Помощница лорда-архивариуса
Шрифт:
– Садитесь же, госпожа Камилла.
Со вздохом я подошла к столу и села.
– Да, это те самые книги, – вынес вердикт господин Дрейкорн, – госпожа Камилла действительно видит знак Филиона. Будь по-твоему, Кассиус. Время поджимает, поэтому поступим так. Вы, госпожа Камилла, остаетесь в этом доме, пока не найду замену. Продолжите работать, как и раньше. Условия оплаты остаются прежними. Согласны?
– Нет, – выпалила я и закусила губу. Такого ответа господин Дрейкорн не ожидал, посмотрел на меня так, что стало страшно.
– Отчего же не согласны? – вкрадчиво спросил он.
– Я хочу знать, зачем вам нужен секретарь,
Я замолчала и перевела дух. Господин Дрейкорн в изумлении откинулся на стуле и скрестил руки на широкой груди.
– Вы не вправе требовать ответы на эти вопросы.
– Тогда я ухожу, – я вновь принялась подниматься со стула, нервничала, спешила; нога запуталась в юбке и я была вынуждена сесть опять. Злясь на себя, я неловко потянула ткань, освобождая ногу. На душе было прескверно.
– Целый месяц вы проработали спокойно и не спешили развеять свое неведение, – заметил господин Дрейкорн.
– Теперь я не чувствую себя в безопасности, – выпалила я. – Слышала, демоны требуют приносить в жертву людей, родившихся под определенным знаком – уж не для этого ли вам понадобился особенный секретарь?
– Камилла! – возмущенно воскликнул Кассиус. – Что за чушь!
– Дурацкие предрассудки, которыми ее напичкали в общине, – ответил за меня господин Дрейкорн.
Я опять собралась встать и уйти – с меня было довольно – но теург властным движением руки приказал оставаться на месте.
– Немедленно сядьте, тьма вас побери! Вы так стремитесь выскочить в коридор, словно за вами черти гонятся. Как же вы собирались работать секретарем, если обижаетесь на каждую резкость своего хозяина? В вашем положении не пристало показывать гордость, госпожа Камилла. Гордость не накормит и не даст кров.
После резкой отповеди господин Дрейкорн обратился к управляющему:
– Кассиус, она подписала особое соглашение?
– Разумеется, Джаспер.
– Рад, что хотя бы это ты не забыл. Конечно, оно не дает полной гарантии, ну да ладно. И верно, никакой особой тайны здесь нет… я расскажу вам, госпожа Камилла, что за работу вы выполняете. Филион Кастор – вам знакомо это имя?
– Конечно. Первый теург-механик, создатель Небесных Часов.
– Когда-то он жил в этом доме и владел огромной коллекцией книг. В девятом году Эры Магии был казнен по приказу императора. Спустя два столетия мой покойный отец, лорд-архивариус Клаудиус Дрейкорн сумел выяснить, что некоторые книги Кастора скрывают в себе кое-что важное… то, что наш император и канцлер очень хотят получить. Отцу и мне поручили найти эти книги. Часть коллекции за столетия была утрачена. Но большинство книг Кастора удалось отыскать. Я лично потратил на это уйму времени и средств. Но узнать, какие из них скрывают секрет, непросто. Кастор, талантливый теург, астролог и адепт ныне запрещенной природной магии, пометил нужные книги особым символом. Проблема в том, что этот символ невидим. Придворный астролог предположил, что знак Филиона Кастора является людям, родившимся под тем же знаком, что и сам Кастор – 31 числа месяца Тумана високосного года. Астрологи называют его днем Теней. Но все оказалось сложнее. По какой-то причине из почти полусотни найденных людей с подходящей астрологической метрикой
Господин Дрейкорн замолчал и принялся в задумчивости постукивать длинными пальцами по столу. Кассиус пояснил:
– Господин Торнус, придворный астролог – ты с ним встречалась, Камилла, – сначала предположил, что астрологическая метрика подходящего человека должна в мельчайших деталях совпадать с метрикой Филиона Кастора – вплоть до секунды и места рождения. Он оказался неправ. Кастор родился здесь, в столице, а ты родом из Олхейма.
– Нет, – ошеломленно ответила я, – я родилась в Аэдисе. Отец привез меня в общину, когда мне исполнилось полгода.
– Вот как? – отозвался господин Дрейкорн. – Выходит, нам некуда деваться. Пока вы – единственный подходящий человек.
Я поежилась.
– Ваш рассказ вызывает больше вопросов, чем дает ответов, – пробормотала я.
– Но вы удовлетворены? Видите, я не собираюсь тащить вас на жертвенный алтарь.
– Что именно скрывают книги? – осмелела я.
Теург усмехнулся.
– Сейчас увидите. Кассиус, будь добр, передай нож.
Я с опаской наблюдала, как управляющий достал из ящика тонкий нож для бумаги и передал хозяину.
Теург придвинул к себе старинную потрепанную книгу – «Начальные основания травознатства и траволечения», ту самую, где я обнаружила первый символ Филиона Кастора. Открыл на странице с символом, несколько раз нежно провел длинными пальцами по бумаге, словно лаская. Я зачарованно наблюдала. Затем взял нож, осторожно подцепил кончиком срез страницы, повел лезвие вниз, потянул край бумаги. Раздался шуршащий звук – страница распалась на два слоя и оказалась, что внутри спрятан еще один лист – тонкий, почти прозрачный. Господин Дрейкорн осторожно вынул его, положил на стол, разгладил и удовлетворенно хмыкнул. Поразительно! Страницы были склеены так безупречно, что даже в голову прийти не могло, что они скрывают что-то еще. Я листала книгу, переворачивала страницы, но ничего не заметила – все они казались одинаковой толщины, без уплотнений и выпуклостей.
– Что это такое? – спросила я, замирая от любопытства.
Господин Дрейкорн положил таинственный лист бумаги передо мной.
– Посмотрите.
Я осторожно взяла лист в руки. Господин Дрейкорн поднялся из-за стола, встал у меня за спиной и наклонился.
Он оказался так близко, что мне стало не по себе. По спине пробежали мурашки. Я слышала его дыхание и почувствовала пряный, терпкий аромат муската, гвоздики и кардамона.
– Расскажите, Камилла, что вы видите, – потребовал мой хозяин.
– Это лист очень старой бумаги, – осторожно начала я, – похоже на страницу, вырванную из какой-то рукописной книги или дневника. Текст на староимперском. Почерк нечеткий, я с трудом могу разобрать слова. Вижу символы, какие-то знаки… наверное, магические.
– Можете переписать текст?
– Попробую… я пока не очень хорошо пишу на староимперском.
Голос дрогнул, когда я признавалась в своем невежестве, но господин Дрейкорн ничего на это не сказал.
– Садитесь за стол.
Я села на место, которое до этого занимал хозяин, взяла самописное перо и чистый лист и принялась за работу. Получалось плохо, я сильно нервничала, потому что господин Дрейкорн опять встал рядом, положил левую руку на спинку моего стула, а правой оперся на стол – навис, как утес.