Полное собрание сочинений. Том 77. Письма1907 г.
Шрифт:
Братски приветствую вас. Передайте также мой привет Петру Васильевичу2 и Планидину.3 Помогай вам бог по-христиански с покорностью воле божией и кротостью и любовью к тем, которые хотели вам делать зло, переносить ваше испытание.4 Христианин может жить и в достатке и в нужде. В нужде для души легче.
23 мая 1907 г.
Печатается но копировальной книге № 7, л. 348, куда вклеена машинописная копия (дубликат подлинника?); подпись не восстановлена,
1 Намерение Н. Г. Суткового помочь устройству общины Добролюбовцев нe могло осуществиться. А. М. Добролюбов и его последователи отказались от помощи, не желая, чтоб им было отдано предпочтение перед другими нуждающимися.
2 Петр Васильевич Веригин.
3 Павел Васильевич Планидин.
4 См. письмо № 121.
* 131. Редакции газеты «New-York World».
1907 г. Мая 26. Я. П.
Question of conference (of peace at Нaague) was answered 1900 years ago, Matthew five 43, 44. Excuse my rudeness, but
I cannot help giving vent to my disgust of christian hypocrisy.
Leo Tolstoy.
На вопрос о конференции (мира в Гааге) было отвечено 1900 лет тому назад, Матфей пять 43, 44. Извините мою резкость, но я не могу сдержать моего отвращения к христианскому лицемерию.
Лев Толстой.
Телеграмма. Текст ее вписан в дневник Д. П. Маковицкого 26 мая 1907 г. откуда и перепечатывается.
Ответ на телеграфный запрос нью-йоркской газеты «New-York World», в архиве не обнаруженный. Редакция газеты, вероятно, прислала телеграмму с оплаченным ответом.
Вторая Гаагская мирная конференция заседала с 2/15 июня по 5/18 октября 1907 г. На конференции были представлены сорок четыре государства (двадцать одно европейское, девятнадцать американских и четыре азиатских). Как и в 1899 г., работа конференции ни к каким практическим результатам не привела. По поводу первой Гаагской конференции Толстой подробно писал в письмах 1899 г. (см. т. 72).
* 132. К. Олинской.
1907 г. Мая 27. Я. П.
Я давно уже не имею своих денег. Небольшие суммы, которые я получаю для благотворительных целей, я решил распределять только в своей округе для помощи в несчастных случаях: пожарах, падежах скотины и т. п. И так я и поступаю и потому очень сожалею, что не могу исполнить вашего желания.
Лев Толстой.
27 мая 1907 г.
Подлинник написан на машинке, подпись собственноручная, дата рукой Ю. И. Игумновой.
Ответ на письмо Клары Олинской из Одессы от 13 мая 1907 г. Корреспондентка, недавно
* 133. Иеромонаху Арсению.
1907 г. Мая 28. Я. П.
Любезный брат Арсений,
Очень рад был получить ваше письмо и спешу ответить на него. Напрасно вы думаете, что мы несогласны; напротив, я обрадовался тому, что увидал по письму вашему, что мы совершенно согласны в самом основном; и не только согласны мы с вами, а согласные нами были и есть люди всего мира, если они серьезно думают о смысле своей жизни.
«Коль скоро мы существуем по воле всеблагого и премудрого творца всего, отца-бога, и существуем всегда в его присутствии, то, конечно, и должны всегда жить благочестно. Награда за благочестие в самом благочестии. Царство божие внутри нас, но мы только должны его разработать в себе. Следовательно, и ад внутри нас, когда мы живем гордостью, злобою и другими страстями. Желание блага как себе, так и ближним, вот для чего и нужно воздерживаться от всякого зла.
Душа живет только тогда, когда живет в боге и с богом; но когда она удаляется от него посредством всякого рода грехов, тогда и умирает, делается мрачною и скучною — себе в тягость: вот тут-то и самоубийства и убийства…»1
Веруя во всё это, если прибавить еще то, что бог есть любовь и что душа наша есть проявление его, — путь нашей жизни становится для нас ясен и радостен, и переход в другую жизнь, т. е. возвращение к богу любви, не может быть для нас страшен. Кроме того, веруя во всё это, что вы так хорошо выразили, мы сходимся в вере с лучшими людьми всего мира, с мудрецами Китая, Индии, древней Греции, Рима и др.
Веруя же в догматы своей церкви: в таинства, в иконы, мощи и чудеса, мы расходимся не только со всем человечеством, но со многими христианскими вероисповеданиями.
Представьте себе, что работник живет у хозяина, но никогда не видит его. Между тем знает твердо и по мнению своих лучших товарищей и по всему тому добру, которое он видит от хозяина, что хозяин мудрый, милостивый и озабочен только благом своих рабочих. Может ли для такого рабочего представлять какой-н[и]б[удь] интерес рассказ одних из его товарищей рабочих, рассказ, оспариваемый другими товарищами, что хозяин, кроме своих великих свойств, имеет еще дар производить самые удивительные фокусы?
Мне совершенно достаточно для того, чтобы спокойно жить и спокойно умереть, того, что вы отчасти выразили в своем письме и что я нахожу в учении мудрейших людей всего мира и, главное, в своем сердце.
Для чего же мне от несомненного и радостного переходить к сомнительному и смущающему? Мне, по крайней мере, так лучше. И потому хотя и очень сожалею, что не схожусь с вами в одном, знаю, что мы все-таки оба сыны бога и потому соединены той любовью, которая составляет основу нашей жизни.