Поместье Лейкседж
Шрифт:
Я качаю головой, у меня в горле застрял недоверчивый крик.
– У Ариена нет ничего общего с этой ужасной тьмой!
Ариен поворачивается, и мы смотрим друг на друга через берег. Его глаза широко распахнуты и лицо наполнено той же болью, как тогда, когда Мать поднесла его руки к свечам. Его рот открывается, но он ничего не говорит.
– Ты правда так думаешь? – спрашивает Роуэн. Его хватка на моих руках ослабевает, и он пристально смотрит на меня язвительным взглядом. – Неудивительно, что он так боится своей силы, раз ты заставляла его лгать и
Я вырываюсь из хватки Роуэна и сильно бью его по лицу. Он отшатывается, прикладывая руку к яркой отметине на щеке. Прежде чем он успевает среагировать, я прохожу мимо него и бегу к воде. Кловер и Ариен теперь окружены тенями и скрыты от глаз. Я делаю вдох и погружаюсь в темноту.
Я падаю на колени в холодную черную грязь. Вдалеке я слышу сердитый голос Роуэна, когда он зовет меня:
– Назад, черт возьми, уйди от них!
Я тянусь и нахожу руку Ариена.
– Лета, нет!
Он пытается высвободиться.
– Ты все испортишь!
Я чувствую толчок, а потом кожу начинает жечь. Мне кажется, будто все мои кости загорелись. Спустя мгновения где-то в груди словно натягивается канат, и мои пальцы крепко сжимаются. Пространство между нашими руками гудит и горит. А тени – они успокаиваются. Они смягчаются.
Неуправляемое облако сворачивается само в себя. Волны темноты сужаются до отдельных лент, которые текут между нашими сцепленными пальцами.
И темнота Ариена – его тени лентами вьются и переплетаются. Магия Кловер превратила их в аккуратный ряд тонких стежков. Никогда раньше они не были такими. Не были под его контролем.
На мгновение все успокаивается. Магия покрывает все вокруг, и все под контролем.
– Сработало, – выдыхает Кловер.
Вдруг все начинает дрожать. Земля уходит из-под ног. Я прислоняюсь к Ариену, плечо к плечу, и пытаюсь удержать равновесие. Кловер испытующе смотрит на Роуэна, ее лоб встревоженно морщится. Еще одна дрожь проходит по земле долгой волной.
– Быстро.
Она вскакивает на ноги, хватает Ариена за руку и тянется ко мне.
– Вы оба, вставайте. Мы должны…
Земля раскалывается, и от ударной волны мы все теряем равновесие. На месте круглой печати, которую Кловер начертила в грязи, теперь зияет открытая рана.
Роуэн приближается к нам. Он хватает меня за руку и начинает тянуть назад. Я борюсь с ним.
– Ты не может, ты не сделаешь с ним этого!
Он не отвечает. Его взгляд устремлен на Кловер, на Ариена, на гудящую землю.
Волшебные ленты протягиваются между их пальцев. Кловер притягивает Ариена к тому месту, где земля разошлась. Ее магия искрит вокруг них, пока она пытается помочь ему направить тени обратно в землю.
– Ариен! – кричу я. – Остановись!
Озеро бурлит, и поток воды заливается в рану в земле. Она каскадом падает во тьму. Ариен прислоняется к Кловер. Они оба вжимаются в грязь, и она накрывает его руками. А земля под ними все больше раскрывается, все расширяется и
Я не могу позволить им это сделать. Похоже, что эта… как Роуэн говорил? Гниль? – как будто она сопротивляется. Как будто она хочет защитить себя от того, что пытаются сделать Кловер и Ариен.
Я в отчаянии тянусь к Ариену, но Роуэн крепче сжимает мою руку. Я не могу освободиться.
– Нет, – хрипит он с мольбой в голосе сквозь учащенное дыхание. – Нет. Нет. Нет.
Мое сердце колотится от ужаса, когда грязь полностью охватывает руки Ариена. Она покрывает его запястья, предплечья и поднимается, пока он не погружается в нее по локти. Его лицо в сантиметре от нее. Обрывки теней – магии – движутся и кружатся под его кожей. Оскалив зубы, он корчится, мышцы его шеи напрягаются.
– Прошу!
По моим щекам текут слезы.
– Пожалуйста, это же его убьет!
Ариен начинает кричать.
Звук раздается сразу и отовсюду. Это не его голос. Это вообще не похоже на то, что я когда-либо слышала. Даже когда его охватывали худшие из его грез. Крик, рев, вой – все сразу. Крики наполняют мои уши, мою кровь, весь мир.
Роуэн отталкивает меня. Он идет к разлому, грубо хватает Ариена за рубашку, поднимает его на ноги и отводит от воды. Я бросаюсь вперед и ловлю брата на руки. Моя нога подворачивается, и мы вместе падаем на землю.
Я крепко прижимаю его к себе. Он перестал кричать. Его глаза пусты.
– Я с тобой.
Убираю его волосы с влажных от пота щек, оставляя пальцами темные полосы грязи на его коже.
– Я с тобой.
Кловер стоит рядом с Роуэном на краю раны.
– Тебе придется… – Она замолкает, на ее лице появляется боль.
Роуэн снимает плащ и небрежно бросает его в грязь позади себя. Его рука движется к его запястью, пальцы цепляются за край рукава. Он закатывает его выше локтя, обнажая кожу над черной линией перчатки.
В руке у него раскладной нож. Маленький и аккуратный. Он разворачивает его быстрым, отработанным движением. У ножа есть острый посеребренный край. Он блестит, отражая угасающий солнечный свет. От ужаса у меня скручивает живот.
Роуэн прикладывает лезвие к своему запястью.
Все происходит так быстро. Я словно вижу отдельные части происходящего.
Его кожа.
Нож.
Порез.
Он режет себя без колебаний. Этот образ – картина целиком – все еще стоит перед глазами, когда я наконец морщусь и закрываю их. Насколько же тверда его рука, когда он глубоко вонзает в нее лезвие и режет себя.
Роуэн становится в грязи на колени и толкает раненое запястье в землю. Из грязи вверх поднимается спираль и обвязывает его руку, обвивает его, поднимаясь все выше, пока не хватает за горло. Он остается совершенно неподвижным, даже не сопротивляется, потому что тогда его сразу потянет вниз. Его рука – та, которую он порезал, – теперь полностью зарыта в землю. Его голова наклоняется, рот открывается, и щупальца тьмы скользят внутрь.
– Роуэн, – я шепчу я его имя с резкими нотками обиды в голосе.