Помешанный
Шрифт:
7
АЙЛА
Несколько дней спустя
Хотя прошли дни с тех пор, как я нашла окровавленные пальцы, я даже не пыталась забыть об этом. Я позволила этому поглотить меня в каждый момент бодрствования. Я не могла не позволить этому захватить мой разум.
Моя новая должность официантки держала меня занятой в эти последние несколько дней, и поэтому я с головой ушла в работу. То, что я делала, не было ракетостроением, но это было морально и физически изнурительно. К тому времени,
Эта закусочная была такой же, как и предыдущая, в которой я работала. Там был тот же отслаивающийся линолеум, тот же запах жирной пищи, который впитывался не только в стены, но и в мою одежду и волосы. Но я была благодарна, что у меня была эта работа, которая хоть немного занимала мой разум.
Это было что-то, что отвлекало меня от неприятного чувства, которое не покидало меня, потому что я знала, что кто-то придет в мой дом и оставит мне дикие вещи. Последний час моей смены тянулся, но когда я закончила, бросила свой заляпанный жиром фартук на стойку и ушла, все, чего я хотела, — это обжигающе горячий душ, перекус, книгу и постель.
Ночной воздух был прохладным, а тусклые уличные фонари отбрасывали длинные тени на пустую дорогу и грязные переулки. Я направилась домой, придерживаясь главных тротуаров и пройдя мимо пары завсегдатаев этого квартала, пьяниц и нескольких наркоманов, спрятавшихся в тени.
Я шла всего пять минут, прежде чем почувствовала это. То знакомое присутствие, которое я ощутила несколько дней назад, когда за мной следили, а затем я столкнулась с незнакомцем.
Я не знала, кто он, но была достаточно умна, чтобы связать всё воедино и понять, кем бы он ни был… он был тем, кто оставил букет из пальцев в моей комнате. И именно после того, как обнаружила те части тела, я заплатила слесарю, чтобы он добавил цепной замок на мою входную дверь.
Его присутствие было будоражащим и ощутимым. Это было изменение в воздухе, от которого у меня по спине пробежали мурашки. На этот раз я не собиралась удивляться.
Я пришла подготовленной.
Я сунула руку в карман куртки, мои пальцы коснулись прохладной рукоятки небольшого карманного ножа, который я несла с собой. Хотя он лёгкий, его вес был утешительным напоминанием о том, что я не стану жертвой.
Я продолжала идти спокойно и ровно, затем свернула в узкий переулок, но зашла глубже в темноту, так что меня поглотили тени. Я прижалась к грубой кирпичной стене и ждала. Мое сердце билось быстро, но не от страха.
Нет. Это было что-то другое.
Это было предвкушение.
Я думала, что услышу приближающиеся шаги, набирающие скорость, чтобы догнать меня. Но я ничего не услышала.
Я ждала, затаив дыхание, а затем увидела его тень, прежде чем услышала мягкий звук его ботинок, соприкасающихся с тротуаром.
Он был большим, но скрытным, как настоящий хищник, которым он и являлся.
И тут я увидел его — темную фигуру, двигающуюся прямо мимо переулка, прежде чем он повернулся и направился в тень, где находилась я.
Но
Я затаила дыхание, когда он приблизился, и заставила себя успокоиться, прижимаясь спиной к кирпичу. Если он ещё не почувствовал меня, я знала, что он это сделает через несколько секунд. Мне нужно было действовать быстро.
— Я хочу, чтобы ты перестал, мать твою, преследовать меня, — сказала я ровным голосом, держа нож так, чтобы скрыть его присутствие в руке.
Незнакомец не удивился, было лишь стоическое, апатичное выражение, которое лилось из него, как чернильное пятно, подкрадывающееся ко мне. Он просто уставился на меня, и когда он шагнул вперёд, очень тусклый, болезненно-желтый свет уличных фонарей упал на его лицо.
Я сразу узнала его. Видела его в закусочной — на моем старом месте работы и на новом. Он был там каждую ночь, никогда не разговаривал, просто молча наблюдал. А затем на его лице медленно расплылась тревожная улыбка.
— Ты собираешься вскрыть меня этим перочинным ножом?
Моё сердце забилось быстрее, но опять же, это было не от страха.
— Я отдам тебе должное. У тебя есть яйца, чтобы противостоять мне посреди темного пустого переулка, — сказал он низким и ровным голосом. — Я впечатлен.
Я стиснула зубы и подняла нож между нами.
— Я хочу, чтобы ты перестал меня преследовать, — повторила я. — Хватит, черт возьми, приходить ко мне на работу. Не знаю, чего ты хочешь, но мне все равно.
Он сделал шаг вперёд, не обращая внимания на угрозу в моём голосе.
— Давай же, Айла.
Я не отреагировала на то, что он назвал меня по имени, хотя внутренне это ощущалось так же роскошно, как растопленное масло на лобстере.
— Я не думаю, что ты этого хочешь. Не совсем. — В его глазах сверкнуло что-то злобное и веселое. — Тебе понравился подарок, который я тебе оставил?
Я стиснула челюсти, отказываясь вести с ним этот странный, жуткий разговор.
— Думал, ты оценишь мою версию цветов. Я хотел подарить тебе отрезанные пальцы человека, который прикасался к тебе без разрешения, — небрежно произнёс он, слегка наклонив голову.
Мой желудок скрутило, потому что я знала, что он был в моей квартире, скорее всего, даже не один раз. Он отнял пальцы у мужчины, шлепнувшего меня по заднице в закусочной. Хотя мне было наплевать, что у этого ублюдка — без сомнения, уже мертвого — теперь не хватает частей тела, было жутко и тревожно, что кто-то мог подумать, что это приемлемый подарок.
Незнакомец наблюдал за мной, вторгаясь в моё личное пространство. В мою жизнь.
Я крепче сжала нож, гордясь тем, что моя рука не дрожит.
— Кто ты, чёрт возьми, такой, и чего ты от меня хочешь?
Он сохранил самодовольную улыбку на лице, но ничего не ответил. В его глазах был только опасный блеск.
— Роман.
Он произнёс своё имя так, словно это был непристойный комментарий, резкий и острый порез по моей сущности. Я отказалась доставить ему какое-либо удовлетворение, признавая, кто он такой.