Попаданец в Рой Пожирателей. Том V
Шрифт:
Дрожащим пальцем бокат указал на клубок веток с головой.
— Вархата ханон. — произнёс он.
Затем старик перевёл палец на медведя в лозах.
— Маку ханон. — сказал образованный гуманоид.
После этого он отложил лист, подошёл к демонстрационному постаменту и указал на деревянную модель воздушного корабля.
— Шушукац ханон. — промолвил дедок, найдя взглядом ближайшего надзирателя.
Фёдор понял это так, что слово «ханон» имеет отношение к чему-то сакральному. Какой-то объединяющий признак для определённых мистических сущностей. Показать такое жестами действительно сложно. А значит придётся оставить данное слово
Примечательным было также то, что клубок веток с головой он обозвал «Вархата ханон». Казалось бы, тогда причём здесь жуки, которых обзывают Вархата и-и все кому не лень? Перерожденец решил проверить этот момент и воспользовался листом с рисунками, чтобы заказать у Миару изготовление фигурки соответствующего божества.
— Вар-рхата ханон. Вар-рхата ханон. — говорил слон, тыкая указкой в изображение исполненное чернилами, а потом в нетронутое полено.
— Мон, мон. Шак. — отвечал ампутант, кивая и не отрывая подвижных рук от работы.
Фёдор понадеялся, что мужчина правильно всё понял и выполнит задание за награду.
Следующим на очереди было слово из трёх букв с коротким звучанием «он».
Когда слизевик внёс его в таблицу, Халима сидящий за столом отрицательно помотал головой и недовольно протянул:
— Э-эх-х, и-ир. Он талороа. Ли каркуно шваку рау лингоа. Он талороа.
Человек распознал лишь слово «рау», означающее два. Похоже старик настаивал на том, чтобы насекомое вписало оба оставшихся слова «он талороа», потому что по отдельности объяснять их значение не имело смысла. Жук дописал пятую последовательность символов, проверяя данную теорию, и это сработало. Дедок поднялся с табурета и куда-то пошагал. Внезапно он остановился сбоку от надсмотрщика, чутка присел и засунул пальцы под чёрные хитиновые надкрылья. Фёдор сперва растерялся от такого панибратства, но потом поддался нажиму гуманоидных рук и откинул вверх две защитные пластины слуги.
Кистью учитель поводил вдоль сложенного крыла.
— Талор. — при этом сказал он.
Дальше дедок поочерёдно провёл уже вдоль обоих крыльев.
— Талороа. — промолвил он.
Мыслительный центр понял, что талор означает крыло, а талороа, в соотвествии с окончанием, множественное число данного слова.
Увидев кивающую гусеницу, пожилой бокат покинул слона с открытым багажником посреди комнаты и подошёл к своему столу. Там он положили ладони на спину маленького жучка головастика, после чего произнёс:
— Он талороа.
Следующим к кому подошёл Халима стал Миару. Инвалид закрутил головой, когда старец зачем-то положил кисти ему на спину.
— Он талороа — повторил учитель.
«Если „талороа“ означает крылья, то слово „он“ указывается на их отсутствие.» — догадался парнишка — «Вернее на отсутствие чего-либо, к чему слово „он“ пристыковывается. Нужно проверить…»
Тюремщик взял из сферы одну серебряную монетку и вместе с ней подполз к старому гуманоиду.
— Талри фагор и-и, сокат. — почти безупречно вымолвил слизевик и показал деду копейку в своей клешне.
Затем, пустой передней лапой жук прикоснулся к ноге боката и заговорил:
— Халима он сокат. Миару он сокат.
Услыхав это, пожилой мужчина закивал. В то же время сидящий сбоку столяр негодующе прыснул
Управляющее сознание распорядилось изготовить две таблички: одну для слова «крыло», а другую для частицы обозначающей отсутствие чего-либо у кого-либо. В графе перевода Фёдор так и записал: «отсутствие чего-либо».
Теперь можно было собрать все добытые сведения в одно целое. И так, старик описывал звездолёт, как некий белый божественный «шушукац» без крыльев. Что же, достаточно близко к тому, что видел Федо-Рой…
Где же и при каких обстоятельствах он узрел явление космического корабля? Или ему кто-то пересказал увиденное, а дедок взял да и поверил на слово? Жаль человек не знал как расспросить аборигена о подробностях.
Тем временем, грань сознания обрабатывающая зрительную информацию слуг наблюдающих за работой жуколова, вдруг словила себя на мысли, что она может распознать существо, которое пытается вырезать столяр. Одних приблизительных очертаний, без конкретных деталей хватило, чтобы Фёдор догадался, что «шушукац» это на самом деле мантикора. Только она могла обладать таким необычным расположением конечностей плюс длинным толстым хвостом.
«Так выходит, что Халима назвал летательный аппарат белой мантикорой без крыльев!» — пришёл к выводу мыслительный центр — «Что же, издалека этот боевой челнок и правда смахивает на нечто подобное. Нам это, конечно, ничего особенного не дает, но зато мы выяснили настоящее название тех тварей, на которых летают горцы — шушукацы…»
Ассистент снова принёс в аудиторию два подноса. Миару обернулся и удивлённо округлил глаза. Он ещё не закончил поручение, а награду уже предоставили. Но раз заказчика всё устраивает, то его и подавно. Ампутант повторно склонился в выборе в сторону куска мяса и с величайшим наслаждением впился в прожаренную плоть зубами.
Фёдор забрал недоделанную поделку и разломал её, чтобы бокат больше не отвлекался на возню с ней.
На табличке с переводом слова шушукац парнишка записал придуманное им самим название летучих тварей. Так он не забудет, что имеется в виду, хоть они никакие и не мантикоры.
Доев мясо, одноногий пленник взял пергамент и ещё раз взглянул на изображение являющееся прототипом для его следующей статуэтки. Разум Роя тем временем напряг старика работой над описанием бокатианских чисел. До обеда ученик и учитель остановились на тридцати двух. Теперь же, убедившись в верности своих суждений, человек действовал несколько иначе. Он всё также докладывал на постамент по одной монетке, но больше не записывал в таблички абсолютно каждое число из последовательности. Вместо этого исследователь стал конспектировать лишь названия второго разряда, то есть бокатианских десятков или же «восьмёрок».
Сороковая монета получила имя числительное под названием «кронру»; сорок восьмая — «кронкару»; пятьдесят шестая — «ракунру»; а на шестьдесят четвёртой копейке главенствующий разум ожидал новый символ, выглядящий как тот же восьмиконечный крест, только обведённый в кружочек. Появление данного знака означало, что Фёдор дошёл до бокатианской сотни.
«Странно, я думал что их сотня, это человеческие „восемьдесят“, но похоже я чего-то не учёл…» — подумал перерожденец — «Не зря по матёше у меня были хреновые оценки… Наверное надо было учесть, что не только в десятках по восемь единиц, но ещё и в сотнях по восемь десятков, и так далее…»