Полусвет
Шрифт:
Я откинулась на спинку стула, а Жанна тяжело задышала, поправляя свою новую модную прическу. К нам приблизился официант. Послав ему обворожительную улыбку, Жанна приняла свой кофе не подав и вида, что минуту назад она была в панике.
— Тебе нужны ответы, — сказала Жанна, делая глоток, — но у меня их нет. Я не знаю, что будет с тобой дальше и понятия не имею, как и чем это купировать. Я даже не знаю, что это могло вызвать, потому что сама твоя кровь…
— Ты пытаешься дать мне ответы не на те вопросы, — перебила ее я, а Жанна нахмурилась, — все гораздо проще. Мне нужно знать, была ли я жива в тот момент, когда меня доставили в центр, или нет.
— Конечно
— То есть когда ты пришла — я уже лежала там, — Жанна закивала, а я посмотрела на дверь исследовательского центра, — а кто первым меня принимал?
— Да там в живых уже не осталось никого, — вздохнула Жанна, — ну хочешь я тебя с Аристархом попробую законтачить?
— Давай хотя бы так попробуем, — тяжело выдохнула я и поднялась из-за столика, — набери мне, когда мы сможем встретиться, хорошо?
— Конечно, да. Только вот Сим, — я остановилась и посмотрела на осунувшуюся Жанну, — кроме Самсона вряд ли кто-то знает правду.
— Все равно — спасибо, — кивнула я и направилась к выходу.
Жанна была права. Если Самсону нужно было, чтобы я умерла и восстала снова — значит так и было. И если он хотел, чтобы об этом никто не узнал — у меня большие проблемы.
Глава 24
Восемь лет назад
Архив, ставший за последние дни родным, окутывал своей чарующей тишиной. До Нового года оставался еще месяц, но уже сейчас ощущалось снижение человеческой активности. Люди ожидали праздника: кто-то уезжал к своим семьям, кто-то отпросился пораньше, а кто-то уходил в продолжительный отпуск. С самого детства этот праздник давался мне сложно — я старалась его не замечать до момента, пока все с загадочными улыбками не начинали сразу при встрече скандировать “с наступающим!”. Не могла же я вечность сидеть запертая от социума.
Работа помогала. Распутывать витки истории используя знания о вампирах было моим оригинальным хобби. Да, этим было кому заняться, но для себя я находила в этом занятии особое успокоение. Тайный смысл, что не позволял перейти незримую, но такую ощутимую в последнее время грань.
Я перелистнула страницу о сражении при Херонее и, сделав едва заметную пометку в блокноте, улыбнулась своим мыслям.
Кажется, что я до сих пор не могла поверить, что влюблена. Чувство столь отходящее от моих интересов, не вписывающееся в график и служебную этику, уже давно поглотило с головой. Сейчас же все, чего мне хотелось — это гулять, держаться за ручки и отмечать вот такие торжества рядом, покрепче обнявшись. Конечно то, что мой избранник был вампир словно должно было усугубить положение, но нет. Я словно сама себе в очередной раз доказывала — вампиры могут чувствовать, вампиры могут существовать с человеком.
И, естественно, я гнала от себя подальше мысли о том, что я всего-лишь одна из тех доверчивых дур, что теряют голову при виде любого
По понятным лишь ему причинам, с самого первого дня, он по-настоящему старался. Не знаю, почему, но наша миссия словно была для него важнее, чем для меня. Он словно сам себе пытался что-то доказать. И это завораживало.
Но я обманывала себя. Чувствовать тоже, что и я, Сережа не мог. Да, это могло быть близко, похоже. Даже в чем-то иметь схожие черты, но… Люди же эгоисты. Нам важно знать, что нас любят не меньше, а лучше — больше, чем мы. Потому что только тогда мы чувствуем, что защищены. В случае, когда твой партнер — вампир, все очень сильно осложнялось.
Да и то, что дядя вполне ясно давным давно выразил свое отношение ко всем неживым, нисколько не упрощало ситуацию. Единственный родной мой человек и слушать ничего не хотел. А ведь я была уже давно далеко не девочка. Только я сдаваться не собиралась. Сергей был единственным, кто понимал меня и поддерживал во всех начинаниях. А найти среди людей похожего казалось практически нереальным.
Стержень ручки скипнул на очередном моменте сражения, где Филипп второй объявил о своей полной победе над войсками Афин, Фив и объединенных городов Эллады. Именно после этого сражения Греция признала власть Македонии над собой. Александр Македонский, по историческим справкам сын Филиппа второго, возглавлял в данном сражении левое крыло македонской армии. И было ему тогда восемнадцать лет.
— Крем для рук не одолжишь, — холодный голос ударил в затылок, а я замерла, пытаясь найти в себе хотя бы каплю тепла на следующий вдох, — ужасно сохнут.
Самое первое, что я всегда теряла в его присутствии — это самообладание. Вот и сейчас из человека, ощущающего под ногами землю, я превратилась в парящую под потолком душу. Это всегда было сложно — прожитые им годы давили, уничтожая вокруг все живое. Несмотря на показную легкость и неформальный вид, Александр Мартинас просто не давал шанса спокойно дышать в его присутствии.
Вообще этим свойством обладали все старые вампиры. Я пыталась изучать данный феномен, но так и не достигла каких-то значимых результатов. Все, что я поняла — прожитые годы действительно действуют на большинство людей гипнотически. У нас на каком-то моральном уровне вшит трепет перед старшими, но это было совершенно другое.
Когда в комнату входил Мартинас — в ней резко становилось тесно. Да, конечно, Сергей, который прожил больше пятиста лет не мог не нагонять трепет. Конечно, я долго привыкала к тому, чтобы не задумываться о его возрасте и смотреть прямо, а не куда-то в пол. Но это было совершенно другим.
Рядом с Мартинасом ты чувствовал себя … ничем. В своей черной косухе и кожаных штанах он был, как настоящий фрик. Но от этого не было смешно и капли. Он делал вдох — а из твоих легких испарялся кислород. Мартинас словно был самим этим воздухом, что вдруг обращался против тебя миллиардами игл.
Конечно, он вселял первобытный ужас в тело каждого, кто осмелится на него посмотреть. Знал ли он, ка действует на людей? Да, я не сомневалась, что да. Мартинас проживший около двух тысяч лет точно понимал, что для каждого смертного он словно пах самой смертью.