшимся, но милым pschutt'ом... Иванов (графу). Ах, не зуди ты, зуда!.. (Львову.) Чтобы ехать в Крым, нужны средства. Допустим, что я найду их, но ведь она решительно отказывается от этой поездки... Львов. Да, отказывается... Пауза. Боpкин. Послушайте, доктор, разве Анна Петровна уж так серьезно больна, что необходимо в Крым ехать?.. Львов (оглядывается на окно). Да... чахотка... Боpкин. Пссс... нехорошо... Я сам давно уже по лицу замечал, что она не протянет долго... Львов. Но... говорите потише... В доме слышно... Пауза. Боpкин (вздыхает). Жизнь наша... Жизнь человеческая подобна цветку, пышно произрастающему в поле: пришел козел, съел его и нет цветка... (Напевает.)

Поймешь ли ты души моей волненье... Шабельский. Все вздор, вздор и вздор... (Зевает.) Вздор и плутни... Пауза.

{11225}

Боpкин. А я, господа, тут все учу Николая Алексеевича деньги наживать. Сообщил ему одну чудную идею, но мой порох, по обыкновению, упал на влажную почву... Ему не втолкуешь... Посмотрите: на что он похож? Меланхолия, сплин, тоска, хандра, грусть... Шабельский (встает и потягивается). Для всех ты, гениальная башка, изобретаешь и учишь всех, как жить, а меня хоть бы раз поучил. Поучи-ка, умная голова, укажи выход... Боpкин (встает). Пойду купаться... Прощайте, господа... (Графу.) У вас двадцать выходов есть... На вашем месте я через неделю имел бы тысяч двадцать. (Идет.) Шабельский (идет за ним). Каким это образом? Ну-ка, научи... Боpкин. Тут и учить нечему. Очень просто... (Возвращается.) Николай Алексеевич, дайте мне рубль! Иванов молча дает ему деньги. Merci. (Графу.) У вас еще много козырей на руках. Шабельский (идя за ним). Ну какие же? (Потягивается.) Боpкин. На вашем месте я через неделю имел бы тысяч тридцать, если не больше... Уходит с графом. Иванов (после паузы). Лишние люди, лишние слова, необходимость отвечать на глупые вопросы - все это, доктор, утомило меня до болезни. Я стал раздражителен, вспыльчив, резок, мелочен до того, что не узнаю себя. По целым дням у меня голова болит, бессонница, шум в ушах... А деваться положительно некуда... Положительно... Львов. Мне, Николай Алексеевич, нужно с вами серьезно поговорить... Иванов. Говорите. Львов. Я об Анне Петровне. (Садится.) Она не соглашается ехать в Крым, но с вами она поехала бы... Иванов (подумав). Чтобы ехать вдвоем, нужны средства. К тому же, мне не дадут продолжительного отпуска. В этом году я уже брал раз отпуск... Львов. Допустим, что это правда. Теперь далее.

{11226}

Самое главное лекарство от чахотки - это абсолютный покой, а ваша жена не знает ни минуты покоя. Ее постоянно волнуют ваши отношения к ней. Простите, я взволнован и буду говорить прямо. Ваше поведение убивает ее. Пауза. Николай Алексеевич, позвольте мне думать о вас лучше!.. Иванов. Все это правда, правда... Вероятно, я страшно виноват, но мысли мои перепутались, душа скована какою-то ленью, и я не в силах понимать себя. Не понимаю ни людей, ни себя... (Взглядывает на окно.) Нас могут услышать, пойдемте, пройдемся. Встают. Я, милый друг, рассказал бы вам с самого начала, но история длинная и такая сложная, что до утра не расскажешь. Идут. Анюта замечательная, необыкновенная женщина... Ради меня она переменила веру, бросила отца и мать, ушла от богатства, и, если бы я потребовал еще сотню жертв, она принесла бы их не моргнув глазом. Ну-с, а я ничем не замечателен и ничем не жертвовал. Впрочем, это длинная история... Вся суть в том, милый доктор, (мнется) что... короче говоря, женился я по страстной любви и клялся любить вечно, но прошло пять лет, она все еще любит меня, а я... (Разводит руками.) Вы вот говорите мне, что она скоро умрет, а я не чувствую ни любви, ни жалости, а какую-то пустоту, утомление... Если со стороны поглядеть на меня, то это, вероятно, ужасно, сам же я не понимаю, что делается с моей душой... Уходят по аллее. ЯВЛЕНИЕ 4 Шабельский, потом Анна Петровна. Шабельский (входит и хохочет). Честное слово, это не мошенник, а мыслитель, виртуоз!.. Памятник ему нужно поставить... В себе одном совмещает современный гной во всех видах: и адвоката,

