Полуночный Прилив

Эриксон Стивен

Удинаас позволил Халеду вести себя в дом Сенгаров. — Халед, видел корабли? — спросил он на ходу. — Видел ты их?

— Да. Они спускают шлюпки, но радостной встречи не жди.

— Интересно, они готовы к такому?

Халед не ответил.

Он вошли в дом. Внезапная теплота, единственный звук — треск пламени. Халед помог ему снять волглый плащ. Судорожно вздохнул, схватив Удинааса за рубаху. — Где ты их получил?

Удинаас нахмурил брови, поглядел на почти черные синяки в местах, где его обхватывали когти Вайвела. — Сам не знаю.

— Похожи на раны Пернатой, от того

демона. Как есть они. Удинаас, что стряслось с тобой?

— Ничего. Пойду спать.

Халед больше не заговаривал. Удинаас прошел через длинный зал к своей каморке.

* * *

Сражаясь с течением, три шлюпки подходили к южному берегу реки. На каждом было примерно по дюжине летерийцев — в большинстве телохранители в полном вооружении, с опущенными забралами шлемов.

Серен следовала к берегу в четырех шагах позади Бурака Преграды. Кажется, они станут единственными членами «комитета по встрече», по крайней мере поначалу. — Что вы решили им рассказать? — спросила она.

Бурак оглянулся, и капли полетели с краев капюшона его плаща. — Я надеялся, что расскажете вы. Хоть что-то.

Она ему не поверила, но поддержала игру: — Я не разбираюсь в протоколе. Глава делегации — Нифадас, но там будет и принц. Кого приветствовать первым?

Бурак пожал плечами: — Любой из них разозлится на вас, если первым поклонитесь другому.

— Будем надеяться, — продолжала она, — что это не примут за рассчитанное оскорбление.

— Ну, будем. Аквитора все полагают лицом нейтральным.

— Тогда мне нужно будет поклониться середине между ними?

— Тогда они оба почувствуют себя обиженными.

— По крайней мере, никто не будет обойден.

— Юмор. Это уже лучше, аквитор. Не нужно злиться.

К этому времени они достигли полосы прибоя и встали, ожидая прибытия шлюпок. Дождь решился припустить еще сильнее, заливая камни, с громким плеском падая на волнуемую приливом морскую воду. Суденышки почти пропали за серой пеленой дождя, а потом внезапно обнаружились вновь. Первое задрожало и зашуршало, ударившись о песок. Команда прекратила грести — взметнулись к небо и сразу же опали весла. Охранники с плеском спрыгнула на берег. Один махнул рукой Бураку и Серен. Лицо, насколько видно за шлемом с носовой пластиной, было угрюмым.

— Я финед Мороч Неват, из Гвардии Принца. Где Эдур?

Казалось, Мороч смотрит на Серен, так что она ответила: — В цитадели, финед. Случилось… событие.

— Что это значит, во имя Странника?

Позади финеда и его подчиненных слуги несли над водой Принца Квилласа Дисканара. Первый Евнух Нифадас отказался от подобных услуг и брел к берегу самостоятельно.

— Дело довольно сложное, — сказала Серен. — Лагерь Бурака на другой стороне моста. Мы сможем укрыться от дождя…

— Наплевать на дождь, — фыркнул Мороч. Обернувшись, он отдал честь принцу, под зонтом в руках двух слуг двигавшемуся к Бураку и Серен. — Мой Принц, — хрипло произнес финед, — кажется, Тисте Эдур решили, что в такой миг им лучше показаться занятыми.

— Едва ли благоприятное начало, — бросил Квиллас и с ухмылкой обратился к Серен. — Аквитор. Избрал ли Халл Беддикт верный

курс, уехал ли из этой деревни?

Она заморгала, стараясь скрыть тревогу, вызываемую вниманием высоких персон к Халлу. «Неужели они так его боятся?» — Он поблизости, мой Принц.

— Я намерен его изгнать, аквитор.

— Я полагаю, — сказала она медленно, — что он тоже будет приглашен к Королю — Ведуну.

— О? И Халл станет говорить в пользу Эдур?

Наконец в разговор вступил Бурак. — Мой Принц, этот вопрос интересует всех нас.

Квиллас перевел все внимание на него: — Ты торговец из Трейта. Бурак Преграда. — Бурак поклонился так низко, что с трудом выпрямился.

— К тому же пьяный торговец.

Серен прокашлялась: — Вы прибыли внезапно, мой Принц. Эдур заперлись в цитадели уже полтора дня назад. Нам оставалось лишь ждать.

Первый Евнух стоял на шаг позади принца, видимо, не очень интересуясь происходящей беседой. Его маленькие блестящие глазки смотрели на цитадель. Казалось, он не обращает внимания и на ливень, колотящий по капюшону и покрытым плащом плечам. Серен пришло в голову, что это иная разновидность силы, молча и незаметно крадущая значимость принца Дисканара.

Доказательство этой мысли последовало незамедлительно. Принц повернулся к Нифадасу и сказал: — Что вы поняли из всего этого, Первый Евнух?

Ответный взгляд был невыразительным. — Мой Принц, мы прибыли в момент кризиса. Аквитор и купец что-то знают, и нам нужно выслушать их объяснения.

— Действительно, — сказал принц. — Аквитор, сообщите о сути кризиса.

«Да, пока ты стоишь под зонтиком, а мы мокнем до костей» . — Конечно, мой Принц. Король — Ведун направил отряд воинов в ледяные пустоши, чтобы принести нечто, оказавшееся мечом. Однако в пути их осадили Жекки — Солтейкены. Один из воинов, тот, что нес меч, был сражен. Остальные принесли его для похорон, однако тело не выпускало меча из рук. Король — Ведун был весьма разгневан этим, и решительно заявил права на оружие. Случилось публичное столкновение между ним и отцом погибшего.

— Почему бы просто не отрезать пальцы? — спросил принц, поднимая брови в сердитом удивлении.

— Потому что, — лаконично и как-то слишком спокойно отвечал Нифадас, — Эдур традиционно оказывают телам павших воинов великое почтение. Прошу вас, аквитор, продолжайте. Трудно поверить, что такая трудность так и не нашла разрешения.

Она кивнула: — Это было лишь начало, ставшее предметом спора местных жителей. А потом тело вернулось к жизни.

Квиллас фыркнул: — Что за шутки, женщина?

— Не шутки, ответил Бурак. — Мой Принц, я видел все своими глазами. Он был жив. Истина обнаружилась по его крикам, таким ужасным крикам, ибо он был «одет»…

— Одет? — спросил принц, оглядываясь. Первый Евнух широко раскрыл глаза: — Как далеко это зашло, купец Бурак?

— Монеты, Первый Евнух. И воск.

— Храни Странник, — прошептал Нифадас. — А тот меч — он так и не отдал его?

Серен покачала головой: — Мы не знаем, Первый Евнух.

— Опишите оружие, аквитор, насколько сумеете.