Полынов уходит из прошлого
Шрифт:
Каролина подала ему белую узкую ладонь, и он осторожно, чтобы не причинить боли, пожал ее. Не отпуская руки, Каролина поинтересовалась, чем он занят.
— Читаю, — ответил Павел.
— О, это очень важно, — сказала молодая женщина, улыбаясь. — Но, как это по-русски... надо проветрить голову... Поедемте кататься...
Молодой Полынов стоял в нерешительности, не зная, что ответить.
— Погода хорошая... Мы не долго... Я вас прокачу, как у вас говорится... с ветерком...
Она продолжала улыбаться,
В присутствии этой женщины Павел терял голову. Сердце его учащенно билось, он испытывал непонятное волнение.
Каролина усадила его рядом с собой. Узконосая машина помчалась по асфальту мимо низких деревянных заборов, за которыми блестели окнами одноэтажные, причудливой архитектуры домики.
Поселок кончился. Дорога повернула вправо, на главную магистраль... Выскочив на нее, машина набрала скорость. Покрытая бархатной зеленой травой земля и деревья быстро проносились мимо.
Павел сидел скованно, боясь пошевельнуться. Его смущало оголенное плечо девушки, прижавшееся к нему... Порой ему казалось, что они вот-вот врежутся в идущие впереди машины. Но Каролина ловко сворачивала, протяжно гудела мелодичной сиреной, и они снова неслись по широкому асфальту.
— Вы любите быструю езду? — не поворачивая головы, спросила Каролина.
— Да, — почти беззвучно ответил Павел...
— А я могла бы, вот так, ехать без конца, хоть на край света... Вы знаете, Павел, по-моему, самое интересное — это дорога... Сколько удивительных мест на земле... Париж, Лондон, Нью-Йорк... Индия, Цейлон, Борнео... Мир велик и прекрасен, и нужно все увидеть своими глазами...
Так как Павел молчал, Каролина, по-прежнему зорко поглядывая вдаль, продолжала:
— Мне нравится Москва, Россия... О! посмотреть тут есть много! Но навсегда остаться здесь — нет... Как говорится по-русски? Глюпо...
Следовало спросить «почему», но Павел не решался. Ему нравилось слушать ее голос, не совсем понятные слова, произносимые со своеобразным акцентом.
— В вашей стране хорошо жить бедным... А богатым лучше там, как у вас говорится, в капиталистическом мире... А вы богаты, Павел, вы очень богаты... К вашим услугам будет все... Вы будете жить в такой роскоши, о которой здесь и представления не имеют. Вы сумеете побывать везде, все увидеть... Уедемте, Павел...
Одна рука ее соскользнула с руля, нашла неподвижные пальцы молодого человека, крепко сжала их.
Честно говоря, Павел не понимал, о каком богатстве она говорит... Неужели об этой алмазной шахте, доставшейся отцу по наследству? Об этом сейчас не хотелось думать. Ему казалось, что самое большое богатство — быть рядом с ней. А прикосновение руки молодой женщины необъяснимо будоражило и волновало его.
Впереди показался огромный грузовик... Каролина отняла руку, начала быстро
Солнце уже садилось, когда они повернули обратно. Каролина вдруг сказала:
— Давайте походим по лесу... Хотите?
И, не дождавшись ответа, свернула с асфальта на накатанную дорогу, ведущую к лесу...
— Интересно, куда она нас приведет?
— К озеру, — ответил Павел.
— Ах, к тому самому озеру... Я горжусь вами, Павел...
Начался лес. Они поехали тише. Мохнатые лапы елей осторожно касались кузова. Сразу стало темно. Каролина свернула в прогалину, и машина выехала на лужайку, поросшую густой травой. Могучие сосны и широкие ели высились, словно безмолвные часовые.
— Как тут красиво, — первая выскочила из машины Каролина. — Давайте... Как это... О, вспомнила, закусим... Ну, будьте мужчиной, снимите с заднего сиденья ковер, расстелите его, а я кое-что достану...
Вскоре они сидели на пушистом ковре, друг против друга... Между ними стояла белая, изящная домашняя сумка со всякой снедью, виднелось золотистое горлышко бутылки, но Каролина словно забыла про еду. Ее красивая головка чуть наклонилась, большие, ставшие темными глаза зовуще ласкали молодого человека.
— Павел, — прошептали ее губы...
Никогда в жизни Павел не испытывал этого... Он ждал чего-то и боялся... Пьяная, дурманящая истома разлилась по телу...
— Павел! — снова позвала Каролина.
Он бы и сам не сумел объяснить, что заставило его податься вперед. Их лица оказались рядом, руки невольно потянулись к рукам.
Но в последнее мгновение она мягко откачнулась и вдруг сказала серьезно и грустно:
— Павел... А я ведь скоро уеду... Навсегда...
Павел застыл, руки неловко повисли в воздухе...
— Дипломатическая карьера отца кончилась... Отставка его принята... Мы возвращаемся на родину.
Она с нетерпением ожидала, что он скажет. Но Павел по-прежнему молчал, хотя то, что он услышал, показалось ему невозможным.
Наконец Каролина дождалась.
— Не надо уезжать, — проговорил он любяще.
— Невозможно... Я дочь посла и, если останусь, это вызовет международный скандал... Да и отцу не поздоровится.
Он этого понять не мог и удивленно посмотрел на молодую женщину.
— Да, Павел... И вам не разрешат... Вы женитесь на русской...
Он вскочил. В груди у него все клокотало.
— Я женюсь, на ком захочу...
И застенчиво добавил:
— Конечно, если она тоже будет согласна.
Каролина невольно залюбовалась его мужской силой. Но вслух проговорила:
— Вам закон не разрешит... Ведь я иностранка.
Он снова удивленно посмотрел на нее. Какое дело закону до того, на ком он женится... Разве любовь не выше всяких законов?