Полоцкое разоренье

Амфитеатров Александр Валентинович

Добрыня.

Какъ для кого? Княгинюшка похвалить.

Пyтята.

Она? меня? Ну, нтъ. Она семь лтъ На насъ съ тобою смотритъ исподлобья. Не будь я князю другъ и побратимъ, А ты, Добрыня, дядя, – наши очи Давно бы въ чистомъ пол воронь По милости княгинюшки клевало.

Добрыня.

Какъ волка ни корми, онъ въ лсъ глядитъ. Была она варяжкой и осталась.

Пyтята.

Да,

скареднымъ охотничьимъ посылом Не иначе, какъ ей обязанъ я. Припомнила, какъ этому бродяг Ингульфу, гостю милому ея, Я кушакомъ крутилъ къ лопаткамъ руки Въ дтинцъ Полоцкомъ: вотъ и казнись За старые грхи! кого обидлъ, Тому и поработай.

Добрыня.

Мой племяшъ Съ Рогндою совсмъ утратилъ разумъ: На блый свтъ глядитъ сквозь бабьи пальцы И бросилъ насъ, своихъ богатырей, На жертву женской прихоти. Кто въ честь Войти съуметъ y Рогнды, княземъ — Хорошъ иль нехорошъ, забытъ не будетъ. Рогнд поклонись, и ползай, Толкая локтемъ старшихъ, въ красный уголъ.

Входить Вышата.

Вышата.

Богатырямъ поклонъ.

Добрыня.

Теб челомъ.  Вышата. Докол же терпть-то намъ, бояре?

Пyтята.

А что?

Вышата.

Мишату знаешь?

Пyтята.

Какъ не знать! Пріятели.

Вышата.

Его казнятъ.

Пyтята.

Ты шутишь?

Вышата.

До шутокъ ли?

Добрыня (откладываетъ въ сторону лапоть).

Какъ такъ? за что, про что? Разсказывай!

Вышата.

Княгиню разобидлъ Нашъ богатырь. Не по сердцу ему Пришлись обычаи гостей, варяговъ: Что, намъ едва отвтивъ на поклонъ, Они гурьбою жмутся въ красный уголъ: Что съ княземъ будто съ ровнею своимъ, Свободно слишкомъ шутятъ, а съ княгиней Того еще свободнй; что она. Столь гордая для насъ, предъ ними гнется, Какъ на лугу зеленая трава Предъ втрами, внучатами Стрибога. Онъ обругалъ варяговъ, не стерплъ. А за варяговъ на него княгиня. Онъ и княгинь тоже сгоряча Сказалъ словцо. Княгиня князю въ ноги. И вотъ стоитъ Мишатушка теперь Среди двора, съ ярмомъ на блой ше, А передъ нимъ досужій берендей Натачиваетъ ножикъ, чтобы горло Перехватить ему.

Пyтята.

Тому не быть! Я упрошу, умилостивлю князя. Нельзя своими жертвовать варягамъ И бабъ обозлившейся. Добрыня. Ступай! Авось, теб помогутъ боги.

Путята быстро

уходитъ.

Худо, Вышатушка!

Вышата.

Чего ужъ хуже!

Добрыня.

Князь Сегодня такъ расправится съ Мишатой, А завтра и до насъ дойдетъ чередъ.

Вышата.

Въ рукахъ боговъ – и жизнь, и смерть.

Добрыня.

Ну, боги Богами, а не лишнее и намъ Самимъ подумать, да поостеречься. Пора сломить Рогндину гордыню, Довольно князь Владимиромъ [14] владть Ея крас.

Вышата.

Что жъ? извести?

Добрыня.

14

По экз. др. ценз.: «Князь Солнышкомъ»

Опасно. Виновныхъ князь суметъ розыскать И приласкать по-своему. Рогндой Пускай онъ утшается покуда, А мы ему тмъ временемъ найдемъ На смну ей красавицу другую.

Вышата.

Эхъ, мало ль y надежи-князя бабъ? Не удивишь его! Изъ цлыхъ сотенъ Ласкательницъ, Рогнда лишь одна Смирить сумла нравъ его желзный И осдлала князя, что коня, И сла, и похала… Конь добрый, А путь-дорога гладкая: скачи, Куда глаза глядятъ!

Добрыня.

Мы въ этомъ бг Ее съ размаху выбьемъ изъ сдла. За племяшомъ внимательно слжу я. Рогнда величавостью своей Владимира [15] совсмъ захолодила. А онъ веселый князь, ему тепла И свта подавай! Къ нему варяжка Ласкается зминой хитрой лаской, Разлакомитъ, разнжитъ, а потомъ И шепчетъ въ уши князя лжи лихія, Опалы вызываетъ клеветой, Ломать исконные порядки учить И хочетъ Кіевъ нашъ не то въ Царьградъ, Не то въ притонъ варяжскій передлать. Владимиру [16] по-своему пожить, Безъ спроса бабьяго, давно охота, Да совстливъ некстати онъ.

15

По экз. др. ценз.: «Князь Солнышко».

16

По экз. др. ценз.: «Племяннику»

Вышата.

На-дняхъ, Въ Вышгород онъ былъ y прежней хоти, Покинутой Мальфриды.

Добрыня.

Навстилъ Грекиню тоже, матерь Святополка, Что въ Родн полонили мы, когда Съ покойнымъ Ярополкомъ воевали.

Вышата.

Да, посмотрть поближе, чуть ли ты Не правъ выходишь, и ковать желзо Намъ надобно, покуда горячо.