Polo или зеленые оковы

Зайцев Алексей

Временщик бережно взял зонд двумя руками и отнес ее к стоящей невдалеке платформе, с которой и предстояло ему уйти в далекое прошлое. Платформу немедля окружило защитное поле, слегка опалесцируя при таком освещении.

–Всем отойти.– Скомандовал федерал.

Послушные подчиненные прекратили свой бег и в шеренгу вытянулись вдоль стен, с живым интересом наблюдая за темпоральным перемещением. Временщики суетились возле своих компьютеров, в последний раз сверяя пространственные координаты корабля и темпоральной платформы, на которой, окруженный защитным полем лежал темпоральный зонд.

Отец

во все глаза наблюдал за зондом, за временщиками, что суетились возле своих терминалов, за носовым иллюминатором, в котором кроме черноты космоса не было видно ничего. Странно подумать, что именно в этой точке пространства, где сейчас безраздельно царствует черный холодный космос, некогда был Отец, только что вернувшийся от цватпахов на свою Землю. В этой точке пространства он бродил по лесу, продрогший, но довольный, что невредимым вернулся домой. В этой точке пространства исчез его однояйцевый близнец Дэн.

–Countdown.– Скомандовал временщик и на шаг отступил от компьютера.

Бесцветный федерал тоже отступил назад, будто боясь, что его ненароком унесет в дикий и необузданный варварский двадцать первый век.

–Десять, девять, восемь…– Забормотал бортовой компьютер.– Один, ноль. Отсчет закончен.

Загудели генераторы. Отец знал, что темпоральные перемещения потребляют много энергии. Что ж, можно себе представить, чтобы проникнуть на много веков в прошлое, нужно очень постараться. Задрожал пол. Дрожь становилась все заметнее. Нарастал гул генераторов, в ушах стоял звон, как если бы по голове ударили бейсбольной битой. Отец затаил дыхание, поглядывая то на мониторы компьютеров, то на зонд, окруженный защитным полем. Краем глаза он уловил, что федералы тоже, затая дыхание, переводят взгляды с мониторов на зонд и в обратном порядке.

В момент, когда дрожь корабля стала максимальной, а вой генераторов заглушил собой все звуки, сработало реле, и зонд исчез. Отец это уже видел и не раз, как предметы сами собой исчезали просто так, без видимой на то причины. Он ожидал, что возникнет воздушная волна, которая собой скажет, что произошло темпоральное перемещение. Но волна не появилась. Это все из-за защитного поля, догадался Отец. Это они защищают темпоральную камеру от внешнего окружения.

Гул генераторов не стихал, дрожь не уменьшалась. Прошло не более двух секунд, как зонд появился на платформе, на которой его утвердил временщик. Отец округлил глаза. Неужели ничего не получилось? Как так? Он ожидал, что зонда не будет, по меньшей мере, несколько часов. Что же могло произойти?

Стоило генераторам ослабить свой вой, а дрожи корабля уменьшиться, Отец бросился к бесцветному федералу.

–Слушай, не получилось ничего?– Спросил он со страхом.

–Все получилось.– Уверенно сказал федерал.

–Но…– Заикаясь, спросил Отец.– Зонда не было не больше двух секунд.

–Ну и что?– Спросил федерал, поглядывая на Отца, как на дикого.

–Как что? Что он мог за две секунды осмотреть?

–Он пробыл в прошлом около суток. Что ты мечешься?– Недовольно спросил федерал.

–Как так суток?– Не понял Отец.– Ты шутишь?

–Ни сколечко. Его отправили незадолго до твоего появления. Он там побыл около суток, все осмотрел и вернулся в заданную точку. Мы его вернули немедля. Для нас прошло

несколько мгновений, а для зонда несколько часов. Подумай на досуге.– Отмахнулся от Отца федерал.

Отец стоял, осмысливая услышанное. Вот дела! Он никогда и не мог себе этого представить. Хотя, теоретически, в этом нет ничего особенного, просто Отец никак не ожидал такого поворота событий.

Временщик выключил защитное поле и извлек темпоральный зонд. Отец его не видел, когда ждал брата в Кичигинском лесу. Хорошая маскировка, подумал Отец. Федералам плюс в зачет.

–Что я могу сказать?– Откинулся временщик от компьютера.– С этим нужно еще разбираться, но первое, что я могу сказать вам: это наше темпоральное перемещение.

–В каком смысле, наше?– Не понял Отец.

–В том смысле, что это наша экспедиция переместила твой шлюп.

Глава 6.

Зонд вынырнул из облаков и завис над кронами сонных деревьев. Здесь ему предстоит провести пару часов, пока шлюп не войдет в плотные слои атмосферы и не станет доступным для наблюдения. Автоматика зонда определила координаты своего положения по ориентирам, определенным заблаговременно. Сквозь хмурые тучи едва угадывались ночные светила. Определить их положение в пространстве для точных электронных и наномеханизмов не составило особого труда. Этих данных оказалось достаточно, чтобы определить время своего появления. Металлический шар застыл и, казалось, навеки. Работал лишь антигравитатор, да оптическая система наведения.

Время шло. Вот, шар, висящий в воздухе, вздрогнул и сделал небольшой круг над бором. В небе появилась тусклая точка, которая с течением времени становилась ярче и больше. Было все еще тихо. Точка росла, пока не превратилась в небольшую летательную машину. Стал слышен шум работы тормозных двигателей. Машина шла на посадку. Зонд затерялся в кроне стоявшей неподалеку разлапистой сосны. В наступающем сумраке его обнаружить было практически невозможно. Программа предписывала прибору всегда при любом стечении обстоятельств оставаться незамеченным.

Спасательный шлюп, окруженный защитным полем, на миг завис над бором и пошел на посадку, сдирая кору с сосен, меж которых ему предстояло приземлиться. Зонд определил параметры шлюпа. Его массу, спектральный анализ вырывающегося отработанного топлива, напряженность защитного слоя, параметры внешнего излучения. Выходить на радиосвязь с бортовым компьютером, чтобы обменяться визитными карточками, было запрещено.

Шлюп утвердился меж деревьев. Защитное поле, померцав, исчезло. Двигатели умолкли. Люк шлюпа откинулся и на прогалину из машины выбежал полуголый человек, едва одетый в какое-то рубище. Зонд определил размеры, вес и биологический износ объекта. Это-вторая цель, за ней тоже необходимо вести наблюдение. Человек прыгал, бесновался, матерился, падал, зарываясь лицом в опавшую листву, и снова скакал. Зонд фиксировал каждое движение странного человека, который выпрыгнул из глубин космоса. Человек терял тепло. Это было хорошо заметно в инфракрасном спектре. Конечности приобрели циановую окраску, однако сердце и мозг, источающий восторг и вопли, оставались красными.