Полоса везения строгого режима
Шрифт:
В середине занятия по физкультуре Вера предусмотрительно отпросилась в туалет. Предусмотрительно – поскольку предвидела лазание по канату, а она его терпеть не могла. Ник с Женькой завистливо зашипели, когда преподаватель ее отпустил и грозно уставился на них, тоже не самых спортивно подготовленных. И больше никого не отпустит, пока Вера не вернется.
Она не особенно тянула время, как и не особенно спешила. Вывернула из спортзала и прошла по тихому коридору до конца, где располагался женский туалет. Но когда уже открыла дверь, немного испугалась шагов позади – они наиболее отчетливы в пустых гулких помещениях. А уже в туалете бросила сумку на
– Андрей?! – испуг Веры сразу сменился изумлением. – Дверью ошибся?
– Да нет, увидел тебя, решил пообщаться. Как жизнь? Я на торжественной линейке даже имени твоего не спросил, очень некрасиво вышло.
И зачем-то начал приближаться к ней.
– Вера я, – девушка отступила в полной растерянности. – Ты за каждой знакомой в туалет бежишь пообщаться? И после того, как меня всего полчаса назад даже не разглядел в коридоре?
– Я? – он остановился перед нею, немного напрягая тем, что возвышается ростом и немного подавляет. – Быть не может. Но извини, если так. Вера.
Он имя произнес будто отдельно от всего остального, попробовал его губами, запомнил вкус. А потом вообще поставил руки на раковину и начал наклоняться к ее лицу. Бесконечно влюбленная в него Вера сама не поняла, почему уперла руки ему в грудь, отталкивая:
– Ты что делаешь?!
– Целую, – ответил он, глядя на ее рот. – В смысле, как раз собираюсь.
– Зачем?!
Короленко перевел удивленные серые глаза выше. Немного отклонился, чтобы серьезно поинтересоваться:
– Совсем тебе не нравлюсь? Наверное, привык к тому, что нравлюсь почти всем девушкам, это расслабляет. Но таким… таким я раньше даже не пытался понравиться.
Каким «таким»? Что происходит? И ведь друзья снова не поверят, когда она эту историю перескажет! Решат, что преувеличивает, как с водителем маршрутки! Андрей Короленко, вот прямо здесь, пытается поймать любой знак согласия, чтобы впечататься в ее губы! Красивый, каким никогда раньше не был, потому что немного разгорячен и заметно взволнован неожиданным сопротивлением. Или это продолжение вчерашнего непонятного розыгрыша? Едва Вера поймала логичную мысль, как сразу стало легко и понятно. И даже отталкивать стало проще. Андрей ей очень нравился, но быть предметом насмешки она не согласна. Ну просто не скачут прекрасные принцы на белых конях два раза подряд к девицам, которых раньше не замечали!
– Не хочу! – заявила она, успокаиваясь и холодея. – А нужно мое внимание, так попроси как следует. И еще поглядим, кто будет смеяться последним!
Андрей выпрямился, а красивые глаза стали еще круглее. Но после этого он вообще как-то слишком возбужденно выдохнул:
– О, маленькая Вера любит покомандовать? Мне это нравится. Что угодно, моя прекрасная госпожа.
И начал опускаться на колени, а потом и вообще попытался уткнуться лицом ей в спортивные штаны. Ну, допустим, что в штаны, хотя он безошибочно угадал то самое место, в которое лицом Вере еще никто не утыкался. От этого она вообще взвилась. Нет, теперь точно понятно, что прикол, но не слишком ли далеко он готов зайти? Получается, Вере тоже надо зайти чуть дальше, чтобы он сдался?
– А вот так ты выглядишь неплохо, – выдавила она. – Ничего, если я тебя сфотографирую? Согласен?
Он смотрел снизу, изображая полную покорность:
– Как тебе будет угодно. Делай со мной что хочешь, я согласен на все, если продолжишь
Веру передернуло. Что за чушь он вообще городит? Она протянула руку, схватила сумку, нащупала в кармашке сотовый, все еще не отрывая взгляда от лица парня. Нет, он, конечно, симпатичный, но почему-то какой-то мерзковато-шизанутый. И даже не вздрогнул, когда она засняла его стоящим перед ней на коленях прямо в туалете, не особенно блистающем чистотой! И это культурный пижон, свет интеллигенции, о котором мечтает половина студенток? Неужели он не подумал, что Вера и в сеть такое может залить, если он свои приколы решит продолжать? Вообще-то, покорность Андрея перед ней уже не вписывалась в какой-то розыгрыш, а такую надежду в глазах и подрагивающие губы не всякий голливудский актер способен изобразить. Понятно стало еще меньше, чем несколько минут назад. Но теперь у Веры хотя бы было подтверждение для друзей, а с ними Вере очень требовалось это обсудить.
– Пойду я, короче, – Вера осторожно шагнула в сторону. – Потом еще поболтаем.
И сорвалась в бег, опасаясь, что Короленко начнет ее преследовать. У нее же как раз физкультура, преподаватель оценил бы рвение, если бы она на его занятиях хотя бы вполовину так же старалась. Ей почему-то этот любитель женского доминирования с каждым быстрым шагом нравился все меньше и меньше, а пугал все больше и больше.
Влетела в спортзал и заголосила:
– Лапоненко и Бабушкин, срочно на выход! Вас там… директор! Виталий Миронович, они все равно на ваш чертов канат никогда не заберутся, а там их это… библиотекарь потерял!
Виталий Миронович не переспросил, куда их все-таки вызывают, а просто отмахнулся – дескать, реально же, скорее канат одолеет их, чем они – канат. И уже через четыре минуты Вера, усевшись на подоконник, взахлеб рассказывала друзьям о произошедшем, показывая фотографию.
– Это какой-то розыгрыш, но почему он позволил сфотографировать?! И глаза у него… вы не представляете, как горели у него глаза! Как будто он прямо всерьез надеялся, что я приласкаю. Или заставлю сделать его что-нибудь очень грязное! – она в очередной раз содрогнулась. – Я не понимаю, что происходит, но точно чувствую – что-то происходит. Не постоянно и не со всеми, но я это не придумала! Можете дружно надо мной посмеяться, но меня раньше окулисты на свидания не звали! А вас?
– Меня тоже не звали, – Женька смеялся, не разделяя ее восторженной истерики.
Но у Николая в голове засели серьезные аргументы. Ведь его тоже пару раз накрывало! Неуемное желание обнять Веру, влюбить ее в себя или хотя бы чмокнуть в щеку. Накрывало, но потом отпускало так же внезапно, как накатывало. Он списывал на гормоны, которые уже несколько лет подряд безвылазно шныряли в его крови. Но когда Вера об этом прямо заявила, то Николай посмеяться над ее словами не смог. Но зачем говорить о себе, если можно анализировать других?
– И Базука на линейке к тебе подкатил, – произнес он. – Причем я уверен, что они с Короленко совсем не общаются. Ненавидят друг друга, как любые два альфа-самца, вынужденные существовать на одной территории. Не знаю, как все это объяснить, но я тебе верю – что-то происходит.
Вера воодушевилась, немного обнаглела и крикнула в сторону паренька, прыщавого первокурсника, шедшего мимо:
– Эй ты! Познакомимся?
– Отстань, очкастая, – буркнул тот и прибавил шагу.
Надо же, сам не писаный красавец, но и он на Веру смог фукнуть, отчего Женька совсем расхохотался, а Вера поникла: