Попаданец на максималках - 1
Шрифт:
– Замечательно! Поразительно! Гениально! – словами и интонацией кинорежиссёра Якина из кинофильма “Иван Васильевич меняет профессию”, отозвался я…
Время до пития чая, когда и было всё сделано вчерне, пролетело незаметно. Конечно, вид первой игральной колоды этого мира желал лучшего, но главное было показать идею, а не красивые картинки. Последних и во дворце хватает, так что эстеты знают по какому адресу им идти в случае высказывания непрошенных советов. Императрице не терпелось рассмотреть всё как можно скорее, но надо было соблюдать приличия. И лишь после того,
Поначалу игра двигалась с трудом, – дамы путались в достоинствах и в порядке ходов, но через час всё потихоньку наладилось, и мои указания уже почти стали не нужны. Играли до обеда, который прошёл довольно скомкано, поскольку всем не терпелось продолжить. Я покинул покои императрицы к десяти часам вечера, да и то лишь потому, что плохо спал прошедшей ночью. Анька, зараза, сделала вид, что её это не касается, и под молчаливое попустительство остальных дам, даже не приняла попытку сдвинуться с места. Ну и оставайся!..
Спал я как убитый, и когда проснулся, то метрессу рядом не обнаружил. “Значит, спит в своей кровати”, – понял я и, поскольку время приближалось к завтраку, отправился в покои матушки, где увидел картину, в которой три прожжённые картёжницы в разных позах спали на диванах. Игральные карты лежали не только на столике, но и валялись на полу, подобно крошкам Гензеля указывая путь каждой дамы до импровизированных спальных мест.
Кое-как пробудившись из-за того, что я стал излишне громко комментировать увиденное, дамы с трудом встали и почти разбежались по будуарам, наводить красоту, а я, как самый дисциплинированный человек, начал завтракать в гордом одиночестве, гаденько хихикая над игруньями…
– Сын наш, – страдальческим голосом произнесла матушка. – Это было весьма некрасиво с вашей стороны покинуть нас вечером. Вы же знали, что мы не сможем найти в себе силы остановиться. Теперь нам придётся страдать от недосыпания.
– Во сколько же вы закончили ночью играть? – с серьёзным выражение лица спросил я.
– Мы не помним, – ответила Елена Седьмая и строго так посмотрела на остальных. – Да, девушки?
– Да, да, – нестройно заблеяли овцы.
– Плохо, – заключил я. – А то я хотел рассказать правила ещё дюжины вариантов карточных игр. Но раз память у всех неважная, то и запомнить вы ничего не сможете. Придётся научить других.
И я деланно начал подниматься.
– Сидеть на месте! – в покоях будто пятеро сержантов в унисон подали команду. – Рассказываете, сын наш, – добавила маманька уже спокойным голосом.
Конечно же, запомнить до всех подробностей правила игр дамы не смогли, но как играть в “Пьяницу”, “Девятку”, “Буру”, “Очко”, “Бридж”, “Покер” и “Преферанс” я показал. Ну а потом просто устал. Женщины сидели поражённые, и было видно, что из этого состояния они ещё не скоро отойдут. Затем мы сели кушать, не обращая внимания на тех наивных дурачков, которые уже стали набиваться за дверьми для донесения государственных проблем…
– Дамы, оставьте нас, – повелительным голосом произнесла императрица. – Вот что,
Я облегчённо выдохнул, поскольку врать этой женщине очень не хотелось.
– Что касается главного вопроса, а именно покупки типографии, то мы передадим вам необходимую сумму из личных средств. Но вы же понимаете, что в таком случае платить всё равно придётся.
Я кивнул, не в силах что-нибудь ответить.
– Таким образом, разделим обязанности и доходы. Мы будем получать деньги за печать, а вы – за реализацию. Повторим, что за копейки типография работать не станет, но и брать с вас слишком дорого, тоже не будет. Вы же понимаете, сын наш, что все доходы останутся в семье?
Я снова закивал.
– Сегодня же мы пошлём умелых людей, чтобы они начали процесс покупки. Вам это поручать не будем, поскольку… Ну это и неважно... Это не ваше дело, – взгляд женщины стал колючим. – Аудиенция закончена, сын наш. Слова благодарности вы только что услышали.
Глава 9
Последующие недели прошли деятельно, но однообразно. Я активно знакомился как с придворной жизнью, так и с дворянами. Эти действия происходили, как правило, однообразно: я просто бродил по дворцу и парку, и, завидев кого-то из знати, ненавязчиво подходил и начинал беседы на любые темы. Не всем, наверняка, нравилось, когда мальчишка-принц о чём-то их расспрашивал, но памятуя о недавнем конфузе Тита Покопьевича, старались отвечать как можно приветливо, хотя и немногословно. Приходилось удерживать их от попыток побыстрее отвязаться. Вскоре от меня стали шарахаться многие, едва только завидев на горизонте.
В результате я имел поверхностное представление о каждом вельможе и многих дворянах, более или менее часто бывавшем во дворце. Надо отметить, что его размеры были меньше Версаля, и не позволяли подолгу останавливаться всяким там князьям и их многочисленным свитам. Лишь министрам и их канцеляриям, да моим дядям и некоторым другим родственникам были выделены апартаменты, а остальным позволялось ночевать в специальных гостевых покоях. Как следствие, те вельможи, коим по долгу службы приходилось долго пребывать в столице, строили собственные особняки или арендовали дома. Дворяне попроще проживали в квартирах, как своих, так и в съёмных, или ютились в гостиницах.
Хоть правители Империи и стремились к централизации чиновничьего аппарата, стараясь держать всех под рукой, но некоторые министерства располагались в других городах, и это мешало быстрому принятию решений по неотложным делам. Что поделать… территория государства большая, а плотность населения заметно ей не соответствовала.
Что касается меня, то я видел другие проблемы. В государстве не хватало жителей. Причём, насущным вопросом должно быть не повышение рождаемости, которая в силу отсутствия контрацептивов и так неплоха, а выживаемости, поскольку в первый год умирал каждый второй младенец, а в ближайшие последующие каждый пятый. Причём, данная проблема была почти одинаковой как для бедняков, так и для знати. Значит, проблема не столько в уходе и хорошем питании. Вот только с кем об этом поговорить?