Полоса везения, или Все мужики козлы

Вильмонт Екатерина Николаевна

Она в ужасе уставилась на меня.

— Ты хочешь сказать, что ничего не помнишь?

— Абсолютно! Начисто!

— Это Инга!

— Инги нет в Москве!

— У, кого есть ключи от твоей квартиры?

— Теперь уже ни у кого, кроме Таньки. Я поменяла замки.

— Слава богу! Хоть один разумный поступок! Вот что, детка, расскажи мне все с самого начала. Попробуем разобраться вместе.

— Что ж, попробуем, — согласилась я и поведала любимой тетушке все, что знала сама.

— Но это же страшно романтично! —

всплеснула руками она. — Просто невероятно! Неужели ты настолько приземленный человек, что не ощущаешь всей прелести?

— Всей прелести не ощущаю, — призналась я. — Меня слишком смущает выстиранное белье и вообще… Меня кто-то переодевал, я ничего не помню. И это мне совсем не нравится. Если бы все ограничилось цветами и конфетами, дело другое, а так…

— Да, может, ты и права, — задумчиво покачала головой тетушка. — А что, если их было двое?

— То есть? — насторожилась я.

— Ну, предположим, здесь были мужчина и женщина. Она занималась тобой, стирала-убирала, а его послала в магазин за продуктами и цветами. Может такое быть?

— В принципе может быть все… Но кто эти мужчина и женщина?

— Какие-нибудь твои друзья.

— Но как они сюда попали?

— Ты же сама их и впустила, только не помнишь этого.

— Амнезия, что ли? — фыркнула я.

— Никакая не амнезия, просто ты была с очень высокой температурой и совершенно ничего не помнишь. Ты открыла дверь, они увидели тебя в таком состоянии и решили помочь.

— Тогда почему они не оставили никаких следов? Могли хотя бы записку написать, мол, мы, такие-то, были тут…

— Может, они заторопились или решили таким странным образом подшутить над тобой. Мало ли что бывает. Возможно, это добрые, но не слишком умные люди.

— Да уж… Сроду не оказывалась в более идиотском положении.

— И у тебя нет даже никаких версий, кто бы это мог быть?

— Ни малейших. Все мои знакомые либо слишком умны, либо слишком бедны для подобных выходок. Сказать по правде, Лиза, мне это совсем не нравится. К тому же теперь еще Татьяна в курсе, а у нее никакие секреты не задерживаются. Так что в результате еще начнут говорить, что это я сама себе все устроила, чтобы напустить таинственности. Что я, наших баб не знаю?

— Ну, это не беда, тут есть простейший выход.

— Какой?

— Татьяна предположила, что это дело рук Кости?

— Ну да.

— Вот и отлично. Скажешь ей, что все выяснилось и это действительно был Костя. По дороге в Америку. Тогда обсуждать это станет неинтересно и вскоре все обо всем забудут.

— Да, это лучший выход… Но я-то не забуду.

— Со временем и ты забудешь. Но не исключено, что скоро это как-то прояснится. Вот тогда и поговорим. А ты успокойся, тебе вредно волноваться, да и не с чего. Ведь ничего плохого не случилось, верно? Любуйся цветами, ешь конфеты и берись за работу. А если тебе захочется поговорить на эту тему, для этого

есть я. Я уж никому ничего не разболтаю.

— Лиза, какая ты мудрая! — с облегчением вздохнула я.

— Доживешь до моих лет, тоже помудреешь, — улыбнулась она. — А сейчас я хочу чаю с этими шикарными конфетами. И кстати, что будет с твоим сорокалетием?

— Ничего. Зажму! — ответила я, отправив в рот умопомрачительно вкусную бельгийскую конфету.

Тетушка вопросительно подняла брови, но ничего не сказала, так как тоже была занята конфетой.

— Мне некогда, и к тому же говорят, отмечать сорокалетие — плохая примета.

— Да, я тоже слышала… Маша…

Я точно знала, что последует дальше. И не ошиблась.

— Маша, а от Романа по-прежнему ни слуху ни духу?

Этот вопрос она задает мне вот уже почти десять лет. Я покачала головой. Сама я уже давно пережила эту свою любовную неудачу, а тетушка никак не может смириться.

— Девочка, но ведь это ненормально, что ты одна. В сорок лет нельзя жить без любви, без мужчины, наконец…

— Может, ты мне еще скажешь, где его взять?

— Но мужчин кругом уйма, а с твоей внешностью…

— Но мне не нужен первый попавшийся, да и вообще… Никто мне не нужен. Три мужа, и все козлы…

— А Роман?

— И Роман твой тоже типичный козел! Ты с этим не согласна?

— Нет! Решительно не согласна. Что касается твоих мужей, тут я не спорю… Но Роман…

Ну вот, завелась. По-моему, она сама немного к нему неравнодушна. Он и вправду был хорош…

— Впрочем, с мужьями все ясно, — пустилась в рассуждения на любимую тему тетушка, — ты никого из них по-настоящему не любила…

— А я, кажется, вообще еще не любила по-настоящему…

— А Романа?

— Да не знаю я, Лиза, ничего не знаю! И сейчас мне совсем не до любви, уж тем более бывшей. И вообще, ну ее, эту любовь, от нее одни неприятности. Мне сейчас надо деньги зарабатывать.

— Боже, что за поколение! — сжала пальцами виски тетушка.

Мы еще долго пили чай с конфетами, и когда наконец Лиза отбыла, я без сил повалилась в постель. Но, вероятно, я слишком много спала в последнее время, и сон не шел. Тетушкины разговоры все-таки взбаламутили меня, и я стала вспоминать свою дурацкую жизнь.

* * *

Первый раз я выскочила замуж за Пашку Козелькова, когда мне стукнуло восемнадцать. Все говорили, что мы самая красивая пара в инязе. Он и вправду был хорош. И поначалу мы были влюблены друг в друга как сумасшедшие, но потом я вдруг стала замечать, что он очень подолгу смотрится в зеркало, любуется собой. Совсем как баба. Я никогда в жизни не торчала подолгу у зеркала, и так знала, что красива. А он… И еще он болезненно интересовался тряпками. И был вечно недоволен тем, что я, по его мнению, слишком небрежно одеваюсь. Однажды он сказал, недобро глядя на меня: