Полуночная девушка
Шрифт:
Гай низко поклонился сестре и, пользуясь ее милостивым позволением, решил уйти. Они с Танит кивнули друг другу. Казалось, их разделяло расстояние куда большее, чем тронный зал. Их обмен любезностями выглядел как нельзя более прилично, и в этом тоже крылся обман. Если Гай до утра не сбежит из крепости, то дракхары найдут его тело, пронзенное мечом Танит. Огнедышащие драконы отворили перед ним дверь, и он ушел, спиной чувствуя взгляд малиновых глаз сестры.
Глава двадцать первая
Айви сидела
Где-то капала вода, и чтобы скоротать время, Айви принялась считать капли. Досчитала до пяти тысяч и испугалась, что сходит с ума. Щека ее горела от оплеухи одноглазого дракхарина. Айви потерла лицо, липкое от слез и крови. Может, сойти с ума не так уж и плохо. Разум, точно якорь, держит ее в темнице, откуда ей не выбраться, а значит, безумие – единственный выход.
Капли все падали, Айви упорно считала их, изо всех сил стараясь сохранить последние крупицы рассудка. Досчитала до семи, как вдруг тяжелые железные двери распахнулись, и девушка услышала самый приятный голос на свете.
– Эй, морячок, купи сперва девушке выпить.
Эхо!
Айви рванулась к ней, насколько позволяли кандалы. Эхо здесь, в крепости дракхаров! Она ее нашла. Они убегут. Вырвутся на свободу.
– Ну кто так обыскивает? Эх ты!
У Айви упало сердце. Девушка прислонилась к стене и снова обняла колени. Нет, им не сбежать. Эхо такая же пленница, как она сама.
– Руки! – крикнула Эхо. – А ну убрал руки!
Айви закрыла глаза. Шарканье минимум двух пар ног по каменному полу, затем скрип открывшейся и закрывшейся двери соседней камеры убили надежду. Эхо была не спасительницей, а пленницей. Айви дождалась, пока закроются двери темницы, и окликнула подругу:
– Эхо!
Послышалось сдавленное ругательство, и из темноты в камере напротив той, где сидела Айви, показалось лицо Эхо.
– Айви? – Эхо сжала прутья. – Как ты?
Айви подползла к решетке. Ободранные колени даже сквозь джинсы чувствовали каждый бугорок и трещину на каменном полу. Встретившись глазами с подругой, Айви расплакалась. Ей казалось, что слезы кончились несколько часов назад, но внутри у нее словно открылся неиссякаемый источник. Эхо криво улыбнулась. Она держалась невозмутимо, как человек, который пережил слишком многое за слишком короткое время, и Айви позавидовала способности подруги сохранять хладнокровие в самых трудных ситуациях.
– Нормально, – соврала Айви. Разумеется, ничего нормального в ее положении не было. – Что ты здесь делаешь?
– А ты поверишь, если я скажу, что пришла тебя спасти? – спросила Эхо.
– Даже не вздумай врать, получишь по морде.
Эхо фыркнула.
– Не достанешь.
– Ничего, как-нибудь изловчусь. – Безумие, протянувшее было к Айви свои щупальца, отступило: болтовня с подругой подействовала на нее успокоительно. Шутки звучали
– Так почему ты здесь? – спросила Айви. – Только серьезно.
– Ну, в общем, Повелитель драконов нанял какого-то придурка, чтобы тот выследил меня, потому что я у них кое-что сперла, – пояснила Эхо. – Знать бы еще, как они меня нашли.
Невинный риторический вопрос. Эхо и не ждала ответа. Но Айви с горечью вспомнила сдавленные вопли Перрина. Казалось, он захлебывался кровью. Айви впилась ногтями в руку: в памяти пронеслась самая омерзительная часть допроса. Айви тогда закричала, обозвала его лжецом, предателем, трусом.
– Браслет, – проговорила Айви и зажмурилась от воспоминаний. – Тот, что тебе дал Перрин. Видимо, там какой-то датчик. Он тебя продал.
Эхо выругалась, вцепилась в запястье, и кожаный ремешок с бусинами упал на пол. Айви молчала, и постепенно воспоминания о Перрине испарились. Она вслушивалась в дыхание Эхо, стараясь попасть в такт: это успокаивало. Спустя несколько минут Айви почувствовала себя куда лучше.
Эхо тихонько вздохнула.
– Что-то мне надоело, что меня все время сажают в камеру.
– Ты это о чем? – удивилась Айви.
– Об Альтаире, – пояснила Эхо. – Представляешь?
Айви схватилась за солому, устилавшую пол.
– Я бы и рада сказать, что удивлена, но я не удивлена. Вообще. Ни капельки.
Эхо рассмеялась – устало, но весело.
– Вот-вот. А теперь помолчи, мне нужно придумать, как нам отсюда выбраться. Эта сволочь охранник спер мои инструменты. – Эхо вытянула шею, выглянула за решетку и прокричала: «И удобства у вас оставляют желать лучшего!» После чего, вздохнув, села у стены, вытянула ноги и скрестила руки на груди.
Айви прижалась лбом к холодным железным прутьям и затихла. Ей было неудобно, но так она хотя бы помнила, где она и с кем. Эхо здесь, и вместе им удастся сбежать. Непременно. Иначе и быть не может. Но шли секунды, и тишина показалась Айви зловещей, как будто отчаяние повисло в воздухе.
– Ну что? – спросила она, лишь бы сказать хоть что-то, лишь бы не слышать проклятого шума падающих капель. – Придумала, что нам делать?
Айви услышала, что Эхо поерзала.
– Нет, – призналась она. – Рыдать. Паниковать. Умереть в жутких муках.
Айви рассмеялась, однако в смехе ее сквозили истерические нотки.
– Умеешь утешить.
– Всегда пожалуйста, – откликнулась Эхо. – Старалась как могла.
Снова повисло молчание, и Айви принялась считать капли. Одна, две, три.
– Айви?
– Чего?
– Что стало с Перрином?
В памяти Айви снова ожили воспоминания о том, как кричал Перрин, когда Танит допрашивала его об Эхо, добиваясь, чтобы он выдал тайны, которые, как полагали дракхары, были ему известны. На мгновение Айви снова почуяла запах крови, и пламя, вырывавшееся из рук Танит, осветило камеру. Айви впилась ногтями в ладони, и боль помогла ей опомниться.