Помолвка с плачущим ангелом

Синявская Лана

Термос был очень старым, большим, а потому не слишком удобным для того, чтобы таскать его с собой в поездках. В машине – другое дело, но у моих родителей, от которых он достался мне как бы в наследство, раньше не было машины. По этой причине мать приспособилась хранить в нем заварку и даже прилепила по этому поводу бумажку с надписью «ЧАЙ». От старости бумажка скукожилась и пожелтела, а сейчас я заметила, что она вот-вот отвалится. Я решила ускорить процесс и отодрала ее принудительно.

Внешний вид термоса это не улучшило. На месте бумажки остался отчетливый

след. Оказывается, картинка на термосе сильно выцвела за много лет, только под наклейкой сохранились яркие краски.

Стоп. Это мне что-то напоминает. Я хлопнула себя рукой по лбу, едва не пролив кофе на брюки. Ну конечно! Старый альбом! Вот что мне тогда не понравилось. На тех страницах, где не было фотографий, остались отчетливые следы, такие же, как на термосе. Это могло означать только одно: фотографии вынули совсем недавно. Если бы это случилось сразу после развода, то цвет страниц не изменился бы, но это было не так.

Можно допустить, что развод с первым мужем оставил в ее душе горький осадок и она захотела избавиться от неприятных воспоминаний, но этого не случилось. Его фотографии пролежали в альбоме много лет и исчезли недавно. Что послужило тому причиной?

А что, если фотографии уничтожила вовсе не она? Но кто тогда? И зачем? Зачем – понятно. Чтобы Кирсанов или кто-то из членов его семьи не мог опознать девушку, похожую на своего отца. Но если возникла такая опасность, то получается, что эта девушка где-то рядом с ними? Или собирается оказаться рядом в скором времени?

Как бы там ни было, в доме Кирсановых у нее есть сообщник. Кто-то из постоянных жителей или близких друзей. Я, к сожалению, не имела ни малейшего представления о том, кто вхож к ним в дом, но решила сразу по приезде предупредить Владимира Ивановича об опасности. Ему будет проще вычислить этого человека. А там и до дочки рукой подать.

Эта мысль взбодрила меня гораздо больше, чем кофе. Я только пожалела, что она не пришла мне в голову вчера, когда я была у Кирсанова. Ну, днем раньше, днем позже – невелика разница. Уже сегодня вечером все разрешится.

Сонливость как рукой сняло, и следующие полчаса я чувствовала себя довольно бодро.

На панели замигал желтый значок, означающий, что бензин на исходе. Вот балда, не додумалась проверить бак перед отъездом. Теперь главное – дотянуть до бензозаправки. Где-то впереди должна быть одна из них. А вот и она.

Заправив машину, я подумала, что надо и самой подкрепиться. Благо, кафе было рядом.

Я остановила машину на импровизированной стоянке, где было еще несколько машин. Хороший знак: если у кафе есть клиенты, то кормить должны прилично.

Так и оказалось. Сосиски с картошкой были вполне съедобными. Кофе я брать не рискнула, зато с удовольствием выпила стакан сока.

Посетителей в кафе было немного, в основном – мужчины. На меня никто не обратил внимания, и я этому порадовалась. Покончила с едой, расплатилась и вышла на улицу.

Возле моей машины торчал паренек с пачкой талонов. Стоянка оказалась платной. Я сунула ему деньги и, довольная

собой, тронулась с места.

В этот момент я увидела еще одну машину, которая выехала со стоянки следом за мной. Скорее всего, кто-то из посетителей, хотя я не заметила никого, кто выходил бы из кафе в ближайшие десять минут.

Поначалу чужая машина не вызывала у меня подозрений, ведь я точно знала, что из города за мной никто не следил. Но когда и через пятнадцать минут я по-прежнему видела ее позади себя, хотя проехала к тому времени несколько перекрестков, то немного заволновалась.

Дождь не прекращался, дорога была мокрой и скользкой, и я боялась сильно газовать. Лучше немного подождать, чем оказаться в кювете вверх колесами. А огни преследовавшей меня машины по-прежнему маячили в залитом дождем зеркале заднего обзора.

Впереди у меня был подходящий способ проверить свои подозрения, и мне не оставальсь ничего другого, кроме как воспользоваться им. Возможно, за последнее время я стала слишком подозрительной, но, как говорится, береженого бог бережет.

А вот и боковая дорога. Я лихо свернула. Машина позади меня тоже свернула, не снижая скорости.

Все ясно, это по мою душу. Дорога, на которую я выехала, была абсолютно бесполезна. Она осталась с тех времен, когда расширяли главную трассу и приходилось делать объезд. Дорога делала большой крюк и снова вливалась в шоссе. После ремонта ею почти не пользовались.

Итак, они преследовали именно меня. Я испугалась, понимая, что сама себя загнала в ловушку. Дорога, по которой неслась на бешеной скорости моя «восьмерка», тянулась километров на тридцать. Из-за дождя ее сильно размыло. Песок под колесами превратился в вязкое месиво. Но самое паршивое – я не могла допустить, чтобы эти проходимцы догнали меня до того, пока я вновь не вернусь на шоссе. А это значит – придется ехать на предельной скорости.

Только бы навстречу не попался какой-нибудь автомобиль! Хотя еще неизвестно, что хуже: если эти меня поймают, то здесь же где-нибудь и закопают, чует мое сердце.

Я едва не отдала концы гораздо раньше, когда на очередном повороте колеса забуксовали в песке. Но на этот раз все обошлось.

Мне никогда не везло больше двух раз подряд. Я снова убедилась в этом, когда заметила мчащийся мне навстречу грузовик.

Водитель грузовика уже издали принялся отчаянно давить на клаксон. Мы неслись друг на друга, как два камикадзе.

Если честно, когда до грузовика осталось не больше десяти метров, я попросту зажмурилась. Секундой спустя мимо прогрохотало что-то огромное, и я с удивлением поняла, что благополучно избежала столкновения.

Я с надеждой прислушалась, ожидая грохота позади себя. И напрасно. Вместо этого в моем зеркале вновь появились фары преследователей. Кто бы ни сидел у них за рулем, но водил он классно.

Шоссе было уже близко, но они явно догоняли меня.

Впереди неожиданно возникло новое препятствие. Нет, не встречный автомобиль, а гораздо хуже: огромная лужа, больше похожая на небольшое болото.