{11227}

и доктора, и кукуевца, и кассира... (Садится на нижнюю ступень террасы.) И ведь нигде, кажется, курса не кончил, вот что удивительно... Стало быть, каким был бы гениальным подлецом, если бы еще усвоил культуру, гуманитарные науки!.. "Вы, говорит, через неделю можете иметь 20 тысяч. У вас, говорит, еще на руках козырный туз - ваш графский титул. (Хохочет.) За вас любая девица пойдет с приданым... Анна Петровна открывает окно и глядит вниз. Хотите, говорит, посватаю за вас Марфушу?.." Qui c'st-ce que c'est Марфуша? Ах, это та... Балабалкина... Бабакалкина... эта, что на прачку похожа и сморкается как извозчик... Анна Петровна. Это вы, граф?.. Шабельский. Что такое? Анна Петровна смеется. (Еврейским акцентом.) Зачиво вы шмеетсь? Анна Петровна. Я вспомнила одну вашу фразу. Помните, вы говорили за обедом? Вор прощеный, лошадь... Как это? Шабельский. Жид крещеный, вор прощеный, конь леченый - одна цена. Анна Петровна (смеется). Вы даже простого каламбура не можете сказать без злости. Злой вы человек... (Серьезно.) Не шутя, граф, вы очень злы. С вами жить скучно и жутко. Всегда вы брюзжите, ворчите, все у вас подлецы и негодяи. Скажите мне, граф, откровенно, говорили вы когда-нибудь о ком хорошо? Шабельский. Это что за экзамен? Анна Петровна. Живем мы с вами под одной крышей уже пять лет, и я ни разу не слыхала, чтобы вы отзывались о людях спокойно, без желчи и без смеха. Что вам люди сделали худого? (Кашляет.) И неужели вы думаете, что вы лучше всех? Шабельский. Вовсе я этого не думаю. Я такой же мерзавец и свинья в ермолке, как и все. Моветон и старый башмак. Я всегда себя браню. Кто я? Что я? Был богат, свободен, немножко счастлив, а теперь...

{11228}

Нахлебник, приживалка, обезличенный шут... Я негодую, презираю, а мне в ответ смеются; я смеюсь, на меня печально кивают головою и говорят: спятил старик... А чаще всего меня не слышат и не замечают... Анна Петровна (покойно). Опять кричит... Шабельский. Кто кричит? Анна Петровна. Сова. Каждый вечер кричит. Шабельский. Пусть кричит. Хуже того, что уже есть, не может быть. (Потягивается.) Эх, милейшая Сарра, выиграй я сто или двести тысяч, показал бы я вам, где раки зимуют!.. Только бы вы меня и видели... (Зевает.) Ушел бы я из этой ямы от даровых хлебов и ни ногой бы сюда до самого страшного суда... Анна Петровна. А что бы вы сделали, если бы выиграли? Шабельский (подумав). Я? Прежде всего поехал бы в Москву и цыган послушал. Потом... потом махнул бы в Париж. Нанял бы себе там квартиру, ходил бы в посольскую церковь... Анна Петровна. А еще что? Шабельский. По целым дням сидел бы на жениной могиле и думал. Так бы я и сидел на могиле, пока не околел. Жена в Париже похоронена... Пауза. Анна Петровна. Ужасно скучно. Сыграть нам дуэт еще, что ли? Шабельский. Хорошо, приготовьте ноты... Анна Петровна уходит. ЯВЛЕНИЕ 5 Шабельский, Иванов и Львов. Иванов (показывается на аллее с Львовым). Вы, милый друг, кончили курс только в прошлом году, еще молоды и бодры, а мне тридцать пять. Я имею право вам советовать. Не женитесь вы ни на еврейках, ни на психопатках, ни на синих чулках, а выбирайте себе что-нибудь заурядное, серенькое, без ярких красок, без лишних звуков. Вообще, всю жизнь стройте по шаблону. Чем серее и монотоннее фон, тем лучше. Голубчик, не воюйте вы в одиночку с тысячами, не

{11229}

сражайтесь с мельницами, не бейтесь лбом о стены... Да хранит вас бог от всевозможных рациональных хозяйств, необыкновенных школ, горячих речей... Запритесь себе в свою раковину и делайте свое маленькое, богом данное дело... Это теплее, честнее и здоровее... А жизнь, которую я пережил, - как она утомительна!.. ах, как утомительна!.. Сколько ошибок, несправедливостей, сколько нелепого... (Увидев графа, раздраженно.) Всегда ты, дядя, перед глазами вертишься, не даешь поговорить

