Помощники
Шрифт:
Завтра должен быть особенный день. Пусть тогда, через год, какая-нибудь учительница попробует не принять Павлика с Минькой.
— Как это так? Почему? — скажут они. — А кто школу переносил?!
Испорченный мел Николай Андреевич им простил, — значит, нечего его вспоминать. А больше они ничего плохого не сделали.
Завтра будет некогда, поэтому Юрка предложил сегодня пойти на Волгу и половить рыбу. Рыболовов набралось много, целых шесть человек: сам Юрка, Вовка, Алик, Минька, Шурик и Павлик. А удочка была только у Юрки. Одна. Конечно, Вовка, Алик и Минька могли бы сбегать домой в Порт-город и принести
Тогда Юрка решил попросить удочки у соседских ребят. Он сунул своим друзьям интересную сказку, чтобы им не скучно было сидеть, и побежал к соседям.
Павлик слушал сказку и всё время прикидывал, кем бы им стать ещё, кроме богатырей? Царями?.. Нет. Над царями теперь все смеются. Коршуном — нехорошо. А лебедем — это больше подходит девчонкам. Пожалуй, лучше богатырей ничего не придумаешь. Наловят они сегодня много рыбы, сдерут с неё всю чешую и сделают себе богатырские наряды. Заставят девчонок чешую на рубашки им пришивать, вот и всё.
— Юрка, мы будем богатырями, — решительно сказал Павлик прибежавшему с удочками Юрке.
— Ладно, — не вдаваясь в суть дела, тут же согласился Юрка. — Как вы, так и я. Пошли червей копать.
За червями дело не стало. Юрка знал одну замечательную помойку. Раз копнёшь — и только успевай собирать. И правда, червей было много. Если на каждого червяка попадётся по рыбе, то ни за что будет не унести. Тогда хоть машину вызывай. Вот было бы здорово!
Ребята вскинули удочки на плечо и пошли на рыбалку.
Утомлённая жарким днём Волга, казалось, дремала и во сне тихонько причмокивала, лениво поплёскивая у берега. Густо дымя, по ней шёл маленький буксирный пароход и тянул за собой целую вереницу больших барж. Трудно, наверно, ему. Пыхтит, задыхается, чумазый весь стал, изо всех сил бьёт колёсами по воде, — баржи за ним едва движутся.
Павлик смотрел на него и жалел: устал, бедный. Взял бы и причалил к берегу отдохнуть.
На одной барже стоял дом; он был совсем как настоящий: с беленькими занавесками на окнах, с настоящей дверью и трубой. У окошка этого дома сидела какая-то девушка и пела песню.
Из-за поворота реки показался идущий навстречу большой, белый, красивый пассажирский пароход. Буксир тоненьким сиплым голоском ещё издали вежливо поздоровался с пароходом, и пароход ответил ему толстым басом. Пассажирскому хорошо: он сильный, один, и к тому же плывет по течению. Его сама Волга несёт. Течёт она и течёт, никогда не переставая. Удивительно даже — откуда в ней столько воды? И такую большую реку хотят перегородить плотиной, остановить. Все говорят об этом, но Павлик стройки ещё не видел, и ему трудно поверить, что так может быть. Ведь люди-то маленькие, по сравнению с Волгой, а чтобы её запрудить, нужны такие богатыри, какие бывают в сказках. Они могли бы, например, взять своими руками гору и переставить её на другое место. Взять целый город и…
Мысли Павлика спутались. Город?.. Да люди же переносят его! Вон скольких домов уже нет. Это он видит своими глазами, а завтра даже сам будет участвовать в переноске большой двухэтажной школы. Вот и он будет богатырём!
От сознания такой необыкновенной силы, таящейся в нём, Павлик даже весело взвизгнул.
— Ты чего? — удивился шедший рядом с ним Шурик.
— Ничего, так… — смутился Павлик. — А куда мы идём?
— Ничего не тут, — вмешался Юрка. — Я знаю где. Такое место, что только одни сазаны водятся. Дядя Вася Чижов там поймал сазана в целый пуд.
— А пуд — сколько это? — не знал Павлик.
— Пуд тяжёлый, — сказал Шурик.
Вовка снисходительно посмотрел на него и улыбнулся.
— Подумаешь, тяжёлый! В тебе больше пуда, а я захочу, — подниму.
Долго вёл их Юрка. Павлик стал уже уставать, но не показывал вида, бодрился. Когда-нибудь ведь дойдут. Все, наверно, устали.
Одного он только не понимал: неужели сазаны водятся лишь в одном месте? Ведь они могут плавать по всей реке. Может, тут вот плывут, а только не видно их. Но расспрашивать об этом не стал. Он ведь никому не сказал, что идёт ловить рыбу первый раз, и ребята относятся к нему, как к равному. А Юрка, Минька и Алик — самые настоящие рыбаки. Юрка говорит, что свою кошку только одной рыбой и кормит. Значит, правда умеет ловить.
Наконец пришли. Юрка стал говорить шёпотом и осторожно, на цыпочках ходил по берегу. Сердито зыркал глазами, если кто шумел.
«Наверное, сазаны сидят сейчас в воде и ни капельки не думают, что их будут ловить. Только тихо-тихо надо, тихонечко», — думал Павлик.
Юрка расставил ребят по местам и разделил между ними червей. Павлику досталась целая горсть. Хорошо, что у него рубашка была с карманчиком, а то некуда было бы их деть.
Справа от него шагах в десяти стоял Минька, а слева Шурик. Все ребята уже закинули свои удочки, а Павлик долго не мог справиться с червяком. От нетерпения скорее начать ловлю у него дрожали пальцы, а противный червяк ни за что не хотел насаживаться на крючок. Он извивался, повисал с прорванным животом и снова сворачивался колечком. Но кое-как Павлик всё же насадил его.
Увидев, как это делали другие ребята, Павлик тоже поплевал на червяка и размахнулся, чтобы закинуть удочку. Удилище дрогнуло в руках и натянуло леску. Оказалось, что крючок зацепился за прибрежный куст. Длинный червяк несколько раз обмотался вокруг ветки.
— Надо же! — волновался Павлик.
А стоявший справа Минька уже восторженно воскликнул:
— Ага, есть пискарик!. — и снял пойманную рыбку.
— Тихо вы!.. — во всё горло крикнул издали Юрка.
Павлика брала такая досада, что впору было заплакать. И с удочкой дело не ладилось, и червяки расползались из карманчика. Трудно надеяться, что сазаны будут покорно дожидаться, когда он закинет им приманку. Возьмут и уплывут к тому же Миньке, и он их всех выловит.
Вон и Шурик поймал. Серебристая рыбёшка поблёскивала у него в руках.
— Кого, Шурик? — шёпотом спросил Павлик.
— Плотичку, — так же шёпотом отозвался Шурик.
А Юрка, Алик и Вовка, как всамделишные рыбаки, наверно, таскают и таскают рыб!
Едва высвободив запутавшуюся в ивняке леску, Павлик с трудом насадил нового червяка и благополучно закинул удочку. Теперь надо сидеть и ждать, когда рыба клюнет и дёрнется поплавок. Воткнутый в пробку стержень куриного пера торчал над водой. Не отрывая от него глаз, Павлик представлял себе, как сейчас вот, сию минуту какая-то рыба подкрадывается к вкусному червяку, ка-ак сейчас схватит его, и поплавок закачается, пойдёт под воду. Тогда нужно будет тащить.