Помяни черта!
Шрифт:
— Замерли!
И то ли для меня время остановилось, то ли они решили поиграть в «Море волнуется», но все вдруг замедлились, а затем и вовсе застыли. Я подняла кем-то оброненный арбалет с заряженными костяными стрелами и, не тратя времени, дала слизню команду: «к Гану!». А пока мы летели, в деталях продумала, как нарублю Императорское монстрюжище на куски и насажу на кол его пучеглазую голову.
Осталось задуманное осуществить.
22
Прорвавшись сквозь стаю чури
От принятого решения расщепить иномирянку в ближайшую смену течений Дарави, его не отвлекли ни странные завывания в глубине скалы, на которой стоит дворец, ни обезумевший радовар, с ревом вырвавшийся из подвалов казначейства. Первый граф-рыб сам решился экспериментировать с иномирянкой в качестве корма для священных созданий, теперь пусть сам и разбирается с последствиями моральной травмы хранителя сокровищ.
С криком: «Галя!» готовый к бою Ган ворвался в гостевой домик. От его движения стены и внутренние перегородки из кораллов рухнули, подняв в воду белую пыль. Рыб взмахнул плавниками, и пыль мгновенно осела на дно, явив его разгневанному взору перепуганного Цимиса, жмущегося в углу.
— Уже вернулся? — зло выдохнул император.
— Да, Ваше Величество. — Пролепетал питомец сына.
— И где эта мразь?
— Галя? Не-не знаю… Я с-сам ее искал.
— А Цимира куда запропастилась?
— Тоже за-занята поисками. — Последовал сбивчивый ответ.
— Прячется! — гаркнул рыб, и в стенах домика пошли трещины. — Дьявольское отродье!
— Простите… — в дверях за его спиной появился, один из приближенных ловцов: — Простите, Император, мне велено передать, что вас ожидают в зале для переговоров.
— Что там еще? — круто развернувшись, спросил Ган.
— Темный Повелитель ста тридцати миров.
— Вовремя. Очень вовремя.
Он исчез так же быстро, как и появился, и Цимис со вздохом произнес: — Удалось, но еще б чуть-чуть и я попался… и тогда не избежал бы Галиной судьбы. Уууухххх! — Вздрогнул, перебрав черными ластами, и, подумав о хорошем, направился искать свою любимую рыженькую самочку. После всего пережитого она встретит его, как героя, пригласит к себе и они заживут вместе, теперь уж она не отвертится.
Ган не пожалел своей силы и магии, в мгновение ока переместился к черному камню. Обуреваемые им злость и ненависть не успели вылиться на рогатого, потому, что урод из
— Я не знаю, где эта..! Но когда я ее найду..!
— Знакомые нотки. — Уверенно произнес дьявол и скептически улыбнулся. — Несмотря на неприязнь, Вам нужно ее найти, и как можно скорее.
— Иначе что, мир перевернется?
— Скорее взболтается. — Ухмыльнулся рогатый урод. — И все мы пожалеем о Вашем промедле…
— Вот ты где! — в зале объявилась, взъерошенная, злая Галя. — Прощайся с жизнью, рыб!
Она легко соскользнула с напуганного слизня и взвела костяной арбалет.
То, что через камень на нас смотрит очень удивленный Люциус, меня не тревожит. Рука не дрогнет от ярости:
— Обернись, лупоглазое чудилище, я с тобой разговариваю!
— Вернулась?! — не менее обозленный и взвинченный Ган оказался у самого моего носа. — Совратительница малолетних!
— На себя бы посмотрел, козел старый! — и, нажав на рычаг, скомандовала стрелам: — Пузо и большой правый плавник!
Первая стрела пощекотала его пухлое брюхо, вторая пробила плавник, застряв в нем.
— Галя?! — Темнейший в камне протяжно присвистнул.
— Охрана! — раненным лосем, то есть лососем, взревел стремительно отплывший от меня рыб.
— Тебе не жить! — я сделала шаг в его сторону и опять выстрелила. Точное попадание в обозначенные точки было неминуемо. Я заполняю слова злостью, какую до сих пор не чувствовала никогда. — Хвост! Гребень! Левый большой плавник…!
Стон подбитого и перепуганного монстра был как мед на душу: — Тебе никто не поможет и, как прежде, ничего не будет, тварь чешуйчатая! Малый правый плавник!
— Ааааааа! — завопил рыб. Он шмякнулся на пол в человекоподобном образе, заорав нечеловеческим голосом, — охрана!
Что ж, я всегда знала, что здесь желание высокопоставленных — закон, и только что уяснила, что их законы на меня не распространяются. Подлетевшие сзади ловцы приступили к исполнению, жестко перехватив мои руки клешнями, но я-то уже ученая и взбешенная, ловко вывернулась, рявкнув:
— Замерли!
Темнейший с интересом взирающий на казнь, догадливо протянул, что теперь он знает, почему демон, зелен и амур не могут сойти с места вот уже пять минут.
Отбросив пустой арбалет, я вытащила у ближайшего ловца топор размером с тесак для разделки мяса и многообещающе улыбнулась Гану. Уж с этим-то я дома работала, знаю, как им ровные куски рубить.
— Ты захлебнешься новыми впечатлениями, я тебе обещаю…
— Тебя казнят! — последовал ответ красавца-мужчины с окровавленной головой, из рук и ног которого торчат заговоренные мной стрелы.
— Нет, — протянула я, неумолимо приближаясь к гаду. — Мне выдадут премию, правда, Люц?
— Браво! — захлопал в ладоши дьякол, и, подавив довольные смешки, будничным тоном добавил, — Ган, успокойтесь! Галя, отложи топор.