наедине! Шабельский (плачущим голосом). А черт меня возьми, нигде приюта нет!.. (Вскакивает и идет в дом.) Иванов (кричит ему вслед). Ну, виноват, виноват... (Львову.) За что я его обидел? Нет, я решительно развинтился. Надо будет с собой что-нибудь сделать. Надо... Львов (волнуясь). Николай Алексеевич, я выслушал вас и... и, простите, буду говорить прямо, без обиняков. В вашем голосе, в вашей интонации, не говоря уж о словах, столько бездушного эгоизма, столько холодного бессердечия... Близкий вам человек погибает оттого, что он вам близок, дни его сочтены, а вы... вы можете не любить, ходить, давать советы, рисоваться... Не могу я вам высказать, нет у меня дара слова, но... но вы мне глубоко несимпатичны!.. Иванов. Может быть, может быть... Вам со стороны виднее... Очень возможно, что вы меня понимаете... Вероятно, я очень, очень виноват... (Прислушивается.) Кажется, лошадей подали. Пойду одеться... (Идет к дому и останавливается.) Вы, доктор, не любите меня и не скрываете этого. Это делает честь вашему сердцу... (Уходит в дом.) Львов (один). Проклятый характер... Опять упустил случай и не поговорил с ним как следует... Не могу говорить с ним хладнокровно!.. Едва раскрою рот и скажу одно слово, как у меня вот тут (показывает на грудь) начинает душить, переворачиваться, и язык прилипает к горлу... Ненавижу этого тартюфа, возвышенного мошенника всей душой... Вот уезжает... У несчастной жены все счастье в том, чтобы он был возле нее; она дышит им, умоляет его провести с нею хоть один вечер, а он... он не может... Ему, видите ли, дома душно и тесно. Если он хоть один вечер проведет

{11230}

дома, то с тоски пулю пустит себе в лоб. Бедный... ему нужен простор, чтобы затеять какую-нибудь новую подлость... О, я знаю, зачем ты каждый вечер ездишь к этим Лебедевым!.. Знаю!.. ЯВЛЕНИЕ 6 Львов, Иванов в шляпе и пальто, Шабельский и Анна Петровна. Шабельский (выходя с Ивановым и с Анной Петровнойиз дому). Наконец, Nicolas, это бесчеловечно... Сам уезжаешь каждый вечер, а мы остаемся одни. От скуки ложимся спать в восемь часов... Это безобразие, а не жизнь!.. И почему это тебе можно ездить, а нам нельзя? Почему? Анна Петровнa. Граф, оставьте его... Пусть едет, пусть... Иванов (жене). Ну куда ты, больная, поедешь? Ты больна и тебе нельзя после захода солнца быть на воздухе. Спроси вот доктора. Ты не дитя, Анюта, нужно рассуждать. (Графу.) А тебе зачем туда ехать? Шабельский. Хоть к черту в пекло, хоть к крокодилу в зубы, только чтобы не здесь оставаться... Мне скучно... Я отупел от скуки... Я надоел всем... Ты оставляешь меня дома, чтоб ей не было одной скучно, а я ее загрыз, заел!.. Анна Петровна. Оставьте его, граф, оставьте... Пусть едет, если ему там весело... Иванов. Аня, к чему этот тон? Ты знаешь, я не за весельем туда еду. Мне нужно поговорить о векселе. Анна Петровна. Не понимаю, зачем ты оправдываешься? Езжай... кто тебя держит? Иванов. Господа, не будемте есть друг друга!.. Неужели это так необходимо? Шабельский (плачущим голосом). Nicolas, голубчик, ну я прошу, тебя, возьми меня с собой... Я погляжу там мошенников и дураков и, может быть, развлекусь! Ведь я с самой Пасхи нигде не был... Иванов (раздраженно). Хорошо, поедем... Шабельский. Да? Ну merci, merci... (Весело берет его под руку и отводит в сторону.) Твою касторовую шляпу можно надеть?

{11231}

Иванов. Можно, только поскорей, пожалуйста... Граф бежит в дом. Надо, Аня, рассуждать. Выздоровеешь, тогда и будем ездить, а теперь тебе нужен покой... Ну, прощай... (Подходит к жене и целует ее в голову.) Я вернусь к часу... Анна Петровна (ведет его к рампе). Коля... (Смеется.) А то остался бы? Будем, как прежде, в сене кувыркаться... поужинаем вместе, будем читать... Я и брюзга разучили для тебя много дуэтов... Пауза. Останься, будем смеяться... (Смеется и плачет.) Или, Коля, как? Цветы повторяются каждую весну, а радости нет?.. Да? Ну, езжай, езжай... Иванов. Я... я скоро вернусь... (Идет, останавливается и думает.) Нет, не могу!.. (Уходит.) Анна Петровна. Езжай... (Садится у стола.) Львов (ходит по сцене). Анна Петровна, возьмите себе за правило: как только бьет шесть часов, вы должны идти в комнаты и не выходить до самого утра. Вечерняя сырость вредна вам... Анна Петpовна. Слушаю-с... Львов. Что "слушаю-с"? Я говорю серьезно... Анна Петpовна. А вы постарайтесь говорить несерьезно. (Кашляет.) Львов. Вот видите, вы уже кашляете... ЯВЛЕНИЕ 7 Львов, Анна Петровна и Шабельский. Шабельский (в шляпе ив пальто выходит из дому). А где он? (Быстро идет, останавливается перед Анной Петровной и гримасничает.) Гевалт... Вей мир... Пэх... Гевалт... Жвините пожалуста!.. (Прыскает и быстро уходит.) Львов. Шут... Пауза. Слышны далекие звуки гармонийки. Анна Петровна (потягивается). Какая скука... Вон кучера и кухарки задают себе бал, а я... я как

{11232}

брошенная. Евгений Константинович, где вы там шагаете? Идите сюда, сядьте... Львов. Не могу я сидеть... Пауза. Анна Петровна. Доктор, у вас есть отец и мать? Львов. Отец умер, а мать есть. Анна Петровна. Вы скучаете по матери? Львов. Мне некогда скучать. Анна Петровна (смеется). Цветы повторяются каждую весну, а радости нет. Кто это мне сказал эту фразу? Дай бог память... Кажется, сам Николай сказал... (Прислушивается.) Опять сова кричит... Львов. Ну и пусть кричит... Пауза. Анна Петровна. Я, доктор, начинаю думать, что судьба меня обсчитала. Множество людей, которые, может быть, и не лучше меня, бывают счастливы, ничего не платя за счастье, почему же я одна должна платить так дорого? За что брать с меня такие ужасные проценты? (Живо.) Что вы сказали? Львов. Ничего я не сказал... Анна Петровна. И начинаю я также удивляться несправедливости и жестокости людей. Почему на любовь не отвечают любовью? Почему за правду платят ложью? (Пожимает плечами.) Вы, доктор, не семейный и не можете понять многого... Львов. Вы удивляетесь... (Садится рядом.) Нет, я... я удивляюсь, удивляюсь вам!.. Ну объясните, растолкуйте мне, ради бога, как это вы, умная, честная, почти святая, позволили так нагло обмануть себя и затащить вас в это совиное гнездо? Зачем вы здесь? Что общего у вас с этим холодным, бездушным - но оставим вашего мужа!.. что у вас общего с этой пустой, пошлой средой? О господи боже мой... Этот вечно брюзжащий, заржавленный, сумасшедший граф, этот пройдоха, мошенник из мошенников Миша со своей гнусной физиономией... Объясните же мне, к чему вы здесь? Как вы сюда попали?

{11233}

Анна Петровна (смеется). Вот точно так же и он когда-то говорил... Точь-в-точь... Но у него глаза большие, и, бывало, как он начнет говорить о чем-нибудь горячо, так они как угли... Говорите, говорите... Львов (встает и машет рукой). Что мне говорить? Идите в комнаты... Анна Петровна. Вы говорите, что Николай то да сё, пятое, десятое. Откуда вы его знаете? Разве за полгода можно узнать человека? Это, доктор, замечательный человек, и я жалею, что вы не знали его года два-три тому назад. Он теперь хандрит, молчит, ничего не делает, но прежде... какая прелесть!.. Я полюбила его с первого взгляда. (Смеется.) Взглянула, а мышеловка меня - хлоп!.. Он сказал: пойдем... Я отрезала от себя всё, как, знаете, отрезают гнилые листья ножницами, и пошла... Пауза. А теперь не то... Теперь он едет к Лебедевым, чтобы развлечься с другими женщинами, а я... я сижу в саду и слушаю, как сова кричит... Стук сторожа. Доктор, а братьев у вас нет? Львов. Нет. Анна Петровна рыдает. Ну что еще, что вам? Анна Петровна (встает). Я не могу, доктор, я поеду туда... Львов. Куда это?.. Анна Петровна. Туда, где он... Я поеду... Прикажите заложить лошадей... (Идет к дому.) Львов. Вам нельзя ехать... Анна Петровна. Оставьте меня, не ваше дело... Я не могу, поеду... Велите дать лошадей... (Бежит в дом.) Львов. Нет, я решительно отказываюсь лечить при таких условиях... Мало того, что ни копейки не платят, но еще душу выворачивают вверх дном!.. Нет, я отказываюсь, довольно!.. (Идет в дом.) Занавес