Полуночный танец кентавров
Шрифт:
Алена покачала головой.
– Вряд ли у тебя это получится: если Никитин задался целью уничтожить моего мужа, у него в «Дубочках» должен быть свой осведомитель.
– А возможно, что и не один.
– Значит, Никитин уже в курсе твоего приезда. Наверное, и фотографию твою уже получил.
– Ну, не такая уж я и большая птица, – застеснялась Инга и все же не удержалась и восхищенно спросила: – Неужели и фотографию?
– Не понимаю, чему ты радуешься? Если это Никитин убил этих женщин, то я бы испугалась, окажись у него
– Ничего он мне не сделает, – самонадеянно произнесла Инга.
Но Алена все равно держалась той линии, что Никитин – человек опасный.
– Нет, одну я тебя к нему в усадьбу ни за что не пущу. Пойдем вместе.
– А ты… Разве тебя там не узнают?
– Придется замаскироваться.
– А как?
– Я слышала, у Никитина мать очень богомольная, к ней со всех сторон едут разные странницы и монашки. Вот мы ими и прикинемся. Платок на голову, волосы напудрим крахмалом, станут как седые. На нос старомодные очки. Никто и не догадается, кто перед ними. Думаю, охранники к богомолкам особо не приглядываются.
– Может, ты в старушку замаскируешься, а я в старичка?
Но Алена считала, что среди паломников старички большая редкость. В подавляющем числе случаев в «Никитское» приезжали пожилые или не очень пожилые, но женщины.
Инга не стала спорить и вместо этого поинтересовалась:
– А зачем они едут-то?
– Кто за пожертвованием, кто за помощью, кто просто за утешением. Но с пустыми руками, насколько я знаю, старушка никого еще от себя не отпускала.
Ну что же, невольно подумала Инга, пожилой даме повезло. Ведь, имея богатого сына, нетрудно творить на старости лет добро, искупая тем самым грехи юности. Судя по той активности, с какой женщина занималась благотворительностью, грехов у нее накопилось немало.
Глава 9
На сей раз к имению «Никитское» подруги подошли без всякой помпы. Алена настояла на том, чтобы избавиться даже от машины, потому последнюю часть пути женщины проделали пешком. Это в достаточной степени запылило их одежду и придало обеим страннический вид.
– Вы к кому? – строго спросил охранник у ворот главной усадьбы.
– Мы к Марье Евгеньевне.
– Сейчас спрошу, можно ли вас впустить.
И стражник захлопнул окошечко, через которое общался с женщинами.
Инга с недоумением вертела головой по сторонам.
Если в «Дубочках» любой желающий мог спокойно подойти к главному зданию и в означенные часы изложить хозяевам свои претензии, просьбы или предложения, то тут людям было не так-то просто проникнуть к хозяину. Дом окружала высокая ограда, снабженная вышками, на которых располагались часовые, угрожая всем дерзким, осмелившимся посягнуть на покой хозяев.
– Разве что частокола с отрубленными головами дерзких чужаков по периметру не хватает, – шепнула Инга на ухо Алене.
Но та была на взводе и шутку подруги не оценила.
Наконец вернулся стражник.
– Проходите! Марья Евгеньевна вас ждет. Миха, проводи их!
Вот этого подруги не учли. Они-то думали, что, пройдя контрольно-пропускной пункт, дальше будут предоставлены сами себе и смогут найти тетку Веру с Ариной или даже самого Никитина. А лучше всего, если им повезет добраться до кабинета Никитина, где они и пороются всласть в его бумагах.
Самого Никитина сегодня с утра не было дома, потому что он участвовал в общественных дебатах наравне с Василием Петровичем и другими кандидатами в депутаты от их округа. И подруги рассчитывали, что в отсутствие хозяина дисциплина в доме будет ослаблена. Оказалось, ничуть не бывало.
– Миха, ты спишь, что ли? – повторил старший. – Не слышал, проводи богомолок к Марье Евгеньевне.
Михой оказался веселый ушастый парень, который нехотя поднялся на ноги и помахал подругам рукой:
– Тетки! За мной!
Никогда к ним еще не обращались таким образом, но пришлось подчиниться, и подруги поспешили следом за Михой. Однако оказалось, что на этом их испытания еще не закончились.
Не пройдя и пяти шагов, Миха неожиданно произнес:
– Вот скажите мне, женщины, вы ведь в Бога веруете?
И что им оставалось сказать?
– Веруем, сынок, – стараясь добавить в голос старческой хрипотцы, просипела Алена.
– И давно веруете?
– Теперь уж и не упомнить. Всю жизнь, почитай.
– А я вот не верю, – сокрушенно признался им Миха. – Да и как мне в него поверить, его же нет!
– Почему же нет?
– А если он есть, то где?
– Он всюду, сынок.
– И в воздухе тоже?
– Да.
– Выходит, я дышу им?
– Ты дышишь кислородом. Это душа твоя дышит Богом. Не было бы Бога, нечем было бы и твоей душе дышать.
– А душа, она где? – не успокаивался Миха, который был, по всей видимости, любознательным парнем. – Вы мне место четко покажите, где душа обитает, тогда и я поверю в Бога.
– Тогда уж не надо будет верить, если ты сам будешь знать. Зачем же тебе тогда вера нужна, если точно знать будешь?
– Нет, вы не понимаете, – не успокаивался Миха. – Каждому должно быть свое место. Кто-то тут находится, кто-то там. А душа, она где? Нет у нее места, получается.
И скорчив потешную гримасу, он воскликнул:
– Где Бог? Я хочу его видеть!
– Получается, что мозгов у тебя нет, – несколько сердито для смиренной странницы отозвалась Алена. – А Бога видеть – не дорос ты еще! Этой чести лишь немногие избранные удостаивались. За всю историю всего несколько человек и видели, да не самого, а лишь спину, или одежду, или славу Божью, то есть сияние. Ну или голос слышали. Да и то это великие праведники были, не чета тебе или мне. Ясно теперь?
– Нет, не ясно. Если Бог со мной не желает говорить, как же мне в него поверить?