Поменяемся?
Шрифт:
Теперь в холодец превращаются не только мои икры, но и пальцы рук, из-за чего чашка едва не валится на стол.
— Интересно, — медленно произношу я, прокручивая в голове финал тарантиновской сцены, закончившейся стрельбой и горой трупов. — Я бы, наверное, как-нибудь воспользовалась такой особенностью.
— А я вот трусиха, прикинь? — Лиана весело улыбается. — Боюсь, что услышу то, чего не хочу.
Моё сердце бешено колотится. Блин, она точно Ханс Ланда. Ещё немного — и у меня начнётся паническая атака.
— Слушай, я признаю, что затея с раздельной поездкой
— Так хотелось заставить его ревновать, что ты даже наплевала на мои чувства? — неожиданно даже для себя перебиваю я, озвучив то, что давно мучило. — Тебе в директ каждый день члены пачками присылают. Наверняка можно было обойтись без привлечения Вити.
— Да, я была не права, — соглашается Лиана, подтверждая негласный статус самой лёгкой персоны в нашей компании. — Это было некрасиво с моей стороны. Будем считать, что ты мне отомстила, проведя неделю с Рафой.
— Я до последнего думала, что он не поедет, клянусь, — для убедительности я даже складываю ладони лодочкой. — Когда мы в аэропорту встретились, у меня чуть челюсть на пол не упала. Витя свидетель.
— Это уже неважно. — Улыбка исчезает с лица Лианы, обнажая новое, доселе неведомое мне выражение. Она будто только что узнала о неизбежности старения. — Я просто хочу, чтобы всё было как раньше, понимаешь? До всей этой идиотской затеи. Просто хочу, чтобы мы жили, как раньше, и встречались по пятницам, чтобы пропустить бокал-другой.
Я хочу сказать, что в ближайшее время это вряд ли будет возможно, подразумевая расставание с Витей, но Лиана останавливает меня поднятым вверх пальцем.
— Ты моя близкая подруга, поэтому я скажу как есть. Рафу я тебе не отдам. Я не знаю, что между вами происходит, но тебе лучше прекратить. Ничего не получится. Ты не знаешь его так, как я. Это он с виду такой милый и спокойный, и пресс у него что надо… А на деле с ним тяжело. Это тебе не Витя, с которым легко договориться и в целом легко. Вы все втроём мне очень дороги. Не надо разрушать нашу дружбу мимолётной симпатией. — Она устало вздыхает. — Да, каюсь, я на отдыхе с голодухи сама пару раз на Витька посматривала, но всегда себя останавливала. Ну, пососались мы разок — было, но я его сразу завернула. Потому что у меня Рафа есть и потому что Витек — твой. Ты же сама слышала, что твоя подсобница сказала: мы с Валиевым красивая пара. Не заставляй меня кусаться.
У меня голова идёт кругом. Слишком много впечатлений за один разговор. Лиана не отдаст мне Рафу, потому что они красивая пара… Они с Витей с голодухи пососались… И, кстати, мне не казалось, что Рафаэль милый до поездки в горы.
— Лиан, мне идти надо, — сиплю я, холодцовой рукой вытягивая купюру из кошелька.
— Конечно, — она на удивление легко соглашается. — Я просто хочу, чтобы всё было как до поездки, слышишь? Пожалуйста, помоги мне.
Ничего не ответив, я кое-как отползаю от стола. Котлета по-киевски с картофельным пюре так и остались лежать на тарелке, повторив
61
Рабочий день я досиживаю в офисе исключительно потому, что не хочу ехать к маме и подвергаться очередной разговорной пытке. Даже Лера, будто почувствовав, что встреча с бести — или как там зуммеры называют лучших подруг, — высосала меня под ноль, молчит, спрятавшись за ноутбуком. Всё-таки она не дура и всегда точно знает, когда можно ляпнуть лишнего, а когда не стоит. Пожалуй, повременю с её увольнением.
От голода, часам к пяти вечера, желудок урчит так, будто в нём сношаются динозавры, но я держусь. Необходимость как можно скорее поговорить с Витей стала особенно очевидной.
В половине седьмого я сижу в салоне своей «божьей коровки», крепко сжимая руль. Любишь получать оргазмы на рабочем столе — люби и вещи собирать. Главное — перед Витей в голодный обморок не хлопнуться, а дальше будь что будет.
На знакомый этаж я поднимаюсь с тяжёлым сердцем. Буквально. Ибо, как назло, не работает лифт. Лезу в карман за ключами, но потом решаю постучаться, чтобы обозначить, что эта квартира — теперь не моя территория.
— Привет, — слабо улыбнувшись Вите, я переступаю порог и машинально веду носом: — Ты что-то готовишь?
— Пиццу разогреваю, — сухо отвечает он.
— У тебя чисто.
— Клининг вызывал вчера. Жить в таком сарае стало невыносимо.
Я обвожу глазами чистые, без единой пылинки поверхности. Помню, когда я предлагала Вите найти домработницу, он отшутился, что для этого нужно быть либо рабовладельцем, либо олигархом.
— Понятно. Пойдём на кухню?
Он поджимает губы, будто это предложение представляется ему чем-то сомнительным. Как знать, возможно, Витя считает, что я претендую на пиццу.
— Ну, пойдём.
Глядя, как нехотя бредёт по коридору, я всё же решаю уточнить:
— Ты на меня обижен?
— А должен?
— Не знаю. Но причины наверняка есть.
Остановившись ровно по центру кухни, Витя берёт меня в фокус.
— Нет, я просто задолбался за тобой бегать. Думал, когда тебе надоест уединение — сама придёшь. И, как мы оба видим, не ошибся.
Я понуро вздыхаю. Он думает, что его игнор ускорил моё возвращение? Отличное, блин, начало разговора.
— Ты всё-таки ошибся немножко, — от волнения я шаркаю носком по намытым полам. — Я… в общем… э-э… много думала в последнее время, взвешивала, оценивала и поняла, что я… не готова выходить замуж.
Я поднимаю глаза, оценивая реакцию Вити. Он выглядит немного сбитым с толку, но точно не расстроенным, что подтверждает следующая его фраза:
— Ладно, не страшно. Сэкономим на свадьбе.
— И ещё я поняла, что больше не хочу вместе жить, — продолжаю я, ободрённая такой ровной реакцией. — Всё же как-то порционно у меня выходит доносить свою мысль… Я просто нервничаю, как видишь… Короче, Вить. Я хочу расстаться.
Светлые брови Вити непонимающе сходятся к переносице.
— В каком смысле?