Полуночный Прилив
Шрифт:
— От кого?
— Гильдии Крысоловов.
Брюс нахмурил лоб:- Вот теперь я сбит с толку.
Писец пожал плечами и скатал свиток. Помещая его на прежнее место, бросил из-за плеча: — Не нужно беспокоиться, господин. Гильдия компетентна и проверена во множестве предприятий…
— Мне кажется, что компетентностью тут не пахнет.
— Не согласен. Пунктуальные отчеты. Никаких вопросов. Дважды возобновленный контракт, без всяких сомнений. Посмею сказать, господин, это признаки высшей компетентности.
— А вот уменьшения количества крыс в городе не заметно, в чем
— Они управляют поголовьем, господин. Страшно подумать, что случилось бы без Гильдии.
Брюс промолчал. Смотревший на него чиновник сделал обиженное лицо. — О Гильдии Крысоловов имеем только хвалебные отзывы.
— Благодарю за старания, — ответил Брюс. — Дорогу наружу я найду сам. Всего хорошего.
— И вам, господин. Рад был оказать посильную помощь.
В коридоре Брюс остановился и протер глаза. Архивы полны пыли. Финед желал выйти на свежий воздух, если в Летерасе еще есть таковой.
Семь тысяч исчезновений каждый год. Он был напуган.
«Интересно, на что же наткнулся Теол?» Брат оставался для Брюса загадкой. Ясно, что Теол чем-то занят, несмотря на видимость безделья. Каким-то образом он умудряется действовать скрытно и эффективно. За сценой — или под сценой? Ведь все слишком открытое проваливается в финансовую яму; теперь Брюс был уверен, что брат вынашивает грандиозные планы.
Его тревожила сама мысль о существовании планов такого масштаба. Временами брат выказывает невероятную эффективность — и безжалостность. Теол не предан никому. Способен на все.
Здраво размышляя, чем меньше Брюс знает о деятельности Теола, тем лучше. Он не хотел подвергать испытанию свою собственную преданность, а брат мог бросить ей вызов. «Как и Халл. О мама, это благословение Странника, что ты умерла и не видишь сейчас своих детей. Хотя… сколько же в нас того, что вложила именно ты?»
Вопросы без ответов. В эти дни их стало слишком много.
Он шел в более знакомую часть дворца. Впереди были тренировки с оружием, и он поймал себя на мысли, что ожидает физического утомления как блага. Пусть утихомирит какофонию мыслей.
Багг размышлял о том, что в существовании мертвеца есть очевидные преимущества. Подняв камень с люка в полу склада, он открыл зияющую черную дыру, в которой виднелось первое кольцо ветхой бронзовой лестницы. Беглецы — мертвецы не нуждаются в пище и воде. Да даже и в воздухе. Спрятать таких почти не стоит труда.
Отсчитав все двадцать три ступени лестницы, Багг вышел в тоннель, грубо вырубленный в твердой глине и затем обожженный до крепости кирпича. В дюжине шагов впереди виднелась кривая каменная арка с каменной же дверью, покрытой трещинами и знаками. Древние могилы вроде этой — редкость. Большинство просели под весом города или просто так глубоко ушли с грунт, что стали недосягаемы. Ученые старались расшифровать странные письмена на дверях и могилах, простые люди просто дивились, зачем склепам двери. Язык знаков был ясен лишь настолько, чтобы понять — они содержат проклятия и как-то обращены к Страннику.
Дверь этой могилы лишилась защитных чар в результате неравномерного проседания камней. Теперь ее можно было открыть легким толчком.
Багг зажег лампу, используя коробочку с углями, и поставил светильник на порог. Затем толкнул створку плечом.
— Это ты? — донесся из внутренней тьмы голос Шерк.
— Кому же еще?
— Лжец. Это не ты, это Багг. Где Теол? Хочу говорить с Теолом.
— Он не расположен, — ответил Багг. Распахнув дверь, он вошел в могилу и занес туда лампу.
— Где Харлест?
— В саркофаге.
Здоровенный каменный гроб стоял без крышки. Багг заглянул внутрь. — Что ты делаешь, Харлест? — Он поставил дампу на край.
— Прежний жилец был высоким. Очень высоким. Привет, Багг. Что я делаю? Лежу.
— Это я вижу. Но зачем?
— Тут нет кресел.
Багг повернулся к Шерк Элалле. — Где бриллианты?
— Здесь. Ты нашел то, что мне нужно?
— Да. Умеренная цена, большая часть сокровища останется при тебе.
— Пусть все, что осталось в шкатулке, возьмет Теол. Себе оставлю добычу со складов.
— Ты уверена, что не желаешь часть добычи? Теол будет счастлив получить половину. Ведь весь риск был твой.
— Нет. Я воровка. Всегда смогу найти еще.
Багг оглядывался. — Потерпите здесь еще немного?
— Почему бы нет? По крайней мере, сухо. И тихо, по большей части. Но мне нужен Аблала Сани.
Из гроба донесся голоса Харлеста: — А мне нужны острые зубы и клыки. Шерк сказала, что вы сможете их достать.
— Уже начали работать над этим.
— Хочу быть страшным. Мне это очень важно. Практикуюсь в рычании и шипении.
— Можешь не беспокоиться, — ответил Багг. — Ты будешь воистину устрашающ. Во всяком случае, это…
— Не спеши, — бросила Шерк. — Есть слухи о грабеже в поместье Геруна Эберикта?
— Нет. Не удивительно, если подумать. Исчез неупокоенный брат Геруна, в ту же ночь, когда некий великан побил большую часть охраны. Кроме этого, что можно проверить? Неужели кто-то осмелится влезть в кабинет с его чарами?
— Если я сожру человеческую плоть, — сказал Харлест, — она будет гнить в желудке? То есть я буду вонять. Мне это нравится. Люблю думать о таких вещах. Смрад судьбы.
— Чего? Шерк, они даже могут не знать о том, что грабеж состоялся. А даже если и знают, ничего не сделают до возвращения хозяина.
— Надеюсь, ты прав. Но все равно пошли за Аблалой. Скажи, что мне его не хватает. Его и его…
— Скажу. Обещаю. Что-нибудь еще?
— Сама не заню. Дай подумать.
Багг ждал. — Ох, да, — произнесла она. — Что насчет этих могил? В саркофаге был труп.
— Ты уверена? Откуда?
На него уставились мертвые глаза. — Мы это знаем.
— О. Ладно, ладно.