Полоса невезения
Шрифт:
Погода была самой что ни есть пионерской: солнце, жара - так и хочется самому окунуться в холодную воду Мастыкинского озера. Может, еще приведется. Уж пляж-то здесь непременно должен быть, а если по каким-то причинам и нету... Я покосился на Шустрика. Наверняка местное население как-то решило проблему.
– Построили над озером, - продолжал разъяснять Шустрик.
– От лагеря смотришь - цивильно все, с колоннами, а от озера видно, что сваями подперто, - он усмехнулся и полушепотом произнес.
– "Сваи" еще "От
Я, естественно, не помнил. Он про фильм, что ли?
– ... Только дядя Юра обижается сильно, - Шустрик пожал плечами.
– Не знаю почему. Никто не знает.
Он перевел взгляд обратно, внимательно изучая дорогу.
Мимо плыл до боли родной пейзаж. Руины гипсовых пионеров, заросшая бурьяном линейка со сценой для речей и ржавым флагштоком, площадка с какими-то блеклыми стендами.
– Мы оттуда все перетащили, - поймав мой взгляд, пояснил Шустрик. Флаг теперь на площадке у свай поднимаем, а остальное...
– он поморщился. Не пригодилось.
С другой стороны я заметил одноэтажный, барачного типа корпус с чудовищным числом окон. Видать, столовая. К тому же в проеме боковой двери нарисовался массивный дядька при белом поварском колпаке и двух здоровенных бидонах. Вслед за ним брели трое пацанов, примерно ровесники Шустрика. Двое тащили кастрюлю размером с рогатую океанскую мину, еще один страховал товарищей, придерживая ее сзади.
– По кухне сами дежурим, - вновь заметив мой взгляд, разъяснил Шустрик.
– Девчонки в основном. Парни только таскать помогают... Ой, налево теперь надо! Налево!
Егор резко крутанул руль. Коробки подняли шум. "Ниссан" тряхнуло, но с пути мы не сбились, выйдя на финишную прямую.
– Там дальше жилые корпуса, - указав на центральную аллею, добавил Шустрик.
– А вот и "сваи".
Мы въехали на площадку, предварявшую лестницу весьма характерного здания. Мраморные колонны до второго этажа, облупившиеся стены... Почему советские архитекторы так любили копировать барские усадьбы? Ностальгия или скрытое диссидентство?
"Ниссан" обогнул лужайку с воткнутым в нее флагштоком и двумя асфальтированными тропинками. Не хватает только выложенного цветами слоника...
На вершине флагштока плескалось белое знамя. Что на нем изобразили, так сразу и не разобрать. Похоже, рука сжимает меч, кажется, рука детская.
Странно. Что это? Местный герб? В базе такого не было.
Машина остановилась у входа. Шустрик открыл дверь и спрыгнул на щербатый асфальт. Я последовал его примеру, покинул гостеприимную утробу "Ниссана".
– Дверь клинит, хлопать сильнее надо, - заметил Егор.
Вроде как ни к кому конкретно не обращаясь. От того и не "ты", и не "вы".
– Ща, - Шустрик претворил директиву в жизнь.
Егор остался сидеть внутри. Похоже, чего-то
– Здравствуйте!
– послышалось из-за спины.
Я обернулся. На крыльце стоял человек. Простой такой мужик, примерно моих габаритов, но заметно постарше - лет эдак сорока с хвостиком. В линялых штанах и обвисшей майке. На носу очки, волосы немного растрепаны.
Он приветственно махнул, а Шустрик доложился:
– Здравствуйте, дядя Юра! К нам гости!
Осоргин подошел ко мне и протянул руку:
– Юрий, очень приятно.
Широкий прохладный холл служил когда-то прибежищем всяким доскам объявлений, пионерским знаменам и прочей атрибутике. Теперь он был пуст. От недавно покрашенных стен тянуло олифой, зеркала отражали следы недавнего ремонта, и мне на миг показалось, что всю эту красоту навели перед моим приездом.
Хотя, собственно, ну что в этом такого? УПС "Березки" - не ближний свет, столичная музыка звучит здесь нечасто. И значит, хочется блеснуть. "Сваи" - это неплохо, но лучше бы уж небоскреб...
Интересно, что на таких мыслях себя я пока не ловил. Уж в чем в чем, а в отсутствии рвения "Струну" не упрекнуть. И в Мухинске, и в Мраморном зале...
Я содрогнулся. Уж больно явно припомнился мне тот день.
...Мы прощаем тебя, Уходящий, исчезай с миром...
Да, во взглядах полусонных детей, твердивших свою зазубренную мантру, сквозила скучная пустота, но Хранители, администраторы, простые люди "Струны"... нет, невозможно.
Может, Столица так повлияла? Градус идейности в моем родном городе всегда был пониже, чем в наивной провинции.
Впрочем, вряд ли это затронуло "Струну". Очень уж непростыми путями приходят в нее люди. И Лена, и гениальный педагог Валуев, и даже неразлучная парочка - Маус с Сайфером - всех их порядком обожгло и поломало, прежде чем они стали тем, кем стали. Или хотя бы взять меня...
Наверное, мне самому хочется, чтобы нашелся какой-то изъян, чтобы вся эта фасадная красота оказалась "потемкинской деревней", чтобы за ней было пусто и холодно. Вот тогда можно было бы сказать: "Негодяи! Я знал!". И все станет просто, все понятно. Красивые направо, умные налево...
– Вот, - Осоргин обвел руками помещение.
– Тут у нас нечто вроде администрации. На первом этаже хозяйственные помещения. Далее жилые квартиры. На третьем этаже кабинеты, канцелярия и прочее...
– Квартиры?
– не понял я.
– Для работников?
– Именно, - Осоргин поморщился.
– Жить тут особо негде. Сами видите мы тут аки отшельники. Ближайший поселок - Мастыкино, место неприглядное, да и не близкое. Уж лучше тут. Мы думаем домики на территории построить, где раньше линейка была пионерская. Ну, это планы на светлое будущее. Пока текучку бы раскидать. Кстати, спасибо что компьютеры привезли. Очень даже пригодятся.