Помни меня
Шрифт:
— Не волнуйтесь. Это входит в статью расходов.
Когда они спускались по ступеням на улицу, синий «Чеви», который Адам видел отъезжающим от дома Спрэгью, подъехал к гостинице и остановился.
— У Тины гость, — сухо сказал Адам, когда детектив Куган вылез из машины и вошел в ресторан.
30
Эми приехала в девять тридцать. Поздоровавшись с Менли, вместо того, чтобы сразу пойти к Ханне, она помедлила у обеденного стола,
— Миссис Николс, папа с Элейн вчера устраивали барбекью и там был Скотт Ковей. Он великолепен!
Так вот почему у тебя такие блестящие глаза, подумала Менли.
— Да, конечно, — согласилась она.
— Я рада, что мистер Николс будет представлять его. Он такой приятный, а полиция доставляет ему столько неприятностей.
— Так мы поняли.
— Как странно, что они с женой осматривали этот дом всего за день или два до ее смерти.
— Да.
— Он немного поговорил со мной. Его мама умерла и у него была мачеха. Он рассказал мне, что сначала не мог позволить себе полюбить ее, а потом жалел, что потратил так много времени, плохо относясь к ней. Они по-настоящему подружились.
— Я рада, что он рассказал тебе об этом, Эми. Теперь ты спокойнее относишься к предстоящей женитьбе отца?
Девушка вздохнула.
— Наверное. Слушая его, я поверила, что все будет о’кей.
Менли встала и обняла ее за плечи.
— Будет лучше, чем просто о’кей, увидишь.
— Наверное, — пробормотала Эми. — Только… нет, все будет хорошо. Мне просто хочется, чтобы папа был счастлив.
Ханна была в манеже, исследуя погремушку. Сейчас она яростно трясла ею.
Менли с Эми посмотрели на нее и рассмеялись.
— Ханна не любит, когда на нее не обращают внимания, — сказала Менли. — Почему бы тебе не посадить ее в коляску и не побыть на воздухе?
Когда они ушли, Менли открыла папки Спрэгью, вытащила содержимое на стол и стала раскладывать книги и записи в какое-то подобие порядка. Это было настоящее сокровище, клад исторических исследований. Там встречались копии писем, датированных семнадцатым веком. Были счета, родословные, старые карты и страницы записей Фоби Спрэгью, указывающие на источники ее сведений.
Менли обнаружила помеченные папки, среди них: кораблекрушения; пираты; лунные стервятники; места собраний; дома; морские капитаны. Как и предупреждал Генри Спрэгью, бумаги в папках были далеко не в порядке. Они были просто сложены, некоторые скреплены, встречались записи на клочках бумаги.
Менли решила просмотреть содержимое каждой папки, чтобы понять суть и попытаться составить общую картину. Кроме того, она искала любое упоминание о капитане Эндрью Фримене в надежде побольше узнать о Ремембер-Хаус.
Через час она наткнулась
Дальше в этой папке она нашла копию письма капитана Фримена, написанного Тобиасу Найту с указаниями по строительству дома. Бросилось в глаза одно предложение: «Мегитабель, моя жена, мала и нежна. Пусть доски будут хорошо подогнаны, чтобы из-за плохой постройки она не замерзала».
Мегитабель. Это неверная жена.
Мала и нежна, подумала она, так чтобы из-за плохой постройки она не замерзала.
Почему женщина обманывает мужчину, который так заботится о ней? Менли отодвинула стул, встала, вышла в зал и выглянула. Эми поставила коляску почти у края обрыва и сидела рядом с книгой.
Сколько времени Мегитабель жила в этом доме? Любила ли она когда-нибудь капитана Фримена? Когда он должен был вернуться, ходила ли она по вдовьей дорожке, высматривая его судно?
Она спрашивала Адама о маленьких огороженных площадках, которые венчали крыши многих старых домов на Кейпе. Он рассказал, что когда-то, ожидая капитана домой, его жена поднималась туда, чтобы, напрягая зрение, разглядеть верхушки мачт корабля, появляющегося на горизонте. Так много кораблей не возвращалось из плавания, что со временем эти площадки стали называть вдовьими дорожками.
Менли подумала, что с вдовьей дорожки на этом доме открывается широкий обзор. На миг представила себе стоящую там стройную молодую женщину. Это будет на одной из иллюстраций в книге.
Потом она улыбнулась, посмотрев на коляску, в которой на солнышке спала дочка. Внезапно ее охватило чувство покоя и умиротворения. Все будет прекрасно, подумала она. Я слишком много волнуюсь. Меня всегда успокаивает работа.
Менли вернулась в кухню и стала просматривать новые папки, заполняя новыми сведениями листы тетради: имена, типичные для того времени; описания одежды; описания погоды.
В четверть первого она взглянула на часы и, решив, что пора подумать о ланче, вышла за Эми с Ханной.
Ханна все еще крепко спала.
— Этот воздух как снотворное, Эми, — улыбнулась Менли. — Как вспомнишь, что этот ребенок не смыкал глаз первые шесть недель своей жизни.
— Она успокоилась в тот же момент, когда я повезла коляску, — сказала Эми. — Мне следует брать с вас половину платы.
— Ничего подобного. То, что ты здесь, означает для меня чудесные пару часиков. Папки, которые я рассматривала, содержат потрясающий материал.
Эми с любопытством посмотрела на нее.