Полуночный кристалл
Шрифт:
Она прочистила горло. — «Я понимаю. Ты, эм, не мог снова заснуть после того, как выпустил его?
— «Нет.»
— Думал о том, что произошло в лабиринте?
— «В основном я думал о тебе», — сказал он.
— «Ой.»
— Мне очень жаль, Марлоу. — Он тяжело выдохнул. — «Я не хотел засыпать здесь. Но я не мог сделать ни шагу. Буквально. Я знаю, что ты считаешь, что не можешь спать в одном месте со спящим человеком. Но в тот момент я был вне игры».
— «Все в порядке, ты меня не побеспокоил. Это был очень тяжелый ожог, который мы пережили, и последующее
— «Да, я чувствовал тоже самое. Мне жаль.»
— «Я была так ошеломлена, что, наверное, смогла бы спать во время торнадо».
— «Как ты себя сейчас чувствуешь?»
Она подумала об этом. Она проснулась, чувствуя себя удивительно нормально, как будто только что вышла из глубокого, восстанавливающего сна. Но теперь она остро осознавала Адама.
— «Я чувствую себя хорошо», — заверила она его. — «Серьезно.»
— Хочешь, чтобы я ушел?
— «Там идет дождь, и там кромешная тьма».
— «Лаборанты установили несколько янтарных фонарей. Не волнуйся, я смогу добраться до другой палатки».
Она откинула верхнюю часть спальника. — «Я не хочу, чтобы ты уходил, Адам. Возможно, я не смогу снова заснуть, но я не против. Я лучше проведу остаток ночи с тобой.»
— «Приятно это знать, потому что я тоже хочу провести с тобой ночь».
Она услышала шорох в темноте и наблюдала за его энергетическими структурами. В свете сна она увидела, как он сел на край кровати. Раскладушка находилась всего в нескольких дюймах.
Он с исключительной осторожностью опустился на нее сверху. Кровать протестующе скрипнула, но не рухнула.
Марлоу обняла его и обнаружила, что он снял рубашку, но не брюки. Его кожа была соблазнительно теплой на ощупь.
— «Адам.»
— «Тише». — Он подавил сдавленный смешок, который был полустоном. — «В джунглях звук разносится хорошо, особенно ночью. А там спят другие люди».
— «Точно, извини». — Она целовала его рот, челюсть, горло, вдыхая его аромат. — Я постараюсь помнить.
Он подавил еще один стон и нежно укусил ее за ухо. — Возможно, тебе придется напоминать мне время от времени.
Они возились с одеждой друг друга. Адам расстегнул ее рубашку. Следующее, что она почувствовала, это его рот на груди. Когда он осторожно потянул один сосок, она почувствовала потоки огня до самого центра своего существа. За несколько ударов сердца она крепко сжалась и стала влажной от желания.
Ей удалось расстегнуть его ремень, а затем и брюки. Когда она запустила руку ему в трусы, она обнаружила, что он толстый и твердый.
Он расстегнул молнию на ее штанах и стянул их с бедер до лодыжек. Она нетерпеливо пыталась высвободиться из одежды. С каждым поворотом ее тела под ним она чувствовала, как Адаму становится все жарче. Его гладкая мускулистая спина стала влажной под ее пальцами.
Ему удалось выбраться из собственных брюк и трусов. Она услышала тихий приглушенный шлепок, когда одежда упала на пол палатки. Он вернулся к ней. Она открылась для него, прижимая его к себе.
— Я не могу насытиться тобой, —
Он скользнул в нее пальцами. Она сжалась вокруг него. Большим пальцем он воздействовал на тугой пучок нервных окончаний.
Она ахнула, сдержала крик и вонзила ногти ему в плечи. Словно это был сигнал, которого он ждал, он изменил позу и сильно вошел в нее.
Пси-сила от их союза пульсировала и невидимо разбивалась в атмосфере. Ей казалось, что их ауры ненадолго слились в момент разрушающей близости.
Она становилась все теснее и жарче, а затем ее кульминация прокатилась по ней небольшими судорожными волнами. В разгар ослепительного расслабления она поняла, что не может отдышаться. Ей потребовалась еще секунда, чтобы понять, что причина, по которой ей было трудно дышать, заключалась в том, что Адам прикрыл ее рот своим, чтобы она замолчала. Только тогда она поняла, что, должно быть, кричала.
Мышцы его спины были твердыми, как кварц. Он оторвал свой рот от ее губ. Она услышала начало длинного, низкого воя триумфа и удовлетворения глубоко в его горле. Она поспешно прижала руку к его губам.
Его кульминация, казалось, длилась вечно; он хлынул в нее, опустошая себя. Когда все закончилось, он рухнул, растянувшись на ней. Она слегка рассмеялась со слезами на глазах и прижала его к себе.
Дождь прекратился. Он решил, что именно это его разбудило. Его внутренние часы говорили ему, что в джунглях наступает рассвет. Он немного пошевелился и понял, что запутался в шелковой простыне и шелковом теле Марлоу. Какое-то время он молчал, не желая разрушить магию, упав с края очень узкой койки, которую делили они с Марлоу. Было так приятно находиться рядом с ней вот так.
Он открыл глаза и увидел, что она крепко спит. С ним.
Удовлетворение охватило его, такое же сильное, как сексуальное наслаждение ночью.
Его отвлекло царапанье и тихое хихиканье по другую сторону палатки. Он попытался мягко освободиться из теплого плена тела Марлоу, но, несмотря на осторожность, она пошевелилась, зевнула и открыла глаза.
Она посмотрела на него с ошеломленным, слегка растерянным выражением лица, как будто обнаружить его так близко, его лицо всего в нескольких дюймах от ее собственного, было самым последним, чего она ожидала. Вероятно, так оно и было. Он с чувством триумфа наблюдал, как понимание осветило ее глаза.
— «Адам?»
Он улыбнулся. — «Это я».
— «Я не понимаю.»
— «Пытайся. Старайся изо всех сил».
Она нахмурилась. — «Я снова заснула после того, как мы занялись сексом».
— «Ты снова заснула после того, как мы занялись любовью», — очень сознательно поправил он. — «На самом деле мы оба снова заснули. Я сам только что проснулся.
— «Хм. Ну, это, конечно, очень странно».
— «Ты спала со мной», — сказал он. — «Мы спали вместе. Понимаешь это.»
— «Может быть, дело в высоком уровне пси здесь, в джунглях», — сказала она, слегка нахмурившись. — «Возможно, они влияют на то, как я улавливаю свет снов, когда сплю».