Польский детектив
Шрифт:
— А сегодня выручка была большая?
— Какая тут может быть выручка? Пара тысяч злотых за починку и мелкие поделки из серебра или меди. Солидный клиент идет в «Ювелир». Там изделия из золота. Мы живем только починкой. Сломается у кого-нибудь брошка или браслет, он приходит к нам: государственной фирме невыгодно заниматься такими мелочами.
— Сколько денег мог забрать у вас бандит?
— Откуда я знаю? Трудно сказать точно. Может, пять, а может, шесть тысяч, в ящике, помнится, осталась часть вчерашней выручки. Я собирал деньги на ежемесячный налог. И, надо сказать, собрал. Но разве финотдел захочет
— Значит, вы утверждаете, что денег могло быть тысяч шесть, верно?
— Не больше, пан подполковник. Да и откуда у меня больше?
— А что взято с витрины?
— Горсть безделушек. В основном серебряные брошки и кулоны. Несколько колечек с камушками. Вот такие мелочи, — говоря это, ювелир открыл стоящий сбоку маленький шкафчик и показал лежавшую там серебряную бижутерию.
— А этого бандит не захотел взять? — удивился подполковник.
— Он этого шкафчика не заметил. Приказал только вынуть все из витрины и из ящика под витриной. А заметил бы, и это бы взял. Слава богу, что хоть пара безделушек осталась. Не то хоть закрывай завтра лавочку.
— Какую ценность представляют украденные вещи?
— Небольшую. Тысячи три-четыре.
— Вы сами их изготовляете?
— Конечно. Я профессиональный ювелир.
— Что-то я здесь не вижу никаких инструментов и приспособлений, — заметил капитан Галек.
Ювелир смешался еще больше. Снова с минуту раздумывал, прежде чем ответить. Наконец объяснил:
— Я работаю дома. По вечерам, иногда днем, когда жена заменяет меня в магазине. В квартире у меня что-то вроде мастерской. Наша работа очень тонкая, требует покоя. Даже ремонт я забираю домой.
— Я слышал, что бандит взял какие-то часы, — сказал подполковник, — а вы про них даже не упомянули.
— Какие часы? — удивился ювелир.
— Ваш клиент ясно сказал, — напомнил капитан, — что подал бандиту две пары золотых часов.
— Ах да, — на лице у ювелира появилось выражение, однозначно свидетельствующее о том, что он ждет не дождется конца беседы, — совсем забыл. Один знакомый принес мне две пары часов с просьбой проверить, не подделка ли это и точно ли они ходят. Я, правда, часами не занимаюсь, но разбираюсь в механизме, потому и согласился оказать ему любезность. От этих волнений из головы все вылетело.
— Какие это были часы?
— Обычные, мужские.
— Я спрашиваю: золотые?
Ювелир заколебался.
— Я не успел их как следует рассмотреть. Думаю, что из желтого металла.
— С браслетом?
— Не помню. Кажется, нет.
— Странно. Вы принимаете чужой товар и даже не знаете, что к вам попало в руки?
— Я так нервничаю, что не могу собраться с мыслями.
— Успокойтесь. Ведь ни вы, ни другие не пострадали, а потери, как вы сами сказали, невелики. Какой фирмы были часы?
— Швейцарские. «Тиссо».
— Хорошо, что хоть это запомнили. Кто вам их дал?
— Один клиент. Он часто сюда приходит. Покупает разные мелочи, иногда отдает кое-что в починку.
— Его фамилия и адрес?
— Не знаю. Мне это было ни к чему.
— Странно. Во всяком случае, когда этот человек явится за своими часами, спросите его фамилию.
Судя по выражению лица ювелира, это
— Бумажника от вас не потребовали?
— Нет. Бандит приказал только дать деньги из ящика.
— А ключ?
— Ключ как обычно лежал на полке за моей спиной рядом с двумя замками, на которые я запираю магазин, если ухожу надолго. Когда бандит уже спрятал деньги в карман, он сказал: «Давай ключ от двери». Что мне было делать? Я дал. Он добавил: «Сидеть тихо, пока мы не отъедем, не то выстрелю через стекло!» Вышел, запер дверь на ключ, и машина уехала. Хорошо, что хоть оставил ключ в замке, иначе пришлось бы ломать дверь. Когда машина тронулась, клиент, который был со мной во время нападения, подбежал к двери, стал стучать в нее кулаком и кричать: «На помощь, бандиты!» Соседи услышали, и нас выпустили. Кто-то сразу позвонил в милицию.
Капитан Галек протоколировал показания. Ювелир прочитал и подписал протокол. Офицеры предупредили владельца мастерской, что его снова допросят во дворце Мостовских, куда ему следует прийти завтра днем. Капитан многозначительно выразил надежду, что до завтра ювелир точно припомнит, что у него пропало и кто ему дал золотые часы. Офицеры попрощались и вышли из магазина.
— Интересно, — заметил подполковник, — человека ограбили, а он врет, что ничего не потерял.
— Занимается левыми комбинациями и боится, что попадется. Предпочитает потерять то, что у него забрали.
— Бандиты действовали наверняка. Они прекрасно знали, где ювелир держит деньги.
— Могу поспорить, что улов у них неплохой, — добавил капитан. — Не верю я в эти шесть тысяч в сотенных банкнотах. Думаю даже, что, если бы ювелир был в магазине один, он вообще бы не поднимал тревогу. И мы бы ничего не знали о нападении.
— Посмотрим, что нам расскажет второй. — И Маковский направился в соседнюю мастерскую. Это была большая шорная мастерская, специализировавшаяся, судя по витрине, на изделиях для собак — ошейниках, намордниках и поводках.
Владислав Бочанский в отличие от ювелира говорил о нападении много и охотно. Он был явно доволен, что ему удалось пережить такие волнующие минуты и при этом ничего не потерять.
— У жены сломалась брошка, — начал он свой рассказ, — я понес ее в фирму «Ювелир». Брошка серебряная, стоит немного, но она нам дорога как память. Дочка купила жене на свою первую зарплату. Когда отлетела булавка, жена сказала: «Ты обязательно должен ее починить». Обязательно, так обязательно. Взял брошку, пошел в «Ювелир». Там меня подняли на смех: «Если б она была из золота, мы, может быть, и взялись бы. А эту и чинить не стоит, купите лучше новую. Ей цена восемьдесят злотых, а у нас за починку заплатите вдвое больше». Я объясняю, что дело не в цене, а в памяти. А они говорят: «Идите на Пенкную. На той стороне площади есть частник. Может, он вам сделает». Я пошел, нашел магазин, вхожу. Ювелир посмотрел. Не стал кобениться, сразу сказал: «Через два дня будет готово. Обойдется вам в сорок злотых — надо сменить булавку». Я согласился, ювелир спрятал брошку в шкафчик, и я уже было собрался уходить, но тут перед домом остановилась машина.