Половинный код. Тот, кто убьет
Шрифт:
— Твои глаза точно такие, как я помню. Совсем не изменились. — Ее пальцы касаются моей щеки, и я, не успев опомниться, поворачиваю голову и целую их, а потом прижимаю к губам ее руку и целую ладонь.
Пальцами другой руки она ласкает татуировку на моем запястье, потом подносит руку к моей шее и гладит татуировку там. Но ничего не спрашивает. А серебряные искры в ее глазах кружатся, переливаются, вспыхивают в свете луны, и та еще прибавляет им блеска.
Мы сидим рядом, а Меркури все нет.
— Я помогу тебе, Анна-Лиза. Только
— Но ты мне веришь?
— Конечно. — И я обнимаю ее; она такая хрупкая и вся дрожит. — Я поговорю с Меркури… уговорю ее.
Анна-Лиза кивает.
— Придется нам ждать ее здесь, на крыше. С крыши нельзя сходить, пока не коснешься Меркури.
— А что будет?
— Габриэль говорил мне, что тогда впадешь в летаргический сон или что-то вроде.
— Габриэль мне не верит. Я ему не понравилась.
— Ты Белая Ведьма, а он Черный…
— Пайлот не захотела впустить меня в свой дом.
— Меркури более… практично мыслит.
Анна-Лиза кивает.
— Я слышала, как Пайлот говорила, что Клей в Женеве.
Тут над нами пролетает теплый ветерок.
Я жду, когда появится Меркури, но ее все нет. Похоже, она намекает, что не прочь узнать больше.
— Ты знаешь что-нибудь об особом ноже, который называется Фэйрборн? — спрашиваю ее я. — Думаю, он может быть у Клея.
Анна-Лиза хмурит брови.
— Да, я слышала, как мой отец говорил о нем с Киераном. Он имеет важное значение, только я не знаю какое. Его по очереди охраняют разные люди. И только те, кому особо доверяет Совет. В прошлом году он какое-то время был у моего отца. И у дяди был, и Клей тоже один из хранителей.
Анна-Лиза хватает меня за руку, ладонь у нее мокрая.
— Ты что, задумал его украсть, да? — Она поднимает голову и смотрит мне в лицо.
Я пожимаю плечами.
— Это же безумие. Там везде Охотники.
— Ну, если бы пришел кто-то… невидимый, к примеру, и вошел в штаб-квартиру Клея.
Анна-Лиза трясет головой.
— Здание охраняют заклятия от входа.
— Вроде того, что использовано здесь, на крыше?
— Да, Клей всегда использует заклятие, охраняющее вход в дом. Оно не убивает — просто отбивает память. Киеран рассказывал о фейне, который пытался вломиться в бункер одного Охотника: его потом нашли, он бродил кругами, без памяти, как пьяный. Охотники издевались над ним… смеялись…
— Все двери и окна охраняются этим заклятием?
— Нет, одна дверь свободна, ею пользуются Охотники; только в нее можно войти спокойно. Если пройти через другую дверь или попытаться влезть в окно, заклятие сработает.
Теплый ветерок целует мою щеку. Похоже, что Роза с этим разберется.
— Еще я слышала, как Киеран говорил Ниаллу и Коннору о других заклятиях Охотников. Входная дверь, та, которой все пользуются, обязательно имеет пароль. Прежде чем шагнуть на порог, надо сказать пароль, и тогда заклятие ненадолго приподнимется.
Ветерок становится прохладнее. Роза ничего не знает о пароле. Может быть, они поймут…
Ветер становится все сильнее и холоднее.
Я стою, когда появляется Меркури. Вид у нее недовольный. Ветер все усиливается, он прямо прижимает меня к скату крыши.
Анна-Лиза стоит на коленях, ветер треплет ей волосы.
— Анна-Лиза. Какое ты очаровательное дитя. — Голос Меркури холоден как лед. — Иди сюда, давай познакомимся с тобой поближе.
Меркури стоит на траве у крыши и протягивает Анне-Лизе руку. Анна-Лиза сморит на меня, я пытаюсь двинуться в ее сторону, но ветер прижимает меня к крыше. Анна-Лиза встает и берет Меркури за пальцы. Но как только она делает шаг, налетает другой порыв ветра и толкает ее в сторону. Пальцы по-прежнему тянутся вперед, но Анна-Лиза не касается Меркури, и ветер валит ее на траву. А меня он держит на крыше крепко, и, как я ни сопротивляюсь, как ни борюсь с ним, двинуться все же не могу, а потом становится слишком поздно.
Я не слышу, что говорит Меркури, потому что я кричу и в ушах у меня воет ветер. Анна-Лиза лежит на траве неподвижно, только ее грудь поднимается и опускается, а рот жадно хватает воздух, словно ей нечем дышать.
Меркури стоит над Анной-Лизой и наблюдает за ней. А я все кричу и кричу.
Грудь Анны-Лизы перестает подниматься и опускаться. Она лежит совершенно неподвижно. Ее глаза открыты, а я кричу на Меркури.
Меркури проводит ладонью по лицу Анны-Лизы сверху вниз, закрывая ей глаза.
Тело Анны-Лизы кажется таким бледным на темной земле.
Беспощадный ветер молотит меня, а я посылаю проклятия Меркури.
Ее голос вплетается в ветер, бьющий меня в лицо.
— Ты должен предупредить Розу и Габриэля о пароле. Еще есть время им помочь.
— А как же Анна-Лиза? — кричу я, показывая на ее тело.
— Она спит. Не мертвая. Возвращайся невредимым, и ты сможешь ее разбудить.
Она жива. Жива. Габриэль говорил, что это как летаргический сон.
— Если она умрет, Меркури…
— Довольно. Иди.
ФЭЙРБОРН
Меркури осталась такой же прагматичной, как всегда. Она начертила карту, чтобы помочь мне найти дом Клея. Я слышал, как они обсуждали план, и теперь знаю, что дом в часе ходьбы от квартиры. Это расстояние я пробегаю за двадцать минут. Если предположить, что Габриэль и Роза не мешкали в дороге, то они обогнали меня больше чем на час, но сейчас они должны еще следить за домом, ждать, когда все стихнет.
Мне надо сосредоточиться и думать только о них, потому что, если я этого не сделаю, то тело Анны-Лизы, лежащее на траве, так и будет стоять у меня перед глазами; она выглядела совсем не живой, ее грудь не дышала, глаза были открыты.