Помешанный на тебе
Шрифт:
— Я ушла от него больше двух недель назад, мам, мы разводимся, — спокойно сообщаю ей.
— А почему я узнаю это от него, а не от тебя? — в ее голосе снова претензия.
— Ты знаешь, к кому я пришла, как только ушла из дома?
— И к кому же?
— К тебе, мам! К тебе! Жаль, что ты этого не помнишь, — выдыхаю я.
— И что же не осталась? Я не могла тебя выгнать.
— Ты прости меня, мама, но жить с ребёнком в притоне с непонятным мужиком — это ломать психику моему сыну, — прикрываю глаза.
— Так, стой! Это что, правда?
—
— Тарас сказал, что ты завела любовника и ушла к нему. Это же неправда, да?
— А что, если да? Осудишь меня?
— Аделина! Ты что! — возмущается. — Как ты вообще могла? Тарас был замечательным мужем. Ты почему нас всех позоришь? Одумайся и вернись к нему! — требует она.
— Тарас никогда не был хорошим мужем, мама. И если бы ты не заливала глаза алкоголем, ты бы это увидела. Он был тираном и абьюзером. А ушла я от него не потому, что завела любовника, а потому что он меня ударил.
Мама молчит.
— Но да, сейчас я с мужчиной, который меня действительно любит. И сына моего тоже. У нас всё хорошо. Как только решится вопрос с разводом, мы тебя навестим, мам.
— Аделина, ты думаешь, левому мужику нужен чужой ребенок?
— Всё, мам, не могу больше разговаривать, — скидываю звонок.
Разговаривать я могу, но пока не хочу. Мне сейчас нужна поддержка, а не осуждение.
— Мам! — выбегает из дома Андрюша с небольшой удочкой в одной руке и корзиной, накрытой полотенцем, в другой. — Мы с дедом идем на рыбалку, — деловито сообщает он мне.
Да, мой сын называет Вячеслава Анатольевича дедом. Потому что дедушка Артура просил с порога его так назвать.
— Как на рыбалку? — оглядываюсь на выходящего с большим рюкзаком Вячеслава Анатольевича. — Далеко?
— Недалеко, на озеро.
— Мам, дед обещал, что будем печь картошку в костре и рыбу ловить вот такую, — разводит руками, показывая масштабы. — И чай из термоса пить, — глаза горят, довольный.
Да, Андрюша никогда не ходил с отцом ни на рыбалку, ни в походы и прочие мужские развлечения. Тарас даже в парки его не водил, утверждая, что этим должна заниматься мать. А он должен только зарабатывать деньги. Зато Тарас его воспитывал. Но больше запугивал и давил, а не объяснял, что хорошо, а что плохо. И теперь я глубоко сожалею, что в моей жизни так произошло.
— Тогда подождите меня, я быстро, — закрываю ноутбук. — Надену спортивный костюм и кроссовки.
— Ну что ты, Линочка, — останавливает меня Вячеслав Анатольевич. Да, он называет меня Линой. Мне нравится, меня так папа называл. — Рыбалка — это мужское дело. Мы сами справимся, отдыхай.
— Но… — хлопаю глазами.
— Да не переживай ты. Я справлюсь и присмотрю за Андреем. Всё будет хорошо. Ну ты что, мне не доверяешь?
— Доверяю, — киваю.
— Вот и хорошо. Пойдем, Андрей.
И мужчины уходят по своим мужским делам.
А я до сих пор не верю, что так бывает… И если я сплю, то хочу никогда не просыпаться.
Продолжаю работу. Ухожу в себя,
— Ты чего так испугалась? — спрашивает Артур позади меня, целуя в шею, его наглые руки уже сжимают мою грудь. А я вдыхаю, прикрывая глаза, втягивая в себя его запах.
Вам может показаться, что нельзя влюбиться в мужчину всего за несколько недель. Попробуйте устоять перед Артуром.
Накрываю ладонями его руки на моей груди, останавливая. Ему дай волю, он залезет мне под блузку прямо во дворе.
Артур вообще очень тактильный мужчина. Ему постоянно необходимо меня касаться, целовать, вдыхать. Его всегда так много. Но мне нравится. Дико нравится всё, что он мне дает.
— У меня хорошие новости, — шепчет мне на ухо.
— Ммм, — всегда мямлю и теряю голос от его близости. Я с ним словно пластилин — лепи, что хочешь.
— Уже в понедельник ты станешь свободной женщиной. Надо будет поехать на подписание документов.
— Как в понедельник? Я читала, что только через месяц, — оборачиваюсь к Артуру. И он сразу же захватывает мои губы.
— Ну это если нет связей, а у нас они есть, — усмехается мне в губы, играя бровями. — Я не готов ждать месяц.
— А суд? У нас же ребёнок и имущество.
— Суд — это если одна сторона не согласна. А у вас нотариальное соглашение.
— Да? Тарас на всё согласен?
Быть такого не может. Я слишком хорошо его знаю.
— Конечно, согласен.
— Но как?
— Он слишком много нагрешил и слишком труслив. Не бери в голову, девочка моя. Всё будет хорошо.
— Спасибо, — выдыхаю, обнимая его за шею.
— А где все?
— Вячеслав Анатольевич с Андреем ушли на рыбалку. Тамара уехала в город.
— Так мы одни в доме?
— Да.
— А почему тогда мы теряем время? — поднимает меня за руки и ведёт в дом.
— Артур, нет! — смеюсь я, пытаясь упираться.
— Что «нет»?
— Тамара может вернуться или…
— Во-первых, наша комната на втором этаже, во-вторых, она запирается, и, в-третьих, я вообще-то веду тебя фотографировать, на меня вдруг нашло вдохновение, — смеется. — А ты что подумала? — строит из себя ангела. — Какая плохая девочка. Так и быть, «сладкое» тоже будет.
Артур заводит меня в комнату и запирается.
— Раздевайтесь, модель, — сам скидывает с себя футболку и берет фотоаппарат с комода, начинает его настраивать.
— Артур, на обнаженку я не согласна.
— Ну какая обнаженка, Аделина? Ты думаешь, я покажу тебя миру? Нет. Всё мое. Обнажение, скорее, антураж и нужная мне атмосфера. Не спорь с фотографом, раздевайся, — задергивает шторы, начиная выставлять свет.
А я не знаю, как это работает, но меня возбуждает, когда Артур берет в руки камеру. И передо мной уже не Артур, а настоящий мастер. Он меняется во время съемок, становясь более властным, уверенным. И такой Артур мне тоже нравится.