Попаданцам предоставляется общежитие!
Шрифт:
Потом я выпустила мывок из кладовки, и Брада тут же заманила в арку новую жертву – умертвие. Наррин по поводу подручной успокоился, из дома выбрался и начал лихорадочно следы заметать: «зверушек» для развлечения проверяющего ему уже и так с лихвой хватало. Но не успел.
Мы нашли место переноса и глупая болотница перепугалась до смерти. Вместо того, чтобы мне во всем признаться, сама в арку полезла. И до последнего надеялась, что градоправитель ее защитит и наградит за верную службу. Вот же дурища! Наррин ее первой под выстрел герцогского кузена выставил, стараясь все концы
Не знаю, наверное, Браду пожалеть бы надо, но у меня не получалось. Слишком много бед ее глупая жадность приюту принесла, а могла – и того больше. Стоило нам всего на один день опоздать!
Семейство огров своего блудного жениха все-таки дождалось. Слегка похудевший в заточении Крег был передан в руки будущему тестю, тщательно осмотрен и признан пригодным для семейной жизни. А после бурной совместной пьянки совсем родным стал, на следующее утро я их похмельные рожи одну от другой отличить не могла. Когда новоявленный тестюшка меня благодарить приперся.
Огр был счастлив: любимое дитятко пристроено, будущий зять не только нашелся, но и количеством конечностей с присланной картинкой совпадает. И уши очень похожи. Я растаяла от высыпанных на мою непривыкшую голову комплиментов и предложила, заодно, и невесту запечатлеть. Будет семейный портрет на долгую (не сразу мои художества забудешь, даже при очень большом желании) память.
Не зря я так долго будущих родственников своему постояльцу выбирала, огр на редкость самоотверженным существом оказался. Не отдал родимую «кровиночку» на поругание моему отсутствующему таланту, свою потрепанную жизнью морду взамен предложил. Или просто дармовой парсуной разжиться захотел.
Мучились мы с этим портретом часа три. А потом огр еще минут тридцать на свое изображение таращился. То ли любовался, то ли привыкал к суровой правде авбстракционизма в моем исполнении.
Потом спрятал листок за пазухой (подальше от чужих глаз на память), крякнул, откашлялся и решил, что такой шедевр надо отметить. Так я и не поняла, понравился ему портрет или просто подходящий повод для пьянки нашелся. Огры каждый вечер чего-нибудь, да празднуют. Очень оптимистичный и находчивый (на поводы) народ.
Проводы Крега в новую жизнь тоже пришлось отметить. Тесть выставил выпивку, хлебосольный приют – ужин. Стол получился полупустым и очень символическим. Ошеломляющие своим количеством и содержимым бочонки огрского самогона олицетворяли светлое и очень радостное (до ближайшего похмелья) будущее жениха. Разнообразно приготовленный домовушками ший – его тяжелое сиреневое прошлое.
После такой трапезы Крег должен был расстаться с ними без малейшего сожаления. Когда проспится.
Ольга на свадьбе лихо хлебнула из кружки, расчувствовалась и заорала: «Горько!». Народ ее порыв и земные традиции не одобрил. Оскорбленные огры начали с утроенным усердием дегустировать национальный напиток, пытаясь доказать его высочайшее качество и ни с чем не сравнимый вкус. Тут с ними поспорить трудно. Ощущения после этой амброзии и впрямь ни с чем сравнить не получится: ни одно нормальное существо, ни делать, ни пить подобную дрянь не будет.
Домовушки приняли вопль ведьмы на свой
Сиреневый злак тоже был не в восторге от поварских издевательств, и с каждым разом становился все несъедобнее. Мстительность ляганского растения удручала, но деваться было некуда. Сама в беспамятном ночном блуждании велела его в дело пустить.
Йожка подругин выкрик поняла буквально и так же прямолинейно отреагировала. Цапнула с ведьминской тарелки сиротливый кусочек мяса, аппетитно зачавкала и поделилась впечатлениями: -- Вкусно!
Хотела и у других гостей пробу снять, но опоздала, я свою долю перед самым ее носом в рот засунула.
Колючка обиженно нахохлилась, прошлась тоскливым взором по однообразно сиреневому изобилию на столах и душераздирающе (моя черствая душа этот натиск выдержала) вздохнула. А на сладкое еще и пирог из шия планируется. Жаль, не всех гостей им порадовать получится: самогон по кружкам водопадом льется.
Кобольды вокруг снуют, ставки на первую драку принимают; горгульи турнир по плевкам устроили, Базилик торжественную оду декламировать готовится. Подпившие умертвия дружным хором завывают. Ольга уже вторую кружку без украденной закуски выхлебала и окружающему пространству глазки строит…
Хорошая выйдет свадьба, запоминающаяся!
О словах. Иногда лишних.
Утро в приюте наступило поздно. Еще бы, почти до зари чужое счастье пропить и проводить пытались. Собранный из остатков вчерашнего пиршества завтрак давно остыл и сменил статус на сильно заранее поданный обед. И, судя по страдальчески сморщенным рожам постояльцев, имел все шансы превратиться в ужин.
Пока я размышляла, настолько ли я голодна, сильна духом и слаба на голову, чтобы личным примером доказать постояльцам почти полную съедобность пирога из шия, ко мне пожаловал фей Базилик. В достаточно неожиданной компании – с помятым непредсказуемостью вчерашних ставок и непроспавшимся кобольдом.
Гадать, что свело вместе лося и трепетную лань, сиречь нежную натуру поэта и прожженного крючкотвора не пришлось, они сами мне об этом сообщили.
– - Я хочу написать завещание. Прямо перед своей трагической и преждевременной кончиной!
– - Пиши… -- Великодушно разрешила я. В животе урчало все сильнее, и шиевые разносолы казались все более заманчивыми. Если закрыть глаза и не обращать внимания на их цвет. А также запах , вкус, экспериментальное происхождение и подзатянувшееся ожидание небрезгливых самоубийц-едоков.
Базилик ловко, как шулер третий туз подряд, выудил откуда-то длиннющий свиток (интересно, чем ему обычная бумага не угодила?) и попытался найти в нем нужную строчку. Если это завещание, то у безработного фея скопилось подозрительно много имущества.