Полукровка

Вендел С. И.

— Если ты, блядь, облажаешься, коротышка, я с тебя живьем шкуру спущу, — прорычал он, прежде чем поспешить к костру.

Зверь зарычал на очередное оскорбление, но Орек сделал все возможное, чтобы заглушить его. В палатках вокруг него стало тихо, когда клан собрался поесть, и он остался совершенно один. Никто и не думал, что коротышка не выполнит приказ.

Орек бросил взгляд на палатку через плечо, снимая рюкзак. Какие подарки могут быть настолько важными, что их нужно охранять? Никто не был настолько глуп, чтобы украсть что-то у Крула. Конечно, многие сородочи воровали из палатки с припасами —

воины унесли вино, прихватили дополнительное оружие, а другие награбили больше специй, трав или мехов, чем им было нужно. Но подарок для Крула? Никогда.

Он вытащил из рюкзака и без того грязную тряпку и начал, как мог, вытирать кабанью кровь с шеи и плеч. Горячая вода становилась далекой мечтой, и он подозревал, что даже сытый желудок сегодня вечером после большого сюрприза Тэлона маловероятен. Подарки означали празднование, а значит и пьянку, но Орек уже много лет не был настолько глуп, чтобы оставаться поблизости ради этого.

Его бок и плечи болели после охоты, и он попытался покрутить шеей, чтобы расслабить мышцы. Скованность означала медлительность, а медлительность — опасность.

Когда именно Тэлон должен был вернуться за подарками? И зачем ему понадобился кто-то для охраны кучи кувшинов и ящиков?

Тэлон был стареющим орком, занимавшим уязвимое положение в окружении Крула в клане Каменной Кожи. В течение многих лет он был одним из самых крупных и порочных бойцов, но в последнее время на висках у него начала пробиваться седина, а талия стала мясистой и широкой. Один из кузнецов уже несколько лун потихоньку сплетничал о том, как ему пришлось подгонять ремни и наручи Тэлона по размеру.

Орек задумался, что это мог быть хитрый ход, чтобы укрепить положение Крула. Он никогда не бывал на подобном месте, но знал, что Крул — умный и проницательный орк, возглавляющий клан намного дольше, чем кто-либо другой из ныне живущих. Можно ли было действительно завоевать его расположение с помощью вина и мехов? Он не смог удержаться от насмешливого фырканья, отжимая пот и кровь с тряпки. Лучше бы это был хороший подарок.

Шум в лагере перерос из довольного гула в возбужденные возгласы. Должно быть, появился Калдар с кабаном. Орек усмехнулся, представив, как все женщины и старейшины воркуют над тем, каким хорошим охотником был Калдар, какой крупной была его добыча, каким сильным он был, как…

Орек сильнее потер грязную кожу, ревность жгла его изнутри.

Это удел полукровок. Привыкай к этому.

Его остановил шум. Он снова чуть не усмехнулся, подумав, что это Мерк и его своенравная рука, но нет, все было… по-другому.

Он затаил дыхание и навострил уши. Это случилось снова — легкое ворчание и звук шаркающих ног.

Он заглянул в заднюю часть палатки. Кто-то уже был внутри и воровал подарки Тэлона? Блядь!

Орек хлопнул по пологу палатки и ворвался внутрь, готовый изгнать вора. Не то чтобы он принял чушь о дарах Тэлона за правду, но он действительно ценил свою шкуру.

В палатке было темно, вор благоразумно не взял с собой фонарь, и Орек не мог разглядеть, кто движется. Он прошел дальше в палатку, обогнул первый ряд кувшинов и бочонков, затем

двинулся мимо штабеля ящиков, стараясь ступать легко и дышать беззвучно.

Ничто не двигалось и не издавало ни звука — но затем, едва слышный, тихий выдох.

Его взгляд метнулся к дальней стороне палатки, к толстой брезентовой обшивке. Среди ящиков, свернувшись калачиком, пряталась маленькая фигурка.

Орклинг?

Он открыл рот, чтобы отругать юнлинга, но затем тот снова двинулся, притягивая его ближе.

Палатку окутал мрак, и он не мог видеть в темноте так же хорошо, как чистокровный, но чем ближе он подходил, тем четче становились очертания. Он был слишком крупным, чтобы быть молодым орком, но в то же время слишком маленьким для воина или даже оркцессы. Изящные руки и ноги в сапогах были связаны вместе, рот заткнут обмотанным вокруг головы матерчатым кляпом.

Фигура снова зашевелилась. В ее глазах дерзко вспыхнул слабый свет, и на мгновение, одно ужасное мгновение, Орек подумал, что это его мать.

Он поспешно шагнул вперед, сердце болезненно ударилось о ребра, но затем эти глаза остановились на фигуре. Нет, это не его мать. Другое лицо. И молодое, слишком молодое.

Но это человек.

Тэлон привел Крулу молодую человеческую женщину.

Блядь!

Сорча грызла кляп во рту с ненавистью за то, что чувствует себя лошадью с удилами.

Мрачный смех булькнул у нее в горле. С таким же успехом она могла быть лошадью, купленной и оплаченной мужчинами, что намеревались использовать ее бог знает для чего.

Прошло несколько дней с тех пор, как она поняла, где находится, проведя большую часть этого проклятого путешествия с мешком на голове, и теперь, когда она могла что-то видеть, все, что ей оставалось, — это внутренность чертовой палатки — просто мешок побольше, почти без деталей. Она повертела кляп во рту, проглатывая слюну, скопившуюся под языком, и попыталась разглядеть то, что могла.

Она была на тихом повороте дороги по пути к своей подруге Эйслинн — в тенистом месте, где скалистый выступ вдоль дороги веял прохладой. Зимой лошадям приходилось осторожно пробираться по темным пластам льда, которые никогда не таяли на этом закрытом от солнца участке. Она никогда не думала, что кто-то настолько нагл, чтобы сидеть в засаде вдоль каменной стены.

Кто-то ударил ее сверху, стащив с лошади, и внезапный сильный удар о землю оглушил. Руки, больше двух, схватили и потянули ее. Она лягалась и кусалась, пока лошадь Фиора визжала и била копытами по земле, но их было слишком много. Она била локтями по мягким частям тела и царапала лица нападающих ногтями, но мужчины в темных плащах все же одолели ее, связали, а затем надели этот ненавистный мешок на голову, прежде чем ударить по черепу сильнее, чем ранее о землю.

Тупость. Она никогда бы не позволила своим младшим сестрам ехать по этой дороге в одиночку, но даже не подумала о том, чтобы не делать этого самой. Она совершала эту поездку в крепость Дундуран сотни раз без проблем.