Понты и волшебство

Мусаниф Сергей Сергеевич

О шестом никто ничего не знал, кроме того факта, что он все-таки есть. Его имя было загадкой, никто никогда его не видел, никто не мог привести ни одного реального факта из его биографии, но все же он считался самым опасным и самым зловещим из всех. Так уж повелось, что неизвестное зло всегда хуже зла изученного. Обычно его называли просто Шестой. [10]

— Ты женат? — спросил Морган.

— Нет.

— У тебя есть любимая женщина?

— Я люблю многих женщин.

10

Кстати, число «6» в Двенадцати

Королевствах считалось таким же невезучим, как на Земле число «13». Не знаю, связано ли это с личностью Черного Лорда или уходит своими корнями куда глубже в почву истории, однако на здешних улицах нет домов под номером шесть, а в самих домах нет шестых этажей и апартаментов, на двери которых красуется цифра «шесть». Магия чисел!

— Значит, нет, ибо тот, кто говорит, что любит многих, не любит никого, — констатировал Морган. — Есть родственники в твоем мире, которые целиком зависят от тебя?

— Нет, — сказал я. — Простите, что я вас перебью, но не пытаетесь ли вы столь вычурным образом намекнуть мне, что для вас было бы нежелательно, если бы у меня были крепкие связи с миром, из которого я пришел, и не означает ли ваш намек то, что я вряд ли смогу вернуться обратно?

Сегодня ночью, утомленный дневными приключениями, я задавался этим вопросом все те пять минут, что ворочался перед сном. Было ли на Земле что-нибудь, что бы меня особо цепляло, задевало за живое, звало назад?

Близких родственников у меня не было, особо любимых женщин тоже, не было даже постоянной подруги. Друзья? Если их можно назвать друзьями. Приятелей было хоть отбавляй, собутыльников до черта, шапочных знакомых — почти пол-Москвы, деловых партнеров примерно столько же. Но друзьями они мне не были. В нашей стране бытует мнение, что надо либо заводить друзей, либо заниматься бизнесом и зарабатывать деньги. Совмещать эти занятия никак нельзя, потому что затронутые деловые интересы превращают старых друзей в заклятых врагов, а враги, которые раньше были друзьями, опаснее вдвойне.

Оставалась еще работа. В работе я был успешен и отдавал себе отчет в том, что, оставшись без моего чуткого руководства, компания развалится на несколько мелких уже через год. Но моя работа меня не вставляла. Она приносила деньги, однако вряд ли была тем, чем я хотел бы заниматься всю свою жизнь.

Так что же, получается, что ровным счетом ничего не держало меня на Земле? Были, без спору, вещи, приятные для тела и души, хорошие книги, изысканные вина, сауны, красивые женщины и быстрые машины. Но все это, за исключением машин, пожалуй, можно найти и здесь, а четырехколесного коня вполне заменит конь о четырех ногах.

В глубине души я уже почти смирился с тем, что останусь здесь навсегда.

— Я не знаю, — честно признал Морган. — Существует множество порталов, позволяющих перемещаться по нашему миру из одного его конца в другой, но за всю свою жизнь, а она уже достаточно долгая, я в первый раз столкнулся с Вратами, ведущими в другой мир. И я не знаю, откроются ли они еще раз, чтобы вернуть тебя, ибо мудрость моя не безгранична. Я не вижу будущего. Я не знаю, добьемся ли мы успеха или мир падет под натиском Хаоса и все, что мы знаем, будет уничтожено. Я не знаю, что произойдет с тобой, когда ты поразишь Темного Властелина. Возможно, ты вернешься в свой мир, возможно, навсегда останешься в нашем, возможно, произойдет что-то, чего сейчас мы не можем даже вообразить.

— Вы — самый правдивый маг из всех, что встречал я за свою не столь долгую жизнь, — сказал я, не став упоминать, что он также еще и единственный.

— Я принимаю похвалу, — сказал Морган. — Хотя и не заслуживаю ее. Теперь слушай, есть еще две вещи, о которых я хотел тебе рассказать. Во-первых, не печалься о Гармоне.

— Я…

— Не

перебивай. Ты чувствуешь себя виновным в его гибели, я вижу это так же ясно, как и то, что сейчас светит солнце. Но послушай меня. Он сделал для тебя то, что ты сделал для настоятеля монастыря, причем в твоем поступке было больше отваги. Ты выводил из-под удара престарелого и незнакомого тебе человека, а Гармон спасал нашу единственную надежду на завтрашний день. Бард сделал то, что сделал бы любой из нас, оказавшись на его месте, — спас тебе жизнь. Я, или сэр Реджи, или кто-то еще, возможно, смогли бы сделать это, не отдавая взамен своей, но Гармон не был воином. Он сделал то, что должен был сделать, и сделал это, как умел. Не печалься о нем, без тебя его жизнь все равно не имела бы смысла.

— Вы взваливаете на меня слишком большую ответственность.

— Не я, — сказал Морган. — Судьба, если ты веришь в судьбу, боги, если ты веришь в богов, случай, если ты веришь в случай, но не старый волшебник, который больше всего на свете мечтает возвести собственную башню и коротать остаток лет, развлекая детишек фейерверками.

— А вторая вещь, о которой вы хотели мне рассказать?

— Скорее, предостеречь, — поправил маг. — Наш мир — сложный мир, как и любой другой, и не все в нем на самом деле такое, каким выглядит. Я говорю о сэре Реджи.

— Но ведь…

— Сэра Реджи я знаю довольно давно. Он — великий воин, именно он возглавил отряд партизан Кантарда, нанеся противнику больше урона, чем лорд Келвин со всей своей армией, хоть вины лорда Келвина здесь нет. Но сэр Реджи — не лучший пример для подражания. У него нет друзей, есть только временные союзники, и он способен поменять союзника, как только изменится обстановка. У него есть честь, но он пренебрегает правилами, принятыми в цивилизованном обществе. Сейчас мне нужен сэр Реджи, сейчас нам всем просто необходимы такие сэры Реджи, без них было бы куда тяжелее, но не стоит слишком сильно с ними сближаться. До этого момента из обитателей нашего мира ты разговаривал только с ним и с Гармоном, теперь ты говоришь со мной. Я долго молчал, потому что нам не о чем было говорить, ведь я мог ошибаться, и ты мог оказаться не Избранным, потому что боги тоже могут ошибаться. Пока ты не прошел ритуал, я сомневался. Теперь же я убежден, что ты — тот, кто нам нужен, и, если у тебя возникнут какие-то вопросы, обсуди их сначала со мной, прежде чем обращаться к Затаившемуся Змею.

— Хорошо, — сказал я.

— Но в том, что касается нашего похода, ты можешь доверять сэру Реджи без колебаний, — добавил Морган. — Он будет с нами, пока мы не одолеем Темного Властелина. Или не умрем.

Без его последней фразы я вполне мог бы обойтись.

Глава пятая,

в которой герой встречает нового соратника и наконец выступает в поход

В поход мы выступили, как и планировалось, ночью, но этому предшествовало еще одно значительное событие. В принципе, если учесть, какое значение имело предстоящее нам предприятие и сколько про него будет спето и написано, если мир уцелеет, баллад и преданий, все происходящие с нами мелочи будут представлены значительными событиями, но это событие действительно являлось таковым.

Где-то около семи вечера, когда утомленный дневными упражнениями сэр Реджи вдохновенно врал местным братанам о трудностях и лишениях по пути в монастырь от места открытия Врат, а Морган продолжал свою парящую медитацию над садом камней, ворота монастыря сотряс страшной силы удар. За ним последовал еще один, а потом целая серия ударов, каждый из которых отдавался звоном в барабанных перепонках и наводил на мысли об еше одной армии, штурмующей монастырь, на этот раз с помощью полновесных таранов.