Поместье Лейкседж
Шрифт:
Она отступает, чтобы позволить нам переступить порог. Холл – это, пожалуй, самое большое пространство, в котором я когда-либо была. Наверху над лестницей расположено сводчатое окно. Сквозь стекло я вижу скопления звезд. Уже очень поздно, сумрак предвещает скорое новое утро.
Кловер добродушно смеется, когда я осматриваюсь.
– Да, знаю. В этом холле поместится дом моей матери целиком.
Широко раскрыв глаза, Ариент смотрит по сторонам.
– Тут так пусто.
Действительно пусто. Из глубины дома доносятся
Мы следуем за Кловер через холл и идем по длинному коридору.
Я спрашиваю, давно ли она здесь.
– Около года. Это моя первая работа, и впервые я вдали от дома. – Она теребит конец косы и робко, но гордо улыбается. – Я алхимик поместья Лейкседж.
Я удивленно на нее смотрю. Я слышала о том, что алхимики иногда покидают Майлендс – их коммуну, расположенную рядом с далекой столицей, – чтобы жить в поместьях и помогать лордам. Говорят, что они могут творить чудеса. Исцелять так, как не под силу местным травникам. Выращивать урожай на полях, разрушенных засухой. Но материалы, которые они используют, редки и дороги. Поэтому в большинстве мест, таких как Греймер, есть только целители.
– О, – говорит Ариен, его лицо озаряет странная тоска. – Могу я увидеть твои заклинания?
Кловер смеется и закатывает рукав, показывая нам свою руку. Ее кожа испещрена крошечными отметинами из множества деталей. Круги и линии с острыми углами соединены вместе. Ариен наклоняется, чтобы рассмотреть поближе.
– Они красивые, Кловер.
Хотела бы я разделить его трепет. Символы прекрасны, но мысль о том, что в кого-то вплетены заклинания, навсегда оставленные на теле, тревожит.
Кловер ведет нас в большую кухню. В центре стоит стол, чугунную печь только что растопили. Огонь разносит по комнате мерцающее оранжевое свечение. Кловер деловито ходит и разливает чай. Пока Ариен помогает ей, я подхожу к окну. Позади дома в лунном свете виден тихий заросший сад.
В комнату входит монстр. Игнорируя нас, он останавливается у алтаря у противоположной стены, чтобы зажечь свечи. Он берет одну свечу с полки и ставит ее в прозрачный сосуд, который осторожно кладет на стол рядом с расставленными Кловер чашками.
На нем больше нет плаща, и без этого веса на плечах он выглядит моложе. Если бы я ничего о нем не знала, он мог бы быть просто мальчиком с завязанными в хвост волосами и усталыми морщинами под темными глазами.
Я иду к нему. Не знаю, что толкает меня вперед. Какой-то безрассудный порыв. Это как бросить камень в колодец, чтобы услышать всплеск. Или, может быть, я хочу доказать себе, что мне не нужно бояться. Я сглатываю, преодолевая
– Лорд Сильванан?
Его голова резко поднимается.
– Не называй меня так. Я не использую свой титул.
– Ну тогда… у вас есть имя?
Он смотрит на меня так, будто это самый нелепый вопрос, какой я могла задать. Я подхожу еще ближе. Свет свечей превращает наши тени в призраков на полу. Вблизи я могу различить крохотные детали монстра, которых раньше не замечала. Его волосы не черные, а темно-каштановые. Оба его уха пронизаны рядами тонких серебряных колец.
Наконец он вздыхает.
– Роуэн.
– Роуэн, – повторяю я за ним.
Монстр. Мальчик. Мальчик с именем, которое я чувствую на своем языке. На вкус оно сладкое, как медовый чай. Меня бросает в жар. Я неравно смеюсь.
– Полагаю, ты еще слишком молод, чтобы быть настоящим лордом.
Монстр – Роуэн – хмурится:
– Я старше тебя.
Когда я поднимаю бровь, он продолжает:
– Мне девятнадцать.
– Старше на целых два года? О да, вечность.
– Подожди, – говорит Кловер. – Роуэн, что с твоей рукой? Почему ты не сказал мне, что ранен? Выглядит ужасно!
Она тянется к окровавленной ткани, обернутой вокруг его рукава, а затем пытается дотронуться до его ладони, перевязанной бинтом поверх разорванной перчатки. Но он отталкивает ее, как и Флоренс:
– Это ерунда. Я в порядке.
Она раздраженно вздыхает, но не спорит. Чайник закипает, и Ариен снимает его с огня. Кловер возвращается к столу и начинает заваривать чай. Пока он настаивается, она достает из кармана небольшой стеклянный флакон. Жидкость внутри – ядовито-зеленая. Она наливает чай, затем открывает пузырек. Когда она разливает странное зелье по чашкам, оно слегка дымится.
Ариен тянется к своей чашке, но я кладу руку ему на запястье и останавливаю.
– Что это?
– Это чтобы помочь вам заснуть, – легко говорит Клевер. – Спокойным сном.
Роуэн без колебаний пьет свой чай, затем переводит взгляд с меня на мою нетронутую чашку:
– Ты думаешь, она хочет тебя отравить?
Его взгляд – вызов. Я смотрю на него, поднимаю чашку и делаю неуверенный глоток. Чай пахнет летом: листьями, цветами и ярким безоблачным небом. Но на вкус он ужасен, хуже любого настоя от травника.
Ариен тоже пьет. Ощутив вкус, он съеживается и с трудом глотает.
Кловер протягивает банку:
– Хочешь меда?
– Гм. – Он пьет еще, изо всех сил стараясь не кашлять. – Нет, спасибо.
Наши глаза встречаются, и его губы складываются в улыбку. Мой брат корчит мне гримасу, и я корчусь в ответ. Я заставляю себя выпить еще глоток чая, затем снова ставлю чашку на стол.
Роуэн устало вздыхает. Он проводит рукой по волосам, затем туже затягивает связывающий их шнур.
– Ариен, ты можешь занять комнату наверху.