Ползучий дом
Шрифт:
— Подождите! Если я не сумею убедить их уйти с миром… тогда терять нечего. Тогда — стреляйте.
Человек бесстрашно шагнул с обрыва на почти вертикальную скалу. А через долю секунды на глазах у ошарашенных гостей городка скрылся за краем плато гигантский таракан.
Вряд ли кто-то из горожан успел осознать: на сей раз в насекомое перекинулась не бессловесная неуклюжая имитация человека, а великолепно сработанный экземпляр, адекватно эмоциональный и свободно владеющий человеческой
Но — опоздали. Этот оборотень знал ближайшие скалы как свои пять пальцев. Знал, где прыгать с обрыва и каким путем двигаться вниз под прикрытием камней.
Представители академии дар речи потеряли.
— Кто… что… это такое? — пробормотал лидер группы.
— Это — Карен Арамов, знаменитый маэстро синтеза, — быстро пояснил возникший рядом патлатый строитель.
А другой добавил:
— Он путешествовал на Алекто дикарем. Наелся здешних мутагенных цветочков и стал оборотнем.
…Похоже, Сергей не ошибся в своих интуитивных догадках. Сильная матрица Карена Арамова уверенно брала верх над слабой эгоцентричной личностью бывшего банковского служащего. Экстремальные повадки, адреналиновый зуд, ничто-не-слишком… Волей обстоятельств Марк давно плюнул на собственную жизнь. Но будучи самим собой он бы никогда не вызвал огонь на себя ради цели. Марк закончился. Вернулся Карен… Глядишь, со временем и искусство синтеза освоит. Почему нет? Ароматическим миссионером уже стал.
Мучительно долгие полчаса люди на плато отнимали друг у друга бинокли. Несколько раз лидер экспертов оборачивался к вооруженным старожилам городка и гневно орал:
— Не стрелять!!!
Никто уже и не стрелял, поскольку бессмысленно. Черная точка, которая раньше была Кареном Арамовым, давно удалилась из зоны действия излучателя.
Начальник станции мрачно стоял в сторонке, ни во что не вмешиваясь. Может он и вмешался бы, но после собственной выходной арии непрерывно ощущал лезвие между лопаток.
Наконец, черная точка влилась в такое же черное море.
Море остановилось.
Целую вечность стоячая волна колебалась на месте.
Потом отхлынула, выплюнув из себя одно-единственное микроскопическое существо.
Маэстро синтеза возвращался назад.
Чужие ушли.
Толпа выдохнула. Потом заворчала, заклокотала, зашипела:
— … а я настроился оторваться перед смертью.
— … поживем еще. Успеем оторваться.
— … какое там. Теперь — мир. А то и договор о сотрудничестве.
— … о сотрудничестве?! А людей кто вернет?..
— … столько народу загнобили, твари.
— … контактная комиссия, понимаешь. Нет бы боеголовок
— … толерантность, мать ее…
Другие оккупировали экспертную группу:
— Что теперь будет?
— Станцию расформируют?
— Начнете работать с этими… с этими…
— Не торопитесь! — лидер группы извивался угрем. — Мы еще ничего не знаем. Практически ничего. Какие могут быть прогнозы, какие обещания?.. Трудно остановить запущенную войну, это-то вам должно быть ясно…
И быстренько (пока не разорвали сгоряча) сменил тему, обратился к строителям:
— А вы, значит, сегодня убываете?
— Черт его знает.
— Да? Ну что ж, счастливого пути.
Кивнул, решительно пробился сквозь толпу и направился встречать парламентера. На ходу обернулся:
— Кстати! Мы думаем, не заказать ли вашей фирме мобильную станцию на гусеничном ходу? Мы ведь не можем в вопросах межрасовых отношений полагаться на одного-единственного человека. Тем более, он не совсем человек.
Ёпт. Они не могут полагаться, а нам возвращаться в эту дурку?.. Максимыч ведь, змей подколодный, отправит именно нас, к гадалке ходить не надо. Блин, вся жизнь в борьбе… Сергей тяжело вздохнул.
Оглянулся. Рядом стояла Сэнди — с такими же расширенными глазами, как у представителей экспертной группы.
— Привет! — усмехнулся Сергей. — Круто, правда? Поздравляю, твой Карен теперь большая шишка. Вице-консул, не меньше. И он тебя почти вспомнил.
У Сэнди раздулись ноздри, как у беговой лошади. Тряхнула гривой и фыркнула:
— Замечательно. Правда, он не Карен.
Сергей приподнял брови:
— С чего ты взяла?
Махнула рукой, улыбнулась:
— Хорошо, пусть будет Карен. Ради тебя, бейби.
Валера с отсутствующим видом направился к строителям. Сергей чрезвычайно внимательно уставился вдаль, будто там, по меньшей мере, показывали финал кубка мира.
— Малыш, ты спрашивала, почему я не люблю синтез. Так вот, если серьезно, мне в нем не нравится только одно: нейропрограммирование эмоций. По-моему, человек в праве сам решать, что он хочет чувствовать.
Женщина есть женщина. Иносказаниями с толку не собьешь… В глазах Сэнди мелькнули жесткие искорки:
— Это — отвод?
— Скорее, оправдание, — вздохнул Сергей.
Надеюсь, вы не подумали, что у автора нет ни одного ехидного комментария по этому поводу? Но, во-первых — незачем, и так все ясно; а во-вторых — некогда, поскольку
…совсем-не-человек выбрался на плато и превратился в не-совсем-человека. Огляделся. Не стреляют… Устало сообщил:
— Сделал, что мог.
— Как… вам удалось